Возвращение рейдера «Нибелунг» - Сергей Фомичев

Офицеры собрались в течение пятнадцати минут и Ивор устроил им короткий но интенсивный разнос. Досталось и боцману.

— Увольнительные на станцию отменить, — приказал Ивор. — Комнаты отдыха, спортзал и все прочее закрыть. Людей разогнать по каютам, пусть отоспятся.

Накрученные капитаном офицеры разлетелись по отсекам, чтобы передать импульс раздражения подчиненным. Морские пехотинцы выгоняли матросов из бара и прочих закоулков заправочной станции. Вскоре корабль затих. Ивор хотел было вернуться на станцию, чтобы обсудить дальнейшие действия, но в тишине мостика под клацанье клавиш Марты Монаган, ему думалось лучше. Он остался в капитанском кресле и постарался проанализировать исходные данные.

Королевский флот у Хильди будет без сомнений драться всерьез, до конца. И если графиня до сих пор цела, то последнее сражение она может не пережить. Как и многие другие его старые друзья и соратники. А он, Ивор, имея под рукой мощнейшую эскадру, не успевает прийти на помощь. Семь боевых кораблей с опытными командами могли бы усилить королевский флот вдвое, учитывая что все они эсминцы, крейсера и рейдер старых проектов. При всем уважении к Джонсону, переделанные из тюремных кораблей вспомогательные крейсера имел ограниченные возможности. И два из них потеряны во многом по этой причине.

Получалось, что Ивор успевал лишь к Барти. Но король и штаб решили дать решающее сражение на подходе, чтобы защитить не только инфраструктуру домашней системы, но и Майрхофена, который, как оказалось, присоединили к королевству.

В их решении заключался большой риск. Если хотя бы часть вражеского флота доберется до Барти, хватит одного хорошего залпа, чтобы превратить орбитальную промышленность и инфраструктуру в руины и сильно повредить города. Тоже касалось и Майрхофена. Даже если противник не сможет сходу захватить систему, то надолго выведет из строя инфраструктуру.

Ивор вывел проекцию Северной Дуги.

Они не успевали. Даже если пойдут с двойным ускорением, все равно придется делать минимум одну полную остановку на дозаправку. Геометрия пути такова, что одними коррекциями на высокой скорости его не пройти. В лучшем случае на это потребуется пятьдесят восемь дней. А если взять с собой танкер? Без разницы. Ну, минус трое суток.

— А если прыгнуть как Марбас, на Адонис? — подумал вслух Ивор.

— В каком смысле? — удивилась Монаган.

Он объяснил баронессе в двух словах расклад.

— У генерала на это ушло четыре недели, — ответила Монаган, выведя какие-то данные из архива. — При разгоне до 2 тысяч километров в секунду.

— Да, я в курсе, так и было задумано. Но мы могли бы разогнаться до двух с половиной тысяч.

Арифметика тут проста. При полном запасе топлива дельта v боевых кораблей составляла пять тысяч километров в секунду. Половину следовало отложить на торможение. «Нибелунг» мог прибавить еще несколько процентов за счет большей плотности переохлажденного топлива. Но остальные корабли их группы не обладали нужным оборудованием.

— Двадцать два с половиной дня, — сказала Монаган, произведя нужные вычисления. — И еще на разгон двое суток.

— Н-да. Но от Адониса мы никак не перескочим к Хильди так быстро.

Он продолжал прикидывать в уме варианты. Выше головы не прыгнешь. Или прыгнешь? Допустим у «Нибелунга» теперь есть возможность полета с переохлажденным метанолом. То есть теоретически он может прыгнуть отсюда прямо на Хильди.

— Сколько отсюда до Хильди напрямую?

— Сэр? — вздернула бровь Монаган

— Вы слышали вопрос, лейтенант.

— Двести десять петаметров. На такую дистанцию еще никто не прыгал, кроме как на исследовательских кораблях.

— Но они-то прыгали. И с ними ничего не случилось.

— Хотела бы напомнить, что мы на рейдере сэр. При всем уважении.

— На рейдере мы прыгали на Иджис.

— С одной коррекцией, сэр, — напомнила Монаган.

— Верно. Но превысили две тысячи километров в секунду на разгоне. Сколько займет прыжок отсюда до Хильди?

— При разгоне до тысячи километров в секунду, гиперфаза займет восемьдесят четыре дня, сэр.

— Н-да. А на двух тысячах — сорок два, если я не забыл, как считать.

— Да, сэр. И если вам вдруг интересно, до какой скорости нужно разогнаться, чтобы успеть на вечеринку, то до четырех тысяч километров в секунду. Тогда гиперфаза займет двадцать один день. И четверо суток с хвостиком уйдет на разгон. Про торможение я умолчу. — Не без сарказма добавила баронесса. — У нас не останется на него топлива. До таких скоростей не разгонялись даже курьеры и исследовательские корабли.

— Почему? — Ивор знал ответ, но следуя привычке хотел получить его от бывшей курсантки.

— Причин много, например агрессивное воздействие частиц на лобовую проекцию, но основная заключается в том, что некому будет спасать, случись какая проблема.

— Верно.

Они, однако, полетят не на исследовательском корабле с большим запасом топлива и не на курьере с дополнительным баком, поэтому дело заключалось прежде всего не в проблеме спасения, а в торможении. Да, гипотетически они могут долететь до Хильди вовремя. И даже принять участие в сражении. Но он и без математических способностей баронессы знал, что при дельте v в пять тысяч у них останется топлива только на то, чтобы снизить скорость до трех тысяч километров в секунду. Ну пусть до двух восемьсот, если по максимуму использовать переохлаждение. И как погасить остальную?

— Есть ли там какие-то массивные тела кроме собственно Хильди?

— Есть несколько планет, — сообщила Монаган и вывела проекцию. — Если пройти вот такой хитрой траекторией, то вы сможете погасить скорость на… ну на двадцать километров в секунду. И это не тот случай, когда можно использовать каждое тело по нескольку раз. Фактически вы проскочите систему пулей и отправитесь изучать Большую Северную Пустошь, сэр.

— Мы проскочим, мисс Монаган, — машинально поправил Ивор.

— Сэр?

— Вы на том же корабле, что и я, мисс Монаган.

— Прошу прощения, сэр, это была фигура речи.

Три тысячи. Три. Как ни крути. И только «Нибелунг» может сократить это число до двух восемьсот. Только один.

— Вот!

Он не мог отправить на игру со смертью людей Маджаливы. Но крейсер Ника Тавиани находился в его подчинении, а люди знали на что шли, когда поступали на флотскую службу. Насильно завербованных среди матросов больше не имелось.

— Что? — не поняла Монаган.

— Мы можем слить всё недопитое в один стакан.

— Сэр?

Аристократке метафора показалась эпатажной.

— По прилету и после