Вероломный бог - Кэмерон Джонстон

всегда присутствовал в глубине сознания, мысленно укоряя меня, когда я собирался зайти слишком далеко.

Мучаясь тошнотой, я поборол искушение и направился навстречу людскому потоку за убегающим по боковой улице вторым провокатором, стараясь, чтобы босые ноги не попали под сапоги. Лазутчик был умен и знал, когда нужно закрыть рот и оставить все как есть, а значит, был опаснее своих приятелей. Он мог знать, какова конечная цель Харальта. Я следовал за ним, а он обогнул центр Крольчатника и отправился в сторону Западного брода.

На перекрестке он встал и оглянулся. Я замедлил шаг, притворился измученным, повесил голову и еле волочил босые ноги по уличной грязи. Никто не заподозрил бы во мне кого-то иного, чем чокнутого нищего, которыми изобиловал Сетарис. Лазутчик скользнул в переулок и скрылся из виду. Я последовал за ним дальше на запад. Он снова остановился на пересечении улиц, и я спрятался в тени дверного проема, пока он внимательно озирался, прежде чем свернуть направо. Я прижался к стене и осторожно выглянул из-за угла. Он оказался всего в шаге от меня, и я едва успел увернуться от острия кинжала, метившего мне в глаз. Позади с грохотом распахнулась дверь, и, обернувшись, я увидел пару крепких мужчин.

Я попятился, подняв грязные руки.

– Мне не нужны неприятности. Просто немного еды, если вам не жалко.

Лазутчик усмехнулся, и двое громил потянулись ко мне.

На улице, откуда я пришел, кто-то кашлянул.

– Умрите, – произнесла Киллиан.

Все трое задергались, из их носов, ушей и глаз полилась кровь, и они повалились в грязь. Я поморщился, ожидая испытать на себе гнев Киллиан.

– Лазутчики Скаллгрима, – сказал я, когда ее магия не взорвала меня, как гнилой помидор. – Как ты меня нашла?

Я посмотрел на собиравшуюся в грязи лужу крови потенциального наводчика, но решил, что не стоит указывать Киллиан на ее ошибку.

Она с мрачным видом оглядела трупы, и я задался вопросом, убивала ли она раньше с помощью магии. До сих пор я лишь предполагал, что она это умеет.

– Шла по следам разрушений, – ответила Киллиан. – Мне потребовалось время, чтобы пробиться сквозь разъяренную толпу. А потом я просто следовала за магическим маячком, который поместила на твою одежду.

Что-что? Я мгновенно вспотел от мысли, не поместила ли она внутрь меня какой-нибудь неприятный сюрприз, готовый взорваться по команде.

Она тонко улыбнулась, глядя на тела у моих ног:

– Значит, это война.

– Война идет уже давно. Мы просто только что это заметили.

Она коротко кивнула:

– Ты не такой дурак, каким прикидываешься, маг Эдрин Бродяга, и я только начинаю это понимать. – Она сверлила меня взглядом. – Я раскусила твою игру.

Я слабо улыбнулся:

– Вот как?

Киллиан начала расхаживать по мостовой.

– Арканум считал невозможным объединение племен Скаллгрима. Что касается великих держав, в Сетарисе последние пятьдесят лет экономический упадок, а наши ближайшие союзники, Ахрам и Эсбан, охвачены междоусобицей. Мы не получим от них помощи. Самое время Скаллгриму расширить территорию.

Если она откровенничает с таким ненадежным ублюдком, как я, значит, дела действительно плохи. Либо удар по голове оказался сильнее, чем я думал.

– Я чувствую вонь, Эдрин. Воняет долгой и тщательной подготовкой к завоеванию, а Скаллгрим отнюдь не славится терпением. – Она подтвердила мои тревожные подозрения. – В последние годы слишком много наших кораблей пропало без вести, а наши шпионы в чужих землях с удручающей частотой оказывались мертвы. Должно быть, они каким-то образом связаны с Магаш-Морой, но, опять же, племена Скаллгрима не обладают знаниями, необходимыми для создания такого существа. Я чувствую за этими событиями неведомую силу. – Она прикусила нижнюю губу, широко распахнув глаза. – Десять лет назад Харальта отправили в наши посольства, граничащие с их землями. Это не может быть простым совпадением.

– Значит, ты мне веришь? – спросил я.

– С виду все сходится. У нас нет времени на обсуждение. Их лазутчики наверняка подстрекают народ по всему городу, и неизвестно, сколько их воинов уже внутри наших стен. Ты молодец, – продолжила она. – Ты играл с толпой так же ловко, как менестрель перебирает струны. – Она прищурилась. – А теперь скажи, как тебе это удалось, ни к кому не прикасаясь?

Я хмыкнул:

– Ты спасла тех моряков от лютой смерти быстрее, чем я ожидал.

– Я недаром оказалась во Внутреннем круге. Не пытайся сменить тему.

Мы вышли из темноты Крольчатника на более широкую улицу с домами поновее. Скорее всего, ей еще не успели дать название. Люди сновали туда-сюда, некоторые держались за окровавленные носы или несли самодельное оружие, и все до единого избегали зрительного контакта.

Я мог бы солгать, выдумать какую-нибудь красивую историю о языке тела, выражении лица и осанке, но положение стало уже слишком опасным, и все стремительно выходило из-под контроля.

– А, это? Мне не нужно прикасаться, чтобы проникнуть в голову. С тех пор как я был простым учеником.

Она резко остановилась, и на ее лице промелькнул страх.

– Насколько ты силен?

По улице бежала женщина с ревущим малышом на руках. Задыхаясь, она заколотила в дверь. Та сначала приоткрылась, затем полностью распахнулась, и женщина постарше крепко обняла пришедшую.

– Толпа грабит тот модный бордель, – сказала первая. – Лучше не выпускай девочек из дома.

Заведение Чарры. Лайла.

Я почувствовал движение воздуха – слишком поздно, осталось только упасть в грязь. В стену позади меня воткнулась стрела. Я поднялся на ноги, открыл свой натруженный Дар и поискал лучника. Внезапные волны сильнейшей боли резко переключили мое внимание на Киллиан, которая с недоумением разглядывала торчавшую из груди вторую стрелу.

Изо рта Киллиан пошла розовая пена, а по мантии расползалось темное пятно. Она закашлялась, забрызгав мою руку кровью, и привалилась к стене. Из раны с тошнотворным звуком вырывался воздух. Этот звук… У меня из носа хлынула кровь, в голове зазвенело, будто кто-то зарядил в лицо железным сапогом. Ментальные защиты с треском разлетелись. Предсмертный хрип бога, мои руки, скользкие от горячей крови, настолько наполненной магией, что она обжигала кожу. Сердце Артхи свело судорогой, когда я резанул глубже и сунул в него руку…

Еще одна стрела вонзилась в стену на расстоянии вытянутой руки от моего лица. Времени на размышления не было, и паника загнала воспоминания обратно в пещеру. Я мысленно прочесывал крыши и соседние здания, вспышки мыслей и эмоций выдавали десятки людей, скрытых за стенами. Вот они, два лучника в окнах пятого этажа, их намерение убить опалило мои чувства. Это было заразительно. Меня охватило желание нести смерть.

Один из них шагнул ближе к окну и приготовился пустить еще