Битва на выживание - Хайдарали Мирзоевич Усманов

А за всем этим, в тишине и величии, стоял Андрей – не как повелитель, но как незримый покровитель. Он уже не боролся за выживание. Он сам был тем, кто вёл этот мир к новому пути. И его дракон, взмывший к небесам, рассеивал тучи, открывая бескрайние горизонты новой, великой Поднебесной.

……….

На фоне того, как Поднебесная окончательно расцветала в новом облике мира-источника, в её недрах начала проявляться ещё одна неизбежная перемена – формирование новых Великих кланов и сект, сплетённых в единое древо вокруг рода Дракона, что вышел из Андрея и его духовного зверя. Это было не просто случайное собрание учеников или страждущих силы. Нет… Сама ткань Дао, пропитанная драконьим дыханием, начала притягивать к себе людей и полубожественных существ, словно зов великого предка.

Вокруг новых мест силы – гор, изрезанных сияющими разломами пространства, озёр, где отражение не совпадало с небом, и лесов, где деревья дышали в такт магическому дыханию мира, – возникали первые центры силы. Те, кто пережил хаос и становление нового мира, искали не только защиты, но и новых путей.

Первым стал Клан Драконьего Сердца – ядро, вышедшее из самого наследия Андрея. Его потомки от союза с княжескими и благородными домами породили единую, противоречивую ветвь. В их крови текло человеческое наследие власти, дисциплины и интриг, переплетённое с первородной драконьей сущностью. Они были живым воплощением того, что человек и дух могут объединиться в новое качество. Их школы Дао Цзы основывались на двух краеугольных столпах. Пространственная техника, способная ломать границы мира, и драконье дыхание, что давало ученикам силу вызывать разрушительные потоки энергии, сравнимые с ударами молний небес.

Вокруг этого клана начали формироваться младшие секты. Секта Небесной Чешуи, изучавшая защитное Дао и умевшая строить щиты, отражавшие даже удары Богов. Орден Дыхания Пустоты, что синтезировал знания Андрея о пространственных разломах с драконом, научившись использовать пустотные врата для мгновенных перемещений. Школа Ревущего Ветра, чьи мастера, опираясь на наследие драконьих крыльев, создавали бури, сминающие армии. И каждая из этих сект оставалась частью единой системы, но сохраняла собственный акцент и стиль.

Однако такой клан не был единой, гармоничной структурой. Союз крови, созданный Андреем, был слишком сложным. Княжеские рода принесли с собой гордость и амбиции, а благородные семьи – жажду власти и интриг. Внутри клана существовало множество противоречий, и каждый род искал способы укрепить своё влияние. Но как бы они ни соперничали, одно объединяло их всех. Они были наследниками силы дракона, а значит, сильнейшими мастерами Поднебесной.

Они владели пространственными техниками, позволявшими исчезать и появляться там, где враг меньше всего ожидал удара. Их магия соединяла в себе и мудрость Дао Цзы, и практики Андрея – холодные, рациональные, но невероятно эффективные. Сражение против одного представителя клана означало столкновение с силой, равной целой армии.

Начало эпохи драконьего покровительства

Со временем в Поднебесной начали говорить, что сама земля изменила свой дух. Там, где раньше в горах слышался вой ветра или крик орлов, теперь в грозах гремел драконий рёв. Река могла вспениться оттого, что в её глубинах проснулся молодой дракон, впервые ощутивший себя частью нового клана. Люди начали воспринимать драконов не как редких и страшных зверей, а как покровителей – и тех, кто был их прямыми потомками, и тех, кто вступил в секты их тени.

Андрей наблюдал за этим со стороны, не вмешиваясь в каждую мелочь, но его взгляд был всюду. Он видел, как новый мир сам формирует целую эпоху драконьего покровительства, в которой именно драконий род стал мерилом силы, мудрости и ужаса. Его собственный дракон – теперь Божественного уровня – стал предком не только духовных линий, но и символом новой власти.

Этот клан был противоречивым, опасным, непокорным, но именно в этом заключалась его сила. Как и сам Андрей, он объединял в себе невозможное. Хаос и Порядок… Кровь и Дух… Смертное и Божественное.

И Поднебесная теперь дышала в такт этим переменам – страна превратилась в мир, где дракон был не просто символом, но самой сутью нового пути. Под ударами великой перестройки, когда внешние Пантеоны и секты потеряли свою опору и остатки власти, они впервые ощутили то, чего прежде никогда не знали. Настоящую зависимость. Поднебесная, превращённая в источник, теперь сияла как новый центр космоса, а над её небесами плыл божественный дракон – не просто дух, но родоначальник целой эпохи. В глазах внешних Богов и мастеров это выглядело как чудо, но и как приговор. Их реакция была многообразной, но суть сводилась к трём чувствам. Зависть… Страх… И жажда…

Зависть появилась из-за того, что Пантеоны, некогда кичившиеся своим вечным величием, теперь были вынуждены признавать факт того, что истинная сила ушла от них. Власть Богов стала тенью по сравнению с живым дыханием Поднебесной. Они смотрели на формирующиеся кланы драконьего рода, на юных мастеров, которые в десятилетия достигали того, на что у них уходили тысячелетия, и скрежетали зубами он с трудом сдерживаемой ярости. Каждый новый шаг Поднебесной, каждая секта, каждый орден Дао Цзы казался им насмешкой – словно юный, ещё недавно зависимый от чужой воли мир, вдруг превратился в вечного властителя судеб.

Страх исходил не от видимой силы – хотя сама мощь Андрея и его дракона, по меркам многих из них, была безгранична. А от непостижимости происходящего. Пространственные техники, переплетение судеб в “Щите имён”, живые материки, новые сети магии – всё это создавалось не по образцу старого мира. У старых пантеонов не было больше способа предсказать развитие Поднебесной. И тем более как-то на него повлиять. Это была чуждая, но живая структура, и именно её непредсказуемость ломала дух их старейшин. Они понимали, что прежние схемы вторжения и захвата здесь больше не работают.

И всё же зависть и страх переплетались с желанием – хотя бы частично прикоснуться к этой силе. Секты и пантеоны начали первые осторожные шаги. Они посылали послов, писали клятвенные грамоты, приносили редчайшие дары, которые раньше не предложили бы и целому Божественному царю. Самым очевидным шагом стали попытки породниться с новым кланом Божественного Небесного Дракона.

Они присылали делегации, в которых всегда оказывались молодые девушки – талантливые, обладающие редкими корнями, воспитанные в лучших школах Пантеонов. Эти юные мастерицы были красивы, но главное – обладали огромным потенциалом в магии и Дао. Они должны были сыграть роль “первых мостов” – пусть даже