Владимир Пекальчук - Три дня в Шадизаре

— Не спать, переговариваться иногда с местными парнями, чтоб не скучали, — проинструктировал он их, — после полуночи сменитесь.

— Кстати, — заметила Куарада, поднимаясь вместе с Дарклом и Ситом на второй этаж, — ситуация похожая, вы не находите? Хозяин с малочисленной прислугой, одинокий купец с небольшим караваном…

— Только тут есть ещё мы, — пробормотал Даркл, поднимающийся за ней и любующийся плавным покачиванием её бёдер.

— Точно, — подхватил Сит, — если вдруг демон появится — только позови, и мы сразу же примчимся, особенно этот варвар…

«Этот варвар» густо покраснел — благо в полутьме этого никто не заметил — и показал монаху кулак, сам же вежливо пожелал всем спокойной ночи и ушёл в свою комнату. Сит последовал его примеру, Сит последовал за ним.

Даркл растянулся на кровати и посмотрел на монаха, усевшегося на полу для молитвы:

— Слушай, тебя что, Хотат за язык дёргает временами? Более глупой фразы в тот момент и не придумать!

— А зачем ты так на неё смотрел? Это сама Ассура вложила в мои уста…

— А где была Ассура, когда ты играл в кости…

— Ассура не запрещает играть в кости!

- …и поглядывал на ту рыжую смуглянку, танцевавшую возле винной стойки в игорном доме?!!

— Ассура не…

— Знаю, знаю! Ассура не запрещает смотреть, правда? Потом, кстати, эта рыжая куда‑то исчезла… да и тебя я никак найти не мог!

Теперь покраснел монах:

— Я за это три дня постился, между прочим!

— А я за что постился вместе с тобой? Если вынужденное питание сухарями ввиду того, что мы путешествовали по безлюдным землям и не могли купить нормальной еды, ты считаешь постом, то я за свои двадцать пять лет напостился так, что хватит на все грехи, которые я совершу впредь! И кстати — я почитаю других богов, которые не считают грехом взгляд на женщину.

— А на её бедра?

— Я сказал — на женщину! И хватит меня подкалывать! За три месяца, что мы путешествуем вместе, я услышал больше подколок, чем роздал ударов своим врагам за всю жизнь! Эй! — воскликнул вдруг Даркл, увидев, что Сит поднимается с пола, — ты что, уже помолился?

— Беседа на религиозную тематику с неверующим в Ассуру и Её учение, равнозначна молитве, даже если беседа оказалась совершенно бесплодной, да простит Ассура твою дикость.

— Я, кстати, не говорил, что не верю в какого бы то ни было бога или богиню. Я уважаю почти все религии, но почитаю богов своего народа — Хотат, Хотли, Крома и некоторых других, Митру, например. И знаешь, что я тебе скажу? Боги любят тех, кто им не молится и не поклоняется.

— Это почему же? — прищурился монах, готовясь ринуться в словесную баталию.

— Много причин. Неверующие сами решают свои проблемы, а не надоедают богам постоянным нытьём и просьбами. Если неверующие придерживаются определённой морали, то потому, что таковы их искренние убеждения, а не потому, что они боятся наказания в загробной жизни. И, наконец, неверующие не устраивают кровопролитий во имя богов и не прикрывают их именами свои постыдные поступки.

— Странные мысли, — заметил монах, — но я даже не знаю, что и возразить.

— Если ты не знаешь, что возразить, — ехидно ухмыльнулся Даркл, — то либо ты тупее меня, либо я прав. И вообще–мы что, будем ссориться из‑за религии?!

— А разве мы ссоримся? — удивился Сит, и оба засмеялись.

* * *

Беда пришла сразу после полуночи, и возвестил об этом громкий крик местного конюха. Когда все сбежались в комнату, занимаемую погонщиками каравана, то оказалось, что конюх Салеха проснулся, вышел поглядеть, как там животные в конюшне, и совершенно случайно разминулся со смертью. Когда он вернулся, то обнаружил пять трупов с выпученными глазами. Других признаков насильственной смерти на трупах не оказалось.

— Кром, Хотат и Хотли! Что тут произошло???

— Судя по всему, убийство, — взволнованно ответил Месхиф, который оказался здесь раньше Даркла, — причём странное. Никаких ранений на теле. Охрана клянётся, что никого не видела, мои люди тоже.

В нескольких шагах от них Салех посылал все мыслимые проклятия на головы охранников, тихо рыдали служанки, а Джеррин задумчиво смотрел на трупы.

— Я одно хочу понять: отчего они умерли? На ум приходит только яд.

— Исключено, — заметил Даркл, — местный конюх пил вместе с ними и ел вместе с ними. И он жив.

— Мне это не нравится больше, чем вам, — сказала Куарада, — Даркл, ты ведь помнишь мои слова на лестнице?

— Помню, помню. Что особенно плохо — нет следов убийства, если не считать выпученные глаза… Как в том постоялом дворе — там тоже отсутствовали следы борьбы.

— Эй, парень, полегче!! — взвыл Салех, — ты же не думаешь, что у нас тут происходит то же самое?!

— А почему нет? Мы пока не знаем, отчего они умерли… — начал было Даркл.

— И потому логично допускать худшее, пока не доказано иное, — закончила Куарада, — здесь все?

Оказалось, что нет только монаха. Впрочем, как только его хватились, Сит появился, затягивая пояс. Все взгляды были прикованы к нему.

— Можете ничего не говорить, — спокойно сказал он, — произошло убийство. Верно?

— А ты сам‑то где был? — подозрительно спросил один из охранников каравана.

— Я одевался, — с достоинством ответил Сит, — и, видимо, меня подозревают?

Все присутствующие начали переглядываться. Подозрение ужом заползло в души, и теперь каждый подозревал другого.

— Здесь нас всего двадцать осталось, — заметил Месхиф, — и если это убийство, то под подозрением каждый.

— И я?!! — взвился Салех, — я‑то при чем?!! Это же моё заведение!! Если это то же самое, то ведь хозяин того двора, милейший был человек, между прочим, тоже исчез…

— Тихо! — закричал Джеррин, — все слушайте меня! Нам следует чётко уяснить простую вещь, а именно: если предположить, что здесь происходит то, что произошло с тем двором, то необходимо принять меры…

— Можно я продолжу? — спросила Куарада, — спасибо. Так вот, это не несчастный случай. Это не обычное убийство. Не знаю, есть ли какое‑то отношение к другой таверне, да это и неважно. Убийца среди нас или прячется здесь. Мы не знаем, кто это или что это. Мы заперты здесь на несколько дней песчаной бурей. Наша задача — обеспечить нашу общую безопасность.

— Она превосходно разбирается в вопросах безопасности, — с гордостью заметил Месхиф, наклонившись к Дарклу.

— Ага. Есть только одно «но», — ответил тот и поднял руку: — у меня замечание по этому поводу. Относится ли к делу падение с лестницы бедняги Каллика?

— Но он сам упал! — удивилась Куарада.

— Отнюдь. Помните, что сказал Сит? Насчёт сбрасывания своего врага? Так вот: мы сначала услышали крик, а потом Каллик грохнулся вниз. Кто‑то или что‑то свернуло ему шею, сбросило труп вниз, а мы подумали, что он сам убился. Даже я как‑то не сообразил, почему он кричал до падения, но не кричал, пока летел. В то время мы все находились в зале, значит, никто из нас не убийца Каллика, а поскольку этих пятерых, скорее всего, прикончил тот самый негодяй, то никто из нас не убийца вообще. Убийца где‑то в доме, если только ему не наплевать на бурю.