Михаил Ахманов - Я – инопланетянин

– Хочу прояснить ситуацию, – хрипло произнес Макбрайт. – Не знаю, на что вы способны, Измайлов, – может, и с роботом справитесь, – но при первом движении я выпущу стрелу. При всех моих симпатиях к нашей юной леди.

Боится, понял я, а страх, как обычно, рождает насилие. Расчет, однако, верный – я не исчезну без Фэй и не схвачусь с Сиадом. А если бы и схватился! Еще вопрос, кто выйдет победителем…

Фэй скрестила руки на груди. Еолос ее был спокоен:

– Если вы меня убьете, мистер Макбрайт, кто выведет вас из Анклава?

– Мистер Измайлов, наш драгоценный босс. Хотите сказать, что не подозревали о его талантах? Ну, это наивно, моя дорогая! – Макбрайт почесал бровь и усмехнулся. – Что его память! Так, мелочи… Он у нас большой счастливчик и удачник! Вот, например, играет на бирже через подставных шестерок и, заметьте, с неизменным успехом… да и в любви ему везет… Не-ет, пока он здесь, со мной, я в безопасности, словно у господа на ладони!

– Ошибаетесь, Джеф, – сказал я, опускаясь на землю. – Если что-то случится с девушкой, ладонь господня сожмется в кулак. Очень быстро и очень болезненно!

– Верю, и потому с ней ничего не случится… ни с ней, ни с вами. Кстати, мои предложения о сотрудничестве остаются в силе. Я ведь не лгал вам тогда, три дня назад… я в самом деле восхищаюсь вами… А мое восхищение – это деньги и власть, Измайлов! Большие деньги и большая власть! Для вас и для меня, для тех, кому по силам ее бремя… Сильные правят, слабые трудятся, а несогласные гниют в земле… Ну, выбирайте!

Он словно уговаривал сам себя, стараясь избавиться от страха и неуверенности. Что ж, это было понятно: пока он не был Джеффри Коэном Макбрайтом, но, кажется, рассчитывал им стать.

Я кивнул, не спуская глаз с его пальцев на арбалетном крючке. Я знал, чего он хочет, – или, по крайней мере, догадывался.

– Да, вы сильный… А если найдется кто-то посильнее?

– Что ж, договоримся с ним, но на моих условиях. Только на моих! – Он хлопнул свободной рукой по ложу арбалета. – Готов согласиться, приятель, что вы – хороший парень, я – плохой, но мир устроен так, что у хороших парней патроны кончаются раньше, чем у плохих. Банальная мысль, но очень верная!

Фэй шевельнулась, и Сиад тут же придавил ее плечо своей тяжелой лапой. «Все-таки хочет остаться роботом, – подумалось мне. – Или превратиться в человека, неотличимого от робота… Таких на Земле большинство – пьют, едят, трудятся в меру, плодят потомство и ни за что не отвечают… Очень приятная жизнь! Быть роботом проще, чем человеком…»

Повернувшись к Макбрайту, я спросил:

– Вы говорили об условиях. Нельзя ли поподробней? Зачем вы затеяли эту комедию? Чего вы хотите? Что вам надо от меня и Цинь?

Макбрайт отреагировал с заметным торжеством – наверное, решил, что я готов сломаться.

– От вашей леди – ничего. От вас – достоверная информация. Надеюсь, вы разобрались в происходящем в Анклаве. Я думаю – даже уверен! – что это случилось вчера. Вы были на холме всю ночь и что-то там нашли. Что-то важное, но, очевидно, не все… Сегодня вы избавились от нас, послав гулять к восходящему солнцу, а сами продолжали розыски. Вы…

Он говорил, его слова фиксировались в памяти, но размышлял я о другом, о камешках, что шелестели прошлой ночью. Выходит, не ветер с ними игрался, не лунные тени скользили меж утесов… Я мог бы убедиться в этом с полной достоверностью, если бы не транс; чтение мыслей мне не под силу, но эманацию жизни я ощущаю так же отчетливо, как жар от раскаленных углей.

Взглянув на Сиада, я заметил:

– Кажется, наш биоплантовый друг уже в порядке? Все центры восстановлены, и никаких неприятных последствий? Он снова не спит? И охраняет нас ночью и днем?

– Особенно ночью, – уточнил Макбрайт, сверкнув глазами. – Ну а теперь, приятель, похвастайтесь своей добычей. Любопытство разбирает… очень уж хочется знать, что вы нашли.

Я вытащил кусок гранита и перебросил ему. Отменная реакция: Макбрайт поймал обломок, не опустив оружия.

– Только это. Может быть, частица от стен монастыря… Взял камушек на память.

– Не морочьте мне голову! – Он вспыхнул, но тут же успокоился. – Сиад вас выследил – вы провели там половину ночи! Какого дьявола? Что вы там делали, Измайлов, на этом проклятом холме?

– Думал. Размышлял. И пришел к определенным выводам.

– Это уже что-то. – Жадный интерес мелькнул в его глазах. – Не поделитесь?

– Возможно, поделюсь. Но прежде скажите, зачем вам это надо. Все, что я видел и слышал, будет в отчете, представленном Монро, и вас с ним, безусловно, ознакомят. Но вы торопитесь… А почему? – Я помолчал и добавил: – Рука не устала? Может, опустите арбалет? Ваш робот рядом с девушкой… Чем вы рискуете?

Макбрайт удобней устроился на камне. Видимо, он не доверял Сиаду; стрела по-прежнему смотрела в сердце Фэй.

– Здесь я диктую условия, дружище. Не сомневаюсь, все, что вы видели и слышали, будет в отчете, но мне интересно, что вы думали – в прошлые дни, вчера и сегодня. Вы превосходный наблюдатель, великолепный аналитик, но молчун… такой молчун… Никак вас не разговорить, не вызвать на откровенность! А я ведь старался, клянусь святыми угодниками! – Он сделал паузу, но я, подтверждая свою репутацию, безмолвствовал. – Ну, ладно, – со вздохом произнес Макбрайт, – так что там у нас с этими выводами?

– Тот же вопрос: зачем?

– Вопрос отклонен. – Макбрайт шевельнул арбалетом. – Не позабыли, у кого патроны? Тот и спрашивает.

Он явно испытывал радость победы, и факт, что побежденным был не кто-нибудь, а я, лишь увеличивал значительность момента. Он еще не пресытился властью, и это было верным признаком, что он – не истинный Макбрайт. Так, подделка, что-то вроде суррогата…

Прищурившись, я посмотрел в его лицо – холеное, молодое, полное нескрываемого торжества.

– Значит, вопрос отклонен… Ну, хорошо… Не возражаете, если я отвечу сам? – Кажется, он не возражал, и даже более того – тень любопытства всколыхнула его ауру. – Как-то раз мне довелось побывать в одном заведении, – начал я, не спуская глаз с арбалетной стрелы. – Не в Штатах и не в Европе – у нас, в Подмосковье. Такой, знаете ли, бордель, где развлекались важные персоны, но не с людьми, с их подобиями – репликантами. Отличный сервис и огромный выбор… Софи Лорен, Уитни Хьюстон, Грета Гарбо… из нынешних – Палома By Мэй Кас-сель и другие… ну, вы понимаете.

– Я вам завидую, – пробормотал Макбрайт. Его черты окаменели. – И что же дальше?

– Вы репликант, Джеф. Думаю, что-то случилось со стариной Макбрайтом, и вы – его клон и заместитель. Возможный заместитель… Здесь, в Анклаве, испытывают не органоробота, а вас. Макбрайт потомков не оставил, но управлял своей империей не в одиночестве – значит, кому-то придется решать, годитесь ли вы в наследники.

Крупным акционерам, совету директоров – в общем, тем, кто контролирует ситуацию. А среди них, уверен, есть большие шишки из ЕАСС, которые хотят узнать, чем можно поживиться в Анклаве. Узнают через вас, получите очко – может быть, решающее… Ведь существуют, вероятно, и другие клоны?

Его физиономия оплыла разогретым воском, маска торжества сползла, сменившись яростной гримасой. Сейчас он не выглядел молодым; казалось, что каждая фраза, произнесенная мной, старит его на годы, вычеркивает из непрожитой жизни мнимые воспоминания – о женщинах, его любивших, о власти и влиянии, принадлежавших не ему, о «вифлеемской» одиссее и прочих славных подвигах, о тайнах и секретах, в которые он посвящен, но это были не его секреты. Могли бы стать, со временем… Лет через двадцать он превратился бы в Макбрайта, уверенного в своих силах, хищного и по-настоящему опасного. Но и сейчас он был опасен – палец на арбалетном крючке дрожал, однако стрела не шевельнулась ни на дюйм.

– Вы догадливы, – прошелестел негромкий голос, какой-то новый, непохожий на энергичный тон Макбрайта. – Вы догадливы, приятель… Что ж, я сделал верный выбор, склоняя вас к сотрудничеству. Мне нужны такие люди – мои люди, понимаете? Хотя бы один человек… Это позволит… гмм… избавиться от нежелательной опеки, уменьшить давление обстоятельств, скажем так. А в остальном я вам не лгал, Измайлов. Нет, не лгал! Идите со мной, и вы получите обещанное: власть, почет, богатство и, разумеется, безопасность. Иначе…

– Иначе, – продолжил я, – вы вспомните о патронах. Я о них не забываю, Джеф, а потому будем считать, что мы достигли консенсуса.

Лицо Макбрайта оживилось.

– Вот это, дружище, разумно, очень разумно! Это доказывает, что, выбрав вас в помощники, я не промахнулся по шляпке гвоздя… Так что же, вернемся к нашему вопросу?

Фэй вдруг рассмеялась – так неожиданно, что арбалет впервые дернулся в руке Макбрайта, а Сиад отпрянул, тут же приняв боевую стойку. Но моя фея не собиралась ломать ему кости хитрыми приемами кун-фу или всаживать под ребра нож, упрятанный за голенищем. Она хохотала, точно девчонка; выбившись из-под шлема, прыгали прядки темных волос, дрожали плечи, тело раскачивалось взад-вперед, и влажные глаза мерцали парой отшлифованных агатов. Неясное предчувствие зашевелилось в моей душе, подсказывая, что этот смех прощен не будет, что лишние свидетели Макбрайту не нужны. Возможно, меня он собирался пощадить как ценного помощника, но Фэй была обречена.