Блюз Красной планеты - Роберт Дж. Сойер

угрожало. Почти. Я мог остаться в стороне, и она бы просто ушла. Способен ли я на… ну, не хладнокровное, но просто убийство? И она верно говорила: в отличие от Пиковера, она была человеком – единственным и законным воплощением Кассандры Уилкинс. Какими бы коррумпированными и ленивыми ни были местные копы, даже они не закроют глаза на попытку убийства.

– Итак, – сказала она наконец. – Ваш выбор?

– Убедительные у вас доводы, миссис Уилкинс, – произнёс я самым спокойным тоном, на который был способен в подобных условиях. А потом, не поведя даже бровью, спустил курок.

Интересно, трансферам иногда кажется, что время замедляется, или их восприятие всегда идеально? Вот для меня время точно остановилось. Клянусь, я видел, как пуля вылетела из ствола и мгновенно преодолела три метра между мной и…

И, естественно, миновала Кассандру.

Я стрелял не в неё.

Она говорила правду; пуля не причинила бы ей вреда.

Нет, вместо этого я целился мимо неё, в стол, на котором лежал двойник Пиковера. Точнее, я целился в широкий ремень, который удерживал его руки прижатыми к торсу – в тот небольшой промежуток, натянутый между столешницей и рукой.

Пуля пробила ремень, разрезав его на две части. Длинная лента по инерции взлетела и рухнула двойнику на грудь, как змея, через которую пропустили мощнейший ток.

Кассандра широко распахнула глаза, изумлённая моим промахом, и обернулась. Грохот выстрела всё ещё отдавался в ушах, но я готов был поклясться, что слышал треск рвущихся пут. Чувствительность к боли должна была обострить и скорость реакции, и я надеялся, что Пиковеру хватит ума заметить мою уловку ещё до того, как я выстрелю.

И действительно, не успел он высвободить руки, как резко сел, схватил Кассандру за плечо и дёрнул к себе. Я бросился к ней, пользуясь мизерной гравитацией Марса. Тело Кассандры состояло из лёгких композитов и синтетических материалов, но я-то был из старых добрых плоти и крови, то есть весил килограммов на тридцать больше. От моего удара её отбросило назад, и она врезалась в столешницу. Пиковер тут же перехватил её за вторую руку и прижал к краю стола. С трудом удержавшись на ногах, я приставил револьвер к виску Кассандры.

– Ну что, ненаглядная, – сказал я. – Точно хочешь проверить, насколько у тебя прочный череп?

Кассандра раскрыла рот; будь она живым человеком, наверняка бы задыхалась. Сейчас же её бессердечная грудь оставалась неподвижна.

– Вы не можете меня застрелить, – заявила она.

– Почему это? Скажу, что оборонялся, а Пиковер подтвердит. Правда, Пиковер?

– Без сомнения.

– И да, кстати, – заметил я, – помимо нас с вами да пары Пиковеров никто больше не знает, где находится Альфа-залежь. Думаю, дальше мы обойдёмся без вас.

– Вам это с рук не сойдёт, – сказала Кассандра. – Будьте уверены.

– Мне многое сходит с рук, – возразил я. – Не думаю, что в этот раз что-то изменится. – Я взвёл курок; просто хотел припугнуть.

– Стойте, – сказала она. – Не торопитесь. Мы все можем неплохо заработать. Окаменелостей там предостаточно.

– Только у тебя нет на них права, – вступил Пиковер. – Ты украла копию моего разума, пытала меня и хочешь на этом нажиться?

– Пиковер прав, – сказал я. – Это его достояние, не ваше.

– Это достояние всего человечества, – поправил меня Пиковер. – Оно принадлежит всем.

– Но я вам плачу, – сказала Кассандра.

– Он тоже. Точнее, его юридически законная копия.

В голосе Кассандры послышалось отчаяние:

– Но… но это же конфликт интересов!

– Так подайте на меня в суд.

Она с отвращением покачала головой.

– Вы только ради себя и стараетесь!

Я доброжелательно пожал плечами и плотнее придавил ствол к искусственной голове.

– Как и все мы.

– Пристрелите её, – сказал Пиковер. Я поднял на него взгляд. Он всё ещё держал её за руки, прижимая их к туловищу. Биологическому человеку сидеть так было бы весьма неудобно. Вообще, если вспомнить его обострённую чувствительность, даже искусственному телу наверняка было больно так изгибаться. Но эту боль, подозреваю, он терпел с удовольствием.

– Уверены, что вы этого хотите? – спросил я. – Я, конечно, могу понять, но… – Я замолчал, оставив мысль висеть в воздухе.

– Она меня пытала. Она заслуживает смерти.

Я нахмурился; с такой логикой сложно было поспорить. Но вместе с тем я задался вопросом: понимал ли Пиковер, что сейчас судят не только её?

– Могу понять, – повторил я и снова добавил: – Но… – и замолчал.

Наконец Пиковер кивнул.

– Но, возможно, вы правы. Я не испытываю к ней сострадания, но мне не обязательна её смерть.

Во взгляде Кассандры мелькнуло облегчение. Я кивнул.

– Вы хороший человек.

– Но всё же, – сказал Пиковер, – хотелось бы немного ей отомстить.

Он держал Кассандру за плечи, но ладони её были свободны, и они дёрнулись вниз – к паху, будто хотели прикрыть…

Я довольно кивнул.

Кассандра быстро спохватилась и расслабленно свесила руки, но было поздно. Я всё видел, и Пиковер тоже.

– Так ты… – начал он медленно, потрясённо. – Ты… – Он запнулся, и если бы мог, точно бы отступил на полшага. В тихом голосе сквозил шок: – Не женщина…

Кассандра не хотела прикасаться к паху Пиковера, пусть даже искусственному, голыми руками. А когда Пиковер сказал, что хочет отомстить за пытки, она машинально потянулась прикрыть…

Всё встало на свои места: почему она плюхнулась в кресло, почему не носила макияж и украшения в новом теле, и множество других мелочей.

Кассандра машинально потянулась прикрыть собственную мошонку.

– Ты не Кассандра Уилкинс, – сказал я.

– Кассандра, – возразила она женским голосом.

– Нет. Внутри ты мужчина. Разум, загруженный в это тело, – мужской.

Кассандра вдруг дёрнулась. Чёртов Пиковер, остолбенев, видно, ослабил хватку, потому что она вывернулась из его рук. Я выстрелил, и пуля вошла прямо ей в грудь; наружу под давлением выплеснулась струйка машинного масла, но её это не остановило.

– Не дайте ей уйти! – крикнул Пиковер высоким механическим голосом. Я направил на него пистолет, и на секунду в его глазах мелькнул ужас, будто он подумал, что я хочу убить его за то, что он не сумел её удержать. Но я прицелился и выстрелил в ремень, стягивающий ему ноги. На этот раз пуля перебила нейлон лишь частично. Наклонившись, я дёрнул его, Пиковер бросился помогать, и натянутые нити лопнули; ремень, как и первый, взвился в воздух. Пиковер перекинул ноги через край стола и тут же поднялся. Очередное преимущество искусственного тела перед обычным: никакого головокружения после бог знает скольких дней, проведённых лёжа.

За несколько секунд, ушедших на освобождение Пиковера, Кассандра успела добраться до приоткрытой двери и выскочить в темноту коридора. Послышался плеск воды, скопившейся вдоль правого борта,