Страж теней - Вадим Носоленко

Грейвз выглядел так, словно не спал несколько суток. Седина в висках казалась ярче, морщины — глубже. В руках дрожала чашка с кофе.

— Том? Что случилось?

— Артур… прости, что так рано. Но у нас… ситуация. И начальство в растерянности.

— Присядь. Говори толком.

Грейвз опустился в кресло, поставил чашку на столик. Руки дрожали сильнее.

— Поезда исчезают. В метро. За последние три дня — четыре состава. Все на Северной линии, между Кингс-Кросс и Олдгейт. Входят в туннель и… всё. Не выходят с другой стороны.

— Аварии? Теракты?

— Если бы. Поезда просто… пропадают. А потом находим пассажиров. Но не в метро. По всему городу. На скамейках в парках, в телефонных будках, просто на улицах.

— Мёртвых?

— Хуже. В коме. Все до единого. Врачи в тупике — никаких травм, отравлений, вообще ничего. Просто… спят. И не просыпаются.

Артур нахмурился. После событий прошлой ночи он был готов к новым странностям. Но масштаб происходящего настораживал.

— Почему пришёл ко мне? У Ярда свои специалисты.

— Потому что… — Грейвз замялся. — Есть свидетели. Те, кто видел поезда перед исчезновением. Они говорят о тумане. Неестественно плотном. И о тенях в этом тумане. Тенях, которые двигаются сами по себе.

В дверях появилась Элеонора с подносом. Но увидев Грейвза, она замерла. Её лицо побледнело, глаза расширились от ужаса.

— Олдгейт… — прошептала она. — Северная линия… О Боже, нет. Только не снова.

Поднос выпал из рук. Чашки разбились, чай растёкся по полу. Но Элеонора не обратила внимания. Она смотрела в пустоту, словно видя что-то за гранью реальности.

— Элеонора? — Артур встал. — Что вы знаете об этом?

— Мой Реджинальд… мой муж… — голос женщины дрожал. — Он предупреждал. Говорил, что старые туннели опасны. Что там, глубоко под землёй, есть места, которых не должно быть на картах. Станции, которые построили, но никогда не открывали. Пути, которые ведут… не туда.

— Куда именно?

— В Нижний Лондон. Город под городом. Место, где правят иные законы. Где время течёт по-другому. Где обитают те, кто был здесь до основания Лондиниума.

Грейвз смотрел на неё как на сумасшедшую. Но Артур знал — после прошлой ночи он готов был поверить во что угодно.

— Есть конкретное место? Станция? Что-то, с чего можно начать поиски?

Элеонора кивнула.

— Олдвич. Заброшенная станция. Официально закрыта в 1994 году, но на самом деле… её никогда по-настоящему не открывали. Она была построена как якорь. Точка соединения между верхним и нижним городом.

— Якорь для чего?

— Для удержания границы. Чтобы те, кто внизу, не поднимались наверх. Но якоря слабеют. Печати стираются. И граница становится проницаемой.

Грейвз встал.

— Артур, это бред. Мне нужна реальная помощь, а не сказки о подземных городах.

— Том, подожди. Ты же сам сказал — свидетели видели нечто необычное. Почему бы не проверить?

— Потому что у меня сотни пропавших людей! Мэр требует ответов, пресса в истерике, а я сижу тут и слушаю байки о призраках в метро!

— А что, если это не байки? — Артур посмотрел другу в глаза. — Что, если четыре года назад, в том складе, я видел только верхушку айсберга? Что, если Крамер был симптомом, а не болезнью?

Грейвз помолчал, обдумывая слова.

— Ладно. Допустим. Что ты предлагаешь?

— Спуститься в Олдвич. Посмотреть, что там. Если найдём что-то — отлично. Если нет — по крайней мере, исключим один вариант.

— Хорошо. Но я иду с тобой. И возьму отряд быстрого реагирования.

— Нет, — Элеонора покачала головой. — Нельзя брать много людей. Нижний город реагирует на вторжение. Чем больше нарушителей, тем сильнее ответ. Максимум — трое. И один должен быть проводником.

— Проводником?

— Тем, кто знает пути. Кто может читать знаки. Кто несёт метку старого договора.

Она закатала рукав. На предплечье пульсировала татуировка — сложный узор, похожий на карту метро, но с линиями, которых не было ни на одной официальной схеме.

— Редж передал мне это перед смертью. Сказал, что однажды понадобится. Что кто-то придёт, и я должна буду показать дорогу.

Артур и Грейвз переглянулись.

— Значит, втроём, — решил Артур. — Ты, я и Элеонора. Когда выдвигаемся?

— Чем раньше, тем лучше. С каждым часом пропадает всё больше людей. Последний поезд исчез сегодня утром. Сорок три пассажира.

— Дай мне десять минут на сборы.

Заброшенная станция Олдвич 10:30

Спуск в недра лондонской подземки напоминал погружение в прошлое. С каждой ступенькой воздух становился гуще, холоднее, древнее. Запах машинного масла смешивался с ароматом гниения — влажного дерева, ржавчины, чего-то органического и давно мёртвого.

Фонари высвечивали граффити на стенах — но не современные теги, а символы, которые причиняли боль глазам. Некоторые были свежими, другие — настолько старыми, что въелись в камень.

— Держитесь позади, — Грейвз шёл первым, сжимая пистолет. — И смотрите под ноги. Третий рельс под напряжением.

Артур надел очки Истинного Зрения. Мир преобразился. Стены туннеля были покрыты не просто символами — живыми рунами, пульсирующими слабым голубым светом. Защитные печати, но многие повреждены, некоторые полностью уничтожены.

— Стоп, — Элеонора подняла руку. — Слышите?

Все замерли. В тишине туннеля звучало далёкое эхо — не поездов, не механизмов. Пение. Множество голосов, сливающихся в диссонансный хор.

— Что это? — шепнул Грейвз.

— Зов, — Элеонора закрыла глаза. — Нижний город поёт. Приманивает новые души. Мы должны торопиться.

Они двинулись дальше. Через десять минут показалась платформа Олдвич.

Станция замерла во времени — реклама пятидесятых годов, деревянные скамейки, покрытые толстым слоем пыли. Но в центре платформы…

— Господи Иисусе, — выдохнул Грейвз.

Идеально круглая дыра диаметром три метра зияла в бетоне. Края оплавлены, словно камень расплавила чудовищная температура. Из глубины поднимались струйки чёрного тумана — того самого, что поглощал поезда.

— Портал, — прошептала Элеонора. — Прямой проход в Нижний город. Кто-то или что-то открыло его изнутри.

Артур подошёл ближе. Через очки он видел больше — не просто дыру, а водоворот энергии, засасывающий реальность. Пространство искажалось, время текло иначе. И где-то в глубине, едва различимые, мелькали огни.