Шмары, шпики и лимоны зелени - Александр Евгеньевич Нерозников

Ознакомительный фрагмент

этим они тут не очень-то спешили, мать их так! Напротив решетчатой стены его отсека как раз находилась пластиковая кабина дежурки, где два офицера непрерывно смотрели толи в мониторы, толи в интернет. И делали вид, что заключенного у них просто нет.

Серега поднялся и постучал по решетке, желая напомнить о себе.

– Эй, старшие! Обо мне тут не забыли? Может, я писать хочу!

Никто никак на это не реагировал. Будто кабина у них звукоизолированная.

11. Клюв

"Все твои дружки уже майоры да капитаны! – с утра бубнила Варька, жена. – Один ты у нас в литехах! Не надоело в участковых ходить?!"

Ей, как обычно, не хватало денег. Треть его нищенского оклада уходила на погашение кредита за дом, немного приносили две точки продажи контрафактного алкоголя, и все! То ли дело у Буйнова – Замостье! Цыганский край, где испокон веков торговали наркотой! Этот Буйнов второй внедорожник на тещу оформил! А у той даже прав нету! И это всего за год! И занес кому надо, потому что уже капитан! Недолго и до майора!

У старлея Клюева с утра башка раскалывалась. И пили вроде бы не паленку! Хотя где они там, в Березайке могли оригинал найти?! Для Варьки он навещал родителей. А пил с Денисом, открывшим второй сельский "супермаркет", вот кому коронавирус пошел на пользу! Этого он знал еще с детского садика! Жирный очкарик клялся и божился, что привез водяру из Питера, из фирменного магазина.

Кое-как дотерпев до обеда, корпя над отчетом и сожрав упаковку аспирина, он собрался уж слинять к Клавке, чтобы там унять боль пивком. И не только пивком! Девчонка гробила свою юность за прилавком вокзального буфета и была просто счастлива, когда он забирал ее "в интересах следствия" в гостиницу.

Собрался. Но из дежурки его неожиданно окликнул майор Карагой, известный местный культурист, косящий под Шварценеггера, только что ростом не вышедший.

– Клюев! На твоей земле сегодня был умышленный пожар! Предполагаемый поджигатель у нас в клетке! Не хочешь на него посмотреть?

Он пожал плечами и, ничего не отвечая, обернулся к предвариловкам. Этого еще не хватало!

На помосте за решеткой лежал бомжара в стоптанных рыжих кирзухах и поношенной, бывшей когда-то синей, спецовке. Щетина на щеках его была совершенно белой, зимняя вязаная шапка неопределенного цвета была натянута на глаза. Фрукт почивал. Даже когда Карагой соизволил с грохотом положить здоровенный ключ на стойку.

Старлей побоялся вероятной живности в одежде и волосах задержанного, поэтому лишь отомкнул и постучал ключом по подошве.

– Уважаемый! Могу я узнать, на кой хрен понадобилось сжигать ту хибару? Ведь можно было и так обчистить! – обернулся к "спортсмену". – Какой там адрес?

– Кузнецова 25.

– Эт где? – он озадаченно почесал лоб.

– Ну, ты, Клюев! Своего участка не знаешь! Это на самом краю у леса!

– Ну, так там люди в основном мирные, никогда не приходилось!..

Пока они препирались, бомжара сел и сдвинул шапку с глаз.

– Кормить тут когда-нибудь будут?

Участковый вздохнул:

– Тут воще не кормят – не положено. Это временный изолятор.

– Так переведите в постоянный! Я жрать хочу!

– Я тоже много чего хочу! Давай так, ты письменно сознаешься, я кормлю тебя от пуза! Идет?

– Идет! Давай бумагу! И ручку не забудь!

Старший лейтенант с торжествующим видом обернулся к дежурным:

– Будьте добры, письменные принадлежности! – и уже когда затворял решетчатую дверь, добавил. – Пока пиши, а я за хавкой. Но учти, если что не так – останешься голодным!

Жаль, конечно, что без Клавки и пива, но надо же когда-то и трудиться на будущее!

12. Серый

Получив бумагу с ручкой, Серега начал сочинять:

"На озере в районе улицы Кузнецова у меня стоят две донки. Поскольку на работу меня не берут из-за старости, а пенсию не платят из-за молодости (мне 63, а пенсия только в 65!), я вынужден кормиться, чем Бог пошлет – ловить рыбу. Ну, так вот, проверяя донки, я заметил дым и мечущуюся женскую фигуру в окне второго этажа".

Серега призадумался. Ведь ему надо сесть не за спасение угорающих!

"И я решил, пользуясь пожаром, обчистить дом. Я сломал замок входной двери и проник в помещение. На первом этаже ничего стоящего не нашлось, и я поднялся на второй. Пока я шмонал по ящикам, огонь уже охватил лестницу. Мне пришлось выбивать пластиковое окно. А тут и хозяйки! Они застукали меня на месте преступления. Поэтому пришлось выбросить все из карманов и спускаться на скрученных простынях".

Наконец вернулся отобедавший старлей с маленьким портфелем в руках.

– Ну, ты чо, написал?

– А то! Давай хавку!

Подошедший вразвалку невысокий атлет в мундире отомкнул дверь.

– На выход!

Его отвели в допросную с единственным столом и прикрепленным к полу стулом для задержанного. Участковый, как понял Серега, Клюев устало опустился напротив:

– Ну, чо?

Серега отдал бумагу, принесенную за спиной, как положено арестантам, и тоже сел. Ментяра внимательно прочел и тяжело вздохнул:

– Увидел женскую фигуру и решил обчистить?

– Ну а что такого?! Я жрать хотел как собака! И теперь хочу!

Участковый опять вздохнул, открыл портфель и достал из него ЕГО тетрадку с планами "назавтра". Ту самую, что он прятал в своем жилище за иконой.

– Кому ты писал это?

– А с чего вы взяли?!..

– Тебя соседи опознали!

– Какие соседи?! Тот дом и был-то нежилым! Чьей-то дачей!

– На улице Кузнецова не один дом! Давай сознавайся! Ты устроил поджог, не зная, что в доме кто-то есть! А потом заметил и… Я правильно говорю?

– Да! Точно! Как же я забыл?!

– Ну, тогда давай, пиши! – ментяра положил еще один листок и ручку перед Серегой.

– Но вы же мне поможете?

– Пиши! Сначала шапку! Участковому инспектору старшему лейтенанту Клюеву Геннадию Ивановичу от… – достал из папочки и паспорт. – Вронский Сергей Александрович, прописанный в сгоревшем доме на Дунаевкого 16. Так?

– Да, конечно!

– Напиши, что поджог совершил на почве классовой неприязни.

– В смысле?

– Без смысла! Пиши! На почве классовой неприязни совершил поджог! Кстати, где ты спирт взял?

– Какой еще спирт?

– Которым, мать твою, ты совершил поджог! Пожарники говорят, было вылито не меньше ведра спирта! Литров пятнадцать!

Серега даже выронил ручку, вытаращив глаза:

– Чтоб я сдох!

– Вот и я думаю, такие как ты скорее сдохнут, чем будут спиртом пожар устраивать!

– И то верно! – старый бомжара опустил седую голову.

– Так что там было?

– А ничего не было! Я сломал замок и залез, стал шариться по ящикам, а тут пожар! Что делать?! Хотел слинять, да меня ваши взяли.

– Я прочел показания съемщиц этого жилья. Они говорят, ты их спасал!

– Ну да! А что мне оставалось делать?! Забрался туда, а там они!

– Значит, пожара ты не устраивал?

– Я даже уже и не знаю, что сказать!

– Слушай, Вронский, а не могли они, те бабы, сами устроить пожар? По нашим данным они обе отсидели солидные сроки. Одна за нанесение тяжких телесных, другая за двойное убийство!

Серега вытаращил глаза и с раскрытым ртом уставился в пространство.

– Мать