На краю жизни - Ханна Ким

class="p1">– Вот здесь. Тормози, – командует Мика, держась обеими руками за спинки передних кресел и слегка перевесившись вперед, чтобы получше рассмотреть дорогу.

– Ты уверен, что мы найдем там что-нибудь? – Макс сегодня как никогда скептичен.

– Уверен. – Мика сегодня тоже в язвительном настроении. – Это даже не оружейный, если уж совсем откровенно. Скорее что-то вроде охотничьего магазина. Да, мы не найдем там магазинов для автоматов, но там точно до хрена патронов для обычных ружей и охотничьих. Ножи, луки, капканы, все вот это. И я точно знаю, что мало кто в курсе об этом магазине, на него если кто и натыкался, то чисто случайно.

– А ты-то как наткнулся?

– Отец любил ездить на охоту. – Мика открывает дверь машины. – Отсюда и в курсе. Он любил цены пониже, знаете ли. А тут всегда были скидки.

Мика не ошибается – более того, из-за того, что этот магазин находится на отшибе, затерянный среди десятков других домов, внутри даже зараженных почти нет. Всего трое – и их они убивают буквально с порога, наученные горьким опытом мгновенно реагировать на любое движение.

Лив валит двух ножами сразу же, третьего добивает Мика, свернув шею и засадив в череп кусок валявшейся рядом железки.

Они работают быстро, даже не разговаривая, – грузят в багажник одной из машин все, на что падает глаз. Ружья – отлично, патроны – еще лучше, капканы – вообще замечательно, их можно расставить по периметру базы. Мэг даже находит несколько ручных гранат, которые явно предназначены для того, чтобы швырять их в водоем с целью убить всю рыбу. Магазин браконьеров. Им же на руку.

И вроде бы самое время радоваться, что все проходит так гладко, но Марго напрягается с каждой секундой все больше. Предчувствие еще ни разу ее не обманывало. И когда ее так накрывает – самое время валить. Время валить, а они даже половины не собрали из намеченного списка.

– Знаете, скажу глупую вещь, но… – шепчет Лив, намеренно понижая голос. – Но, может, этого достаточно? И мы свалим?

– Мы проделали слишком долгий путь. Если уедем с тем, что у нас есть сейчас, придется повторить данный подвиг минимум через месяц, – отрезает Мика. – Мы тратим слишком много патронов на вылазках. А они у нас не так уж и редко случаются, если вы помните.

– Он прав, – нехотя соглашается Мэг. – Лично у меня нет никакого желания опять тащиться сюда через месяц.

– Вы же понимаете, что… – Марго подает голос впервые за долгое время, – это может быть дорога в один конец? И в итоге не уедет уже никто?

– То есть ты за то, чтобы уехать сейчас? – Мэг искренне удивляется. – Где же та Марго, которая всегда впереди планеты всей?

Та Марго вдруг поняла, что на этой планете живут люди, которых она не хочет терять. Вот и все.

Внутри копошится жирный червяк, который своим склизким туловищем выводит под ее сердцем: «Потеряешь».

– Вы сюда зачем приехали? – Дин как обычно стоит поодаль, рыская глазами по округе. – За боеприпасами, верно? Хотите довольствовать тем, что есть, – ваше право, но я считаю, что вы совершенно не умеете думать башкой, когда это нужно, если уверены, что того, что сейчас есть в багажнике, вам хватит. Мозги подключайте, а не сердечную мышцу. От нее никакого толку.

Марго прошибает холодом. Думать головой, а не сердцем. Ведь она так всегда и делала, когда дело касалось вылазок. Она по такому принципу и жила, и именно поэтому их база все еще на месте, именно поэтому на ней все еще живут люди.

Голова – не сердце.

Она сжимает губы.

– Как далеко следующее место? – Она смотрит на Мику.

– Дальше я бессилен, извини. – Тот избегает прямого взгляда. – Все, что дальше пятой улицы, для меня загадка. Я не помню ничего конкретного. Но я видел на карте еще один полицейский участок в десяти кварталах отсюда. Можно попробовать доехать до него.

– Отлично. Тогда по машинам, – командует Марго.

Дальше на дороге образуется затор, поэтому им приходится ехать в объезд. Счетчик топлива показывает ровно треть. В багажнике – уже две канистры. Марго нервно щелкает зажигалкой, которую ей отдал Юджин, открывая и закрывая крышку, и прикидывает, каким путем можно поехать назад, чтобы было покороче.

– Я уверен, что ты знаешь, что делаешь.

Голос Макса – как молния посреди чистого неба, которая каждый день ударяет в один и тот же камень. Пальцы Марго замирают, не закрыв крышку зажигалки до конца, но та все равно щелкает, заставляя ее дернуться.

«Я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь», – повторял постоянно Нейт.

Но Нейт – не Макс.

– Если ты об этой вылазке, – Марго поворачивает голову, – то нет, не знаю. Я уже давно ничего не знаю.

– Нет, я о другом. – На нее даже не смотрит, сосредоточив свое внимание на дороге. – И ты прекрасно понимаешь, о чем я.

Мика, сидящий сзади, тактично молчит, в то время как Марго накрывает огромным таким цунами, да настолько резко и неожиданно, что зажигалка выскальзывает из ее рук, исчезая на полу машины.

Она вдруг понимает, что Макс слышал если не все, то как минимум половину из того, о чем они говорили с Дином несколько часов назад. Марго снова поворачивает голову, буквально умоляя Макса заглянуть ей в глаза, но тот упрямится.

– Плакаться потом Лив будешь, – говорят ей. Грозно, но все равно мягко. – Но даже она – я уверен – влепит тебе по щам.

– Вы о чем? – все-таки не выдерживает Мика.

– О высоком. – Макс мельком оглядывается на него. – А ты не дорос пока.

– Честное слово, Макс, я тебя сожгу на костре.

– Как ведьму?

– Нет, чтобы как из железа выковать что получше.

* * *

Говорят, то, что однажды казалось тебе адом, впоследствии может стать тем, чего тебе больше всего будет не хватать. Дни, однажды наполненные лишь болью, станут ностальгией, которая тянет грустью. Слезы высыхают, исчезают, испаряются в воспоминаниях, оставляя после себя лишь мысль, что «тогда было лучше». То, чего у тебя нет, всегда кажется лучше. Особенно то, что ты уже утратил, однажды имея.

У Марго никогда ничего не было, как она думала. У нее никогда ничего не будет. Это нормально, это закон мира, в котором они живут сейчас, здесь не из-за чего расстраиваться, не по чему лить слезы и сокрушаться. У нее просто ничего нет, и это – нормально.

Марго думала так постоянно: что она одна. Что никто не сможет до конца понять, кто она на самом деле и через что ей пришлось пройти. Но раз за разом она приходила к мысли, что она