Ферма - Елена Федоровна Янук

class="p1">Залитый солнцем красиво накрытый столик стоял рядом с кованой лавкой у тополя. За столом сидели мы. Георг расположился напротив меня, потягивая свой обед из большого красивого бокала.

Я собиралась медленно смаковать свое копченое мясо и пирог с капустой, заодно расспросить хозяина о том, куда он собрался переезжать в ближайшее время, но нам помешали. Теперь, когда на ферме больше некого защищать, дверь в подвалы больше не охранялась пушками, бойцы получили разрешение выходить на людскую территорию. Первым воспользовался этим Резар. Он вышел и немного потеряно осмотрелся, не зная, куда идти дальше.

Георг, поставил бокал на скатерть, окликнул его:

— Резар, иди сюда. Что случилось?

Заметив нас он, деловито кивнул и подошел к столу.

— Там гостья. Она стучит в ворота и гневно требует, чтобы ее впустили, обещая нам все кары небесные.

Георг тяжело вздохнул и немного расстроенно на меня посмотрел. Я кивнула и со вздохом отозвалась:

— У меня только одно предположение… Я еще вчера подумала, отчего-то ее не видно и не слышно.

Георг со вдохом поднялся и пошел в подвал.

— Вы тут хорошо устроились, я тоже так хочу! — Резар многозначительно покачал головой, оглядывая красивый стол.

Ну, так я старалась. Это все-таки праздничный обед в честь успешного исполнения Большого Плана. И хоть вслух об этом никто не говорил, это само по себе подразумевалось. Но, кажется, в отличие от Большого плана, наш мирный праздничный обед не состоится.

Я взяла второй бокал и налила Резару крови.

Если честно, мне просто не хотелось, чтобы у него в душе появилась заноза, что пока они сидят в подвалах, хозяин прохлаждается. Да, Георг имел на это полное право, но ведь это неправда. Сегодняшнее празднование это впервые. До этого хозяин и поесть-то забывал, сутками трудился, и вообще…

— Присоединяйся, Резар. Кажется, Георг не стал тебя дожидаться, так что ты свободен.

Резар довольно кивнул, а я пояснила:

— У нас праздник. Угощайся. — И придвинула бокал.

Резар удивленно уставился на бокал с угощением.

— Да, а я подумал, что вы постоянно так обедаете…

Я довольно печально усмехнулась.

— Если ли бы… это впервые. И то, все испортили.

— Надеюсь не я? Я только вестник! — Я махнула головой, нет. Он лукаво добавил:

— А что за праздник? Свадьба? Ваша?

Я подавилась пирогом:

— Ну и юмор у тебя, Резар, — откашливаясь, хрипло отозвалась. — Нет, конечно. Это прощание с фермой. Скоро все отсюда переезжаем. — Я знала, что о переезде охранники в курсе потому спокойно озвучивала новость.

Резар пораженно покачал головой.

— Ниче себе праздник! Похороны!

Я пожала плечами.

— А чего плохого? Захочет хозяин и возродит ферму, а пока он задумал отдохнуть. Вот это и празднуем.

— А людей куда?

— Он их уже пристроил куда-то. Это разве проблема? А те, кто остались, наверно поедут с нами.

— А я думаю, чего здесь так тихо.

Пока мы болтали, вернулся Георг, за ним плелась злая Красотка с большим узлом из связанного в углах пухового платка. Одетая в темно-красный брючный костюм и белую блузку, она выглядела как всегда отменно. Вот только меня ее появление весьма нервировало. И не радовало.

Оглядев Резара с бокалом у стола, Георг хмыкнул.

— Не скучаете? — немного с издевкой в голосе, поинтересовался он.

— Празднуем скорый переезд хозяина с командой на новое место, — нахально отозвался Резар, одним глотком допивая свое угощение.

Георг пристально посмотрел на меня.

— Ну да… — попыталась я улыбнуться. — Праздник.

Не знаю, понял хозяин, что я сказала Резару или нет, но улыбнувшись, Георг весело добавил:

— Да ты эгоист, Резар. Нет отпраздновать со всеми… Иди, возьми в хранилище ящик с заспиртованной кровью и отнеси друзьям. Там и отметите будущий переезд.

— Щедро! Спасибо, командир! — Резар улыбнулся и быстро унесся в направлении большой кладовой.

— Грязина, присоединяйся к нашему праздничному обеду, — довольно сдержано сказал он, присаживаясь рядом со мной и кивая в сторону стола.

— Я же просила звать меня Красоткой! — с раздражением отозвалась она, совершенно неизящно плюхнувшись рядом со мной на лавку.

— Я же просил тебя уехать со всеми, и что? А Грязина и означает Красивая. Так что не выступай!

Она угрюмо на него посмотрела, пока я, достав еще одну тарелку из-под стола, куда сложила коробки с подготовленной посудой, молча наложила ей мяса и пирогов.

Дальше все ели молча. Погода портилась на глазах, как и настроение.

Закончив с едой, Георг холодно указал Красотке:

— Ушла к себе в комнату, и чтобы я тебя не видел и не слышал. Если не хочешь таких ограничений, то выбирай себе любой свободный дом и живи отдельно! Это еще не все! Каждый день будешь ходить, и помогать старикам, это понятно?

Она раздраженно отозвалась:

— Да, — и подхватив свой узел, взбешенная унеслась в дом.

Георг все еще раздраженно приказал мне:

— А ты, Ивета, не вздумай ей прислуживать! И еду пусть сама себе готовит и убирает у себя сама.

Я кивнула. Небо заволокло тучами. Чувствуя, как резко холодает, я грустно отозвалась:

— Так хотелось беззаботно посидеть, перекусывая под солнышком, словно все прошлые проблемы позади, а новых не предвидится. Но не выходит...

Георг мягко отозвался:

— Я почти купил дом в городе. Там мы устроим навес или беседку, и будем обедать в саду…

Я обрадовалась!

— Правда? А мы скоро туда отправимся?

— Все зависит от возвращения большого вездехода. Я же рассказывал тебе, что отдал его для отправки охранников, которые решили покинуть ферму. Сообщил им, что больше в них не нуждаюсь, соответственно платить не буду. И они уволились, чтобы искать новых хозяев.

— Глупые, кто и будет в городе сытно кормить? — печально отозвалась я. — Видимо большинство там никогда не служили.

— Не волнуйся, не маленькие, устроятся. Я дал каждому хороший запас крови и оставил форму.

Я знала, что охранникам униформу не оставляли, она стоило дорого и ценилась даже использованная.

Георг продолжал:

— Так им легче будет устроиться на новую службу, — пояснил он. — В общем, со мной остались самые преданные или самые ленивые, которые согласились добывать себе пропитание охотой на диких зверей.

— Но, как я понимаю, никакой охоты не будет? — Я улыбнулась, складывая использованную посуду в деревянное ведерко с водой.

— Да, я заберу всех