Последний менталист - Валентин Якимов

Думаю, если бы мне сейчас пришлось с ним сразиться, он оказался бы трудным противником. Куда труднее бойцов графа Мегорского. А ещё характер его ментальных сигналов кажется мне смутно знакомым…

Может, память Вольнова что-то подкидывает. Я уже вспомнил, что зовут старика Ефим Викторович, и что он кто-то вроде личного слуги нашего Рода. Причём, уже далеко не в первом поколении.

— Дедушка Ефим! — с неподдельной радостью в голосе воскликнула Лена в ответ, и обняла старика, отбросив разницу в общественном положении.

Их с Андреем он воспитывал с самого рождения, исполняя волю главы Рода. Сам Василий Вольнов, увы, с утра до ночи пропадал в делах. А мать наследников скончалась сразу после рождения Лены.

Память Андрея говорит, что ей не помогли никакие целители, никакие артефакты. Даже болезнь, ставшая причиной смерти, толком неизвестна.

А мой собственный опыт говорит, что так не бывает. Похоже, кто-то давно точит зуб на семью Вольновых. Или на их земли.

Я сдержанно кивнул, приветствуя старика, и произнёс:

— Рад, что и с вами всё в порядке. Вы сумели удивить своих конвоиров. Кто-то ещё в доме остался?

Ефим с явным одобрением посмотрел на меня.

— Никого. — ответил он. — То, что делает Мегорский, называется силовым захватом, и градоначальник, князь Васильев, не обрадовался бы, если бы узнал, господин. Так что он не держит в чужих поместьях больших отрядов.

Я сразу ухватился за оговорку Ефима:

— Поместьях? Значит, мы не первые, чью землю этот Мегорский пробует присвоить? Закон у вас тут вообще никем не охраняется?

Старик и Лена с печалью на лицах переглянулись.

— Увы, брат. — вздохнула девушка. — С тех пор, как два года назад главой городской полиции стал сын Мегорского, закон охраняет одну конкретную семью. У нас маленький город, ты знаешь, как в таком захолустье делаются дела. Это тебе не столица.

Ефим кивнул, проворчав под нос что-то ругательное.

Об этом память тела ничего не говорит. Видимо, за годы учёбы Андрей порядочно отстал от местной жизни.

— Вы возмужали, господин. — уважительно глянул на меня Ефим. — Если бы ваш отец вас увидел, он бы гордился своим наследником. Честно признаюсь, я не ожидал, что вы освободитесь сами. Думал спасать…

— Это похвально. — ответил я, слегка улыбнувшись. — Ты не бросил тех, кому служишь, даже в такой ситуации. Но разговоры оставим на будущее. Сейчас нужно понять, когда вернётся граф. И подготовиться ко встрече. Но для начала — убрать тела.

— Не беспокойтесь, Ваша Благородие! Сейчас всё уберу.

С этими словами Старик ловко, словно они ничего не весят, подхватил за вороты два трупа и поволок их за угол.

Немного освоившись здесь, я «вспомнил», что там у нас выход на задний двор.

— Ефим, а больше никого не осталось? — спросила Лена, печально оглядывая коридор, залитый кровью и изрешечённый автоматной очередью.

— Нет, госпожа! — крикнул старик уже из-за угла. — Все разбежались, кого-то убили. А кто-то — как Славка… Он тоже сдох, надеюсь?

Услышав положительный ответ, Ефим начал насвистывать какую-то бравую песенку и потащил тела дальше. Похоже, тот паренёк здесь всем успел насолить. Сестра тоже смотрела на него с неприкрытой жестокостью.

* * *

Вскоре первичный осмотр имения был завершён. Оказалось, что наше поместье числится за небольшим городом Вольском всего в шестьдесят тысяч человек. Но расположено оно не в самом городе, а чуть ниже по берегу реки Волги, где-то в часе езды. У границ Вольского Очага.

Так называют места повышенной концентрации стихийной энергии, в которых часто случаются Бури. Вольский Очаг окружён сетью баронских военных поместий, одно из которых и принадлежит нашему Роду.

А вот Роду Мегорских не принадлежит ни одного. И дураков, готовых продать ему такие хорошие земли, не нашлось. Вот он и решил, что закон в городе — это его сын, а дела затерянных в степях и лесах имений вообще никого не волнуют…

— А что же, Ефим, Императору и министрам всё равно? — спросил я, уже зная ответ. — Стратегически важное место всё-таки.

— Всё равно, конечно. — пожал дед плечами. — Пока у императорской семьи в собственности Магнитный, Сибирский и Балтийский Очаги — наша мелочь их не касается. Лишь бы долю с находок исправно отсылали…

Всё как и везде. Проблемы аборигенов столичных господ не волнуют. Ну и ладно, для меня это только к лучшему. Смогу сам развернуться здесь как следует.

Накопить сил, оставаясь незамеченным. Как мне подсказала память, Российская Империя, в которой я нахожусь, сейчас на пике могущества в этом мире. Не удивлюсь, если триумвират окопался именно здесь.

Не удивлюсь даже если могущество России достигается с помощью троицы иномирцев.

— Неплохо тут всё устроено. — кивнул я на мощную стену из белого камня, окружающую поместье. На её углах возвышались башенки, от которых явственно веяло энергией. Но совсем слабой. — Правда, не уверен, что такие стены спасают от хороших магов-практиков.

— А это ж не от них, Ваше Благородие! — усмехнулся Ефим… после чего одним мощным прыжком подбросил себя на три метра, оказавшись на гребне стены.

Нечеловеческая мощь. Хоть он и слабый для Вайторла. Видно, что им не занимались и не учили, как надо работать со своей силой. Пожалуй… Со временем я смогу помочь ему вернуть истинную силу Предтеч, до сих пор вселяющую страх в сердца лучших практиков.

За те полчаса, что я осматривал поместье, энергия в Источнике успела немного восполниться, так что я согнул ноги в коленях, направил уже привычную стальную палку в землю — и взлетел, подхваченный мощным воздушным потоком.

Направляемый моей волей и оружием, ветер легко вознёс меня к старику. И мы вместе оглядели окрестности.

— А как же я⁈ — возмущённо ахнула с земли сестра. — Я тоже сейчас поднимусь!

Ей пришлось идти к расположенной в стороне лестнице. А мы тем временем смотрели вдаль.

На мрачный редкий лес, тут и там изрытый кривыми оврагами, опалённый огнём и попросту искажённый воздействием стихийной энергией.

— Эти стены от тех, кто иногда вылезает из Бури. — серьёзно проговорил Ефим. — У нас колдовские твари бывают редко. А от когтей, клыков и кислоты стен достаточно. А если кто прорвётся — ему прямая дорога на Вольск. Но пока ни одной твари это не удавалось, за что нас Его Величество не раз награждал. И меня, и отца