Сергей Гомонов - Пари с будущим

Зевнув, он отправился в свою каюту, где устало сбросил прямо на пол манипуляторы, ботинки и комбинезон, и голышом пошел в душ. Своими действиями он так напоминал меня самого в воплощении Агни, что я не смог не улыбнуться. Лицо Варуны в зеркале тут же расплылось улыбкой, и он выдавил на ладонь каплю шампуня. Наверное, мое настроение передалось и ему, но объяснил он его воспоминанием о домашних — Бхадре и маленькой дочке. Я слегка подглядел в его память: мне хотелось узнать, какой была в детстве Савитри. Но девочка была еще настолько мала, что задерживаться там не имело смысла.

— Не нужно таскать ее по врачам, Варуна, — обратился я к нему. — Она и без того умеет видеть, только по-своему. Не мучьте себя и ее.

Вайшва был так поражен, что мгновенно активировал защиту мозга, чего я не ожидал, даже не подозревая о таких способностях. Меня вышвырнуло вон, и озлобленный чуждый мир снова впился в меня, точно стая оводов. Всего мгновение — и вот я внутри чего-то, что еще нельзя называть сознанием. Меня закинуло сюда, как само собой разумеющееся. Понятно, я заброшен в своё временное убежище, которое сам же и избрал: это еще лишь эмбрион мальчика, который нескоро, когда узнает всё, будет упорно отделять меня от себя, не понимая главного…

Мешкать было нельзя. Я опять кинулся к Варуне, но тот был начеку. Вот откуда у Савитри такие способности подбираться к мозгу других людей: у кого-то нападение, у кого-то — защита. Даже внутри одной семьи.

— Варуна, мне нужна твоя помощь! — взмолился я. — Я тот сура, которого все ищут.

— Где ты? — он стоял под выключенным душем, обмотавшись полотенцем, и озирался.

— Я проводник, Варуна. Я рядом с тобой, но ты никогда не сможешь меня увидеть, разве тебе, координатору, это неизвестно?

— Что тебе нужно, если это так?

А ведь узенькую щелочку, чтобы слышать меня, он в сознании оставил, смелый человек!

— Чем дольше мы говорим, тем быстрее я погибну. Пусти меня, я обещаю ничего там не трогать.

— Где?

— В твоем сознании.

— Ну вот еще! Мне не слишком нравится вся эта затея с перемещением во времени, а уж на такие эксперименты…

— Варуна! — заорал я, включив в себе все человеческое, что только мог выдать благодаря многолетнему опыту воплощений. — Если ты сейчас не сделаешь, как я говорю, погибнем мы все: ты, твоя дочь, все ее друзья, профессор Аури и, скорее всего, профессор Виллар. Не говоря уже о самой человеческой породе!

Я мог бы поступить, как поступают изверги — втиснуться в эту «щелочку», посчитав ее приглашением. Но что-то щелкнуло во мне: я не стану подражать им, лучше испарюсь, дотла сожженный чужой вселенной.

И тут он посмотрел прямо на меня. Вздрогнул. Не знаю, что ему привиделось, но, поколебавшись еще пару секунд, он кивнул и открылся.

— Вы все так странно выглядите? — задал Варуна свой первый вопрос.

— Наверное, да. Нам с тобой надо придумать, как выбраться из очень скверной истории, Варуна…

Я начал демонстрировать ему в образах события будущего и только тут заметил, что они искажаются, обрываются, не попадают к нему целостно.

— Что это за калейдоскоп? — потряхивая мокрой головой, удивился вайшва.

— Постой, я попытаюсь пересказать.

Говорить было легче, он успел что-то уяснить, и тут меня снова перекинуло в Агни. Теперь это уже был не тот зародыш, каким я покинул его, кажется, только что. Мы оказались в другом времени. Его мозг уже сформировался, он видел свои сны — сны-тени, сны-звезды. Он видит мои сны, он будет единственным из людей, кто знает инфозону, мою родину… и его родину.

Я возвращался множество раз, успевал что-то сказать — и снова был закинут в свое тело, независимо от хронологии: то уже готовое к рождению, то еще на эмбриональной стадии. Словно само время не желало выдавать кому-то свои тайны. Так бывает с пересказом сна, когда помнишь лишь его части и никак не можешь связать, а собеседник слушает и теряется. Но я помнил всё — я просто не мог передать все из своей памяти в память Варуны, чем сильно его запутывал.

— Да чтоб мне сенсорника не видеть, как быть-то?! — рассердился он наконец. — Я мало что понял из твоей абракадабры, и прекрати уже скакать туда-сюда, иначе мы оба сойдем с ума.

— Трое, — угрюмо подсказал я, обреченно разглядывая его ноги, на которые он уставился. — Сойдем с ума мы трое. Есть еще мальчик, который родится через некоторое время на Земле. Его будут звать Агни. Когда он вырастет и выучится, вам нужно будет забрать его сюда и…

Бабах! Я опять в этом мальчике Агни. Ну что ж, хоть что-то сказать успел. Надеюсь, Варуна запомнит имя…

— Я уж думал, чего это ты загостился: целых три минуты никуда тебя не уносило!..

В мое отсутствие у отца Савитри произошел приступ черного юмора. Но зубоскалить было некогда:

— Давай еще раз. Запоминай всё без повторов, я в любой момент могу исчезнуть и уже не вернуться. Агни — это буду я. Нужно как можно скорее передать в будущее некоторые сведения, поставить в известность Виллара, Аури и одного человека в Министерстве, имя которого Мназон.

Варуна с иронией поглядел на свое отражение в бокале с водой и отпил из него пару глотков:

— Я рад, что ты хотя бы не рассчитываешь задействовать Совет планетарного управления…

— Если вы обратитесь туда, вас уволят по состоянию психического здоровья и заменят другими работниками.

Он остался невозмутим:

— Это понятно, я просто пошутил. А министерские — не уволят?

— Мназон, как я понял, знает Виллара, и у них будет возможность найти общий язык относительно меня. Мне же нужно будет лишь пробудить память Агни, когда его жизнь достигнет отмеренной точки.

— Сам я не смогу ему передать дословно то, что знаю? Нельзя?

— Можно. Просто не сложится. И память его нужно будет именно пробудить, а не объяснять на пальцах, кто он такой. Только тогда он позволит мне действовать через себя, как сейчас позволил ты. Поэтому особого смысла рассказывать не будет. Хотя… попробуй. Вариативность не исключена.

Исчезая-возвращаясь еще и еще, я кое-как дал ему инструкцию: будто бы невзначай подбросить Агни историю о Пропавшем суре, это запустит механизмы подсознания и начнет расчищать мне дорожку. Затем — добиться встречи с Вилларом, сказать о Шутте, которого вот-вот пришлют из Министерства на станцию и который с тех пор, играя роль шута при профессоре, сам будет наблюдать представление коверных — всего населения «Трийпуры». Виллар должен найти способ связаться с министром (или еще не министром на данное время?) Мназоном и создать «радугу», что-то вроде маркера памяти лично для меня, слепок моей сути, инфоматрицу, которая разбудит меня в Агни. Таков был план. Вроде простой, но если учесть способ, каким мне пришлось его поведать Варуне, то изматывающий до полусмерти. Чувствуя онемение апатии, я просто свернулся в уголочке и отключил связь с миром. Мир исчез, исчез и я, чтобы набраться сил под защитой отца девушки, которую обязан был спасти. Ради Агни? Ради себя. Мы давно уже с Агни единое целое, но он никогда этого не признает…