На краю жизни - Ханна Ким

предыдущие слова. – Дин даже не думает отклониться назад. – Мне надо. И тебе тоже.

– Давай ты за меня решать не будешь, окей?

– Я не решал. Это и так понятно, иначе ты бы не напрягалась так от одной мысли, что я чуть ближе, чем был до этого.

– Знаешь что? – Марго мгновенно забывает обо всем, потому что начинает злиться от чужой наглости и беспорядочности в словах. – Иди на хуй. Можешь даже дверь открыть и вывалиться наружу. Сейчас вообще не время и не место для…

Дин тянет свою дурацкую теплую ладонь и снова накрывает ею затылок. У Марго все желание говорить отшибает. Она сглатывает и отклоняется вперед, чтобы отстраниться – уйти, спрятаться, исчезнуть, – но Дин только сильнее надавливает пальцами на кожу шеи, а затем перемещает руку вбок и вжимается большим пальцем в уголок губ, чем заставляет душу Марго провалиться куда-то к черту.

Она сбавляет скорость, с трудом удержавшись от того, чтобы не вжать педаль тормоза в самый пол.

Дин не дергается и не убирает руки – продолжает смотреть так легко и просто, словно его странные касания могут запросто решить все вопросы, которых миллион и один. Марго размыкает губы, все еще чувствуя подушечку чужого пальца возле своего рта, и решается повернуть голову.

Во взгляде Дина нет издевки, как это бывает обычно. Там что-то такое, чего Марго еще ни разу не видела. Напоминает нечто красивое, но запятнанное ужасным. Прямо как лепестки пионов.

Внутри клинит до жути.

Губы печет до того сильно, что Марго сжимает их в узкую линию, запрещая себе продолжать мысль. Она снова смотрит на дорогу, которая едва освещается ближним светом фар, и набирает скорость. Ей вдруг так сильно хочется поскорее оказаться в столице. Больше действий – меньше мыслей.

* * *

Они делают небольшой привал на одном из пустырей.

– Ты точно в порядке? Рука не болит? – осторожно спрашивает Марго у Макса.

– Да боже, угомонись, у меня все зажило уже.

В доказательство своих слов он подворачивает рукав рубашки и показывает длинные красные следы. Швы Джеймс уже снял, но выглядят раны все равно не очень – побледнеют, дай бог, через полгода, оставшись шрамами до конца жизни. Марго отводит взгляд.

– Останешься в первой машине или со мной пойдешь? У нас смена водителей, теперь будут вести Мэг и Лив.

– Мне все равно. Я спать хочу ужасно.

Марго приглаживает свежие бинты на шее, которые ей перед самым отъездом повязал Джеймс, и идет ко второй машине. Замечает, как Дин выглядывает в окно, провожая ее взглядом и явно не понимая, какого черта. Марго тоже не понимает, по правде говоря. Ей просто хочется несколько часов побыть отдельно от него.

– Сиди. – Мэг шлепает Дина ладонью по лбу, когда тот вылезает в окно чуть ли не наполовину. – Теперь моя очередь вести вашу тачку.

Марго не дожидается чужого ответа – поспешно залезает во вторую машину, хлопает за собой дверью и облегченно вздыхает. Мика, устроившийся на заднем сиденье, вяло машет ей рукой и опускает голову, натягивая на глаза кепку. Спать собрался. Лив заводит машину, ждет, пока Мэг вырулит обратно на дорогу, и трогается с места следом.

Марго, подперев кулаком щеку, таращится в окно. За ним уже занимается рассвет – уже не нужно включать фары. Какое-то время они едут в тишине. Марго даже сама начинает дремать, то и дело мотая головой, как китайский болванчик, а потом Лив резко прибавляет скорость, заставляя ее встрепенуться. Уже довольно светло – солнце разрезает горизонт оранжевыми лучами, поджигает облака и заканчивает свой пусть прямо на ее сетчатке. Марго щурит глаза и отворачивается.

Лив мельком смотрит на нее и шумно вздыхает, словно собираясь что-то сказать. Она даже ждет, что та действительно сделает это, – непроизвольно подбирается, потому что подсознательно чувствует, что ничего хорошего не услышит. Иначе Лив бы не молчала целый час, подбирая слова. Но вместо каверзного вопроса она зовет тихо:

– Мика?

Тот молчит. Марго оборачивается – Мика спит, повернувшись к ним лицом и сложив руки на груди. Лив нервным движением вытирает по очереди руки о штаны и вновь берется за руль – крепко, уверенно, но с каким-то едва ощутимым сомнением.

– Ты ведь знаешь, что можешь сказать мне о чем угодно?

Ее голос приглушен специально – хоть по губам читай. Марго не читает – и так слышит. Почему-то улыбается, ибо это совсем не то, чего она ждала. Но в то же время… так предсказуемо. Она поворачивает голову, упираясь взглядом в чужие рыжие волосы, и тянет улыбку еще шире.

– Знаю.

– Так почему же ты молчишь?

Улыбка пропадает быстрее, чем становится живой до конца. Марго опускает взгляд, невольно цепляясь сознанием за слова, сказанные ей уже так давно: «Либо говори сразу, либо не говори никогда». Марго не сказала. Ни разу. И не уверена, что теперь сможет хоть когда-нибудь. Это делает ее лицемером? То, что она держит самое ужасное в себе, – это делает ее лицемером? Делает плохим человеком?

– Нам всем есть о чем молчать.

– Да. – У Лив голос ровный, спокойный до предела. – Но если за тебя глаза начинают говорить, какой смысл продолжать убивать в себе слова?

Марго понимает, к чему она ведет, – и это самое отвратительное. Ей тупым ножом пытаются вскрыть душу с одной стороны, в то время как эта самая душа прячется совсем в другом месте.

– Забей. – Лив резко сдает на попятную. – Не хочу, чтобы ты думала, будто я на тебя давлю.

А может, и не пытаются.

– Я и не думала ничего такого.

– Ну конечно, болтай побольше. Ты считаешь, что профи в том, чтобы скрывать свои эмоции, но они у тебя всегда на лбу неоновой вывеской. Хотя черт его знает, может, это просто я такая уникальная с иммунитетом к твоим мнимым барьерам.

На лицо возвращается легкая усмешка, когда Марго склоняет голову; пряди, которые никогда не забирались в пучок, сползают вниз и неприятно колют кожу на переносице.

– Может.

Она не замечает, как падает в сон. Шум мотора продолжает монотонно раздаваться в ушах, пока она смотрит на все то же привычное море. Вот только теперь она стоит на берегу. Марго стоит на берегу, утопая босыми ногами в мокром песке, и смотрит на то самое море, в котором раз за разом тонула столько раз, а теперь оно тихое, безмолвное, такое спокойное. Просит шагнуть вперед, ступить ногами в воду. Затягивает с головой.

Звук мотора заглушает шум волн. Море бескрайнее, море бесконечное, и оно так просит.

Где-то там, вдалеке, на разломе неба и