Вадим Денисов - Закрытые воды

— Есть! — азартно прошептал Сашка. — Толчковый вариант!

Я коротко мигнул из глубины сарая фонариком, и все замерли. Ну!

Щёлкнула дверь второго этажа, скрипнули тонкие доски хлипкой на вид лестницы, и тёмный силуэт начал спускаться во двор. На полпути Салман остановился, словно что-то заподозрив, посмотрел на приоткрытую дверь хозвыхода, качнул головой, и я почувствовал — ещё немного, и получу первый в своей жизни инфаркт! Бандит выждал несколько секунд, что-то поправил на поясе, а потом вновь двинулся в сторону западни.

Я не видел точно, в какой момент в проёме появился арбалет Кетоева.

Выстрел мы услышали. Щёлк! Бегом! Объект замычал и начал заваливаться на бок.

Вылетая из двери, я уже вытаскивал из правого кармана ещё одно спецсредство. Лучше перестраховаться, чтобы не нарваться на урок какого-нибудь кун-фу. Сашка подскочил первым, накинул на голову Салмана толстое одеяло и, схватив его за здоровую руку, потащил бандита в тень здания, подальше от места падения пистолета. Салман попытался сгруппироваться.

Ну так и я ждать не буду! Электрошокер, купленный на базаре Манауса, сработал штатно. Обмякшее тело было спрятано за углом, и Кетоев опытно начал крепить добычу наручниками по рукам и ногам. Тут индус очнулся и решил замычать погромче — силён бандюган! Сашка, не растерявшись, быстро вбил его мордой в грязную землю двора, но шум эта сволота всё-таки создала.

Из двери опасливо выглянуло бледное лицо Себастьяна Гомеса.

— Как дела? — идиотски поинтересовался он дрожащим голосом.

Не позавидуешь хозяину.

— Брысь! — коротко рявкнул я по-русски.

Александр торопливо запихивал в рот бандиту тряпку, вытащенную из кармана.

— Отведай-ка свежего носочка, олень!

Созданный нашей беготнёй, возней и стараниями Салмана кипеш не прошёл даром. На улице вновь скрипнула дверь, и теперь уже мужчина решительно вышел на улицу, держа в руках короткий увесистый ствол. Вот это совсем плохо! Бандит тем временем начал рычать, стучать ногами и извиваться, словно иллюзионист, стремящийся выбраться из пут. А вдруг сумеет, как знаменитый Гудини?!

Костя с Сашкой упали на него.

— Электрошок! — заорал матрос. — Чего ждёшь?!

Да сколько же тебе надо?! Высоковольтный разряд протрещал ещё раз, и пленник опять затих. Костя поднялся, но перезарядить арбалет уже не успевал. Наблюдатель, что-то заметив, пошёл быстрей, вскидывая ствол. Я тоже поднял «кольт», ловя стволом цель.

Приплыли, тишина закончилась!

Выстрел из трофейного «нагана», к стволу которого изобретательный боцман прикрутил пустую пластиковую бутылку, прозвучал хоть и достаточно громко, но как-то неестественно… Не бей по голове — бей по затылку! Наблюдатель рухнул в дорожную пыль, Мишка торопливо подошёл к нему, держа в руке абордажную саблю. Вроде конец первой серии.

— Валить надо, ребята! Гвардейцы… — предупредил Костя.

— Знаю! Тяни сюда рикшу, грузим и драпаем! — приказал я.

Сам не заметил, как рядом оказался хозяин с двумя слугами.

— Спасибо, Себастьян, теперь ты на хорошем счету, не забуду, — сомнительно приободрил я несчастного коммерсанта, который сейчас больше всего хотел, чтобы про его существование позабыли все люди на Кристе. — Мы уходим, остальное сделай сам. Дочищай, испаряй тела, жену Салмана вывози, как договорились. Держи!

Тяжёлый мешочек перешёл из рук в руки, существенно поправив настроение владельца «Чистого Двора».

Наверху заверещал женский голос, забурчали мужские. Вяжут супругу! Поначалу я хотел забрать и жену бандита, позже решил оставить её до поры в надёжном убежище. Вряд ли она знает что-либо лучше, чем сам Салман, а мобильность снизится существенно. Шума действительно уже много: любопытные обыватели начали просыпаться, где-то заскрипели окна. Кроме того, пусть Салман ощущает, что жена где-то далеко да в чужих волосатых лапах, это отрезвит на допросах.

Время, время! Готовы?

— Всё, миссия выполнена. Оружие собрали? Скачем в порт!

Стоп! Где тут моя картонная коробочка? Самолично водрузив её поверх заштопанного мешка с добычей, я дал команду на отход. Рикша, находясь в полуобморочном состоянии от факта сопричастности к столь страшным делам, тащил повозку по самым тесным и мрачным закоулкам, не чувствуя веса поклажи. Мы втроём еле поспевали, постоянно оглядываясь в ожидании свистка или властного гортанного окрика.

Вот это жизнь!

События идут одно за другим, и все словно окрашены в разные цвета.

Неизвестность постепенно отступает, и разноцветный мир вокруг меняется.

Шаги к переменам даются непросто — приходится бегать и воевать, платить и добывать, уговаривать и запугивать. Но ты делаешь шаг, другой, затем жалеешь о содеянном, переживаешь и зарекаешься, напиваясь в уютной таверне «Адмирал Бенбоу»… А потом всё повторяется, всё идет по кругу. Что-то останется в глубинах памяти, что-то сотрется, заменится новыми впечатлениями и эмоциями, словно океанская волна стирает узор на песке, который ещё мгновение назад казался самодостаточным. Но есть такие вещи, которые не стираются из памяти. Это память о пролитой крови.

«Никогда больше не буду спецназером!»

Сколько раз я уже это говорил, а?

Глава 13

СТРАХ НЕИЗБЕЖНОГО ФИНИША

Во сне я летел над джунглями и саваннами огромной долины Леты.

Нужно было что-то записывать в блокнот, а я не мог.

Просторы, раскинувшиеся вдоль огромной тропической реки, превосходящей даже Амазонку, невозможно описать так, как образно описывают джунгли путешественники, привычно употребляя слова «непроходимые», «дикие» и «полынь». Здесь уже что-то другое, переход количества в качество. Человек может сравнивать эти бесконечные волны колышущегося изумруда разве что с избитым — «лёгкие планеты». Потому что ландшафтный аналог найти невозможно. Приходится использовать морфологию. Или вспоминать Океан, ибо только он способен вместить столько же сущего.

Река потрясает размерами. Допустим, где-то наверху в единое русло сливаются два мощных потока. Учтём колоссальную площадь водосбора. И всё равно этого мало. Очевидно, что на севере стоят высоченные горы, где с голубых ледников непокорённых Джомолунгм вниз стекают потоки чистейшей воды, формируя начало этого вселенского чуда.

Не могу ясно представить, масштаб огромный, пугающий и восхищающий одновременно!

В этих джунглях есть лемовское, из «Соляриса».

На первый взгляд можно найти что-то общее между дождевыми лесами и сибирской тайгой, отмечая метафизическое в их древней нетронутой природе. Мешает эта потрясающая зелень, нереально ровная, практически однотонная, без разрывов даже в руслах небольших речек, где деревья упрямо смыкаются над потоком, и цепляющих взгляд неровностей рельефа. Здесь живёт и умирает колоссальное количество биомассы, занимающей, пожалуй, целый континент Кристы.

Вертолёт простенький, проверенный, надёжный — Robinson R44 RAVEN I.

Новенький, белый. Откуда-то знаю, что на хвостовой балке наиболее бестолковых предупреждает надпись на русском в контурной стрелке: «Осторожно, винт!» Пилота почему-то разглядеть не мог. Сидит себе мужик, спокойно, уверенно — в белой рубашке с короткими рукавами, в больших чёрных очках, абстрактный, типичный лётчик гражданской авиации.

Долго летим. Меня уже подмывало задать острый вопрос о точке невозврата. А откуда мы взлетели, где площадка? Понятия не имею.

Очень комфортный полёт! Плавный.

Виды панорамные, кресла удобные, большое несимметричное хвостовое оперение и доработанные лопасти винтов снижают вибрацию и шум в кабине, конструкторы постарались на славу. Не сравнить с «Ми-2», где без наушников голова через час взрывается…

Деревья внизу стоят настолько плотно, что иногда кажется, будто мы летим над каким-то вселенским болотом, а не лесом. Масштаб на глаз не ловится. Редкие и потому какие-то нереальные, настораживающие наблюдателя холмики выглядят чужеродными опухолями. Характерно, что именно с ними у местных охотников связано много мистических легенд и мифов. То старинный амулет найдут, то «прикосновение к таинственному» почувствуют.

Тайн, несомненно, хватает. Закрытое пространство.

На Амазонке хоть местные племена издревле живут, здесь же нет людских поселений в диком лесу, только у Реки. Река — это всё. По огромной артерии можно плыть на узкой длинной лодке, похожей на таёжные «ветки», буквально припеваючи, музыкально озвучивая всё замеченное — для фиксирования в памяти. Опасностей на воде мало.

По сельве пешком особо не попутешествуешь, в пути не до песен будет. И скорость движения очень низка. Часто подстилающая поверхность покрыта переплетениями корней, предательскими мягкими кочками, рытвинами, и всё это богато сдобрено колючками, гниющей водой и ядовитыми тварями. Километр, пройденный по джунглям, справедливо приравнивается к пяти в саванне. Всё честно — ты хочешь пройти, сельва хочет тебя затормозить. Пока она побеждает. В этом и есть её прелесть. В неповторимой жизнестойкости.