Последний протокол - Ник Тарасов

class="p1">— Черт возьми, — прошептал я, медленно поворачивая голову.

Информационные панели следовали за движением глаз, постоянно обновляя данные. Я видел температуру стен, скорость циркуляции воздуха в вентиляционной системе, даже примерный химический состав объектов в комнате.

— Это базовый уровень интерфейса. По мере адаптации твоей нервной системы функциональность будет расширяться. Концентрируйся на интересующих панелях для получения детальной информации.

Я попробовал — действительно, достаточно было мысленно сфокусироваться на карте помещения, и она расширилась, показав толщину стен, расположение коммуникаций. А когда сосредоточился на показателях организма, панель развернулась в подробную медицинскую диагностику.

— Это потрясающе, — признал я. — Но как я объясню людям изменения в поведении?

— Веди себя естественно. Большинство новых возможностей можно использовать незаметно для окружающих. Главное — не демонстрировать способности открыто до тех пор, пока не изучишь все аспекты системы.

В коридоре снова раздались шаги — видимо, кто-то шел на дебрифинг. Я мысленно пожелал отключить видимые панели интерфейса и это сработало, потом быстро привел себя в порядок и проверил, не видно ли устройство под волосами. Артефакт плотно прилегал к коже и был практически незаметен под короткой стрижкой.

— Небольшая рекомендация, — добавила система. Во время разговора с командованием упомяни возможность оптимизации реактора. Это даст нам доступ к энергосистемам Бункера. И да, не переживай — в течении нескольких часов имплант полностью сольется и его никак не будет видно визуально.

— Зачем тебе доступ к энергосистемам? — прошептал я.

— Для анализа и улучшения. Твоя база находится в критическом состоянии — я могу это исправить. Но для работы мне нужен прямой доступ к техническим системам.

Звучало логично. Я вышел из каморки и направился в административный блок.

Дебрифинг проходил в кабинете капитана Рэйв на втором уровне административного блока. Кроме нее в комнате находились главный инженер Громов, доктор Стелл и начальник службы безопасности майор Картер. Дрейк уже сидел за столом, выглядя слегка потрепанным, но довольным.

— Итак, — начала Рэйв, когда я устроился рядом с напарником. — Расскажите подробнее о состоянии Цитадели-Альфы. Что вы видели, кроме мутантов и реакторов?

— Комплекс в хорошем состоянии, — ответил я, стараясь говорить обычным тоном. — Системы жизнеобеспечения работают, аварийное освещение функционирует. Большинство лабораторий пусты, но кое-где сохранилось оборудование.

— В левом углу твоего зрения появилась небольшая схема кабинета с отмеченными людьми. Сердечный ритм Стелл учащен — она нервничает. Картер демонстрирует признаки скрытого напряжения.

Информация от системы шла фоном, не мешая концентрироваться на разговоре, но добавляя новый уровень восприятия происходящего.

— Что-то конкретное привлекло ваше внимание? — спросил Громов. — Технологии, документы, образцы?

— Несколько энергоблоков довоенного образца, — честно ответил я. — И документация по проекту каких-то нейроинтерфейсов. Но большая часть материалов повреждена временем.

Стелл заметно напряглась при упоминании нейроинтерфейсов.

— Что именно вы помните из этой документации? — спросила она, стараясь говорить небрежно.

— Доктор Стелл скрывает информацию, — подсказала система. Её биометрические показатели указывают на то, что она знает больше, чем говорит.

— Фрагменты, — пожал плечами я. — Что-то про прямое взаимодействие мозга с компьютерными системами. Военная разработка периода Эгрегора.

— Понятно, — Стелл расслабилась. — Эти проекты были засекречены и, к счастью, не были доведены до практического применения.

— Она лжет, — констатировала система. Проекты нейроинтерфейсов были реализованы. Более того — у Стелл есть доступ к связанной с ними информации.

Интересно. Значит, в Бункере знали больше о довоенных разработках, чем говорили открыто.

— Реактор уже подключен к резервной сети, — доложил Громов, переключая внимание на более практические вопросы. — Предварительные тесты показывают мощность в двадцать восемь мегаватт. Этого хватит для полного энергообеспечения Бункера минимум на пятнадцать лет.

— Отличная работа, — кивнула Рэйв. — Ваша миссия официально признается успешной. Премия будет начислена на личные счета завтра.

— Сейчас идеальный момент для предложения оптимизации, — подсказала система.

— Капитан, — сказал я. — А можно будет провести дополнительное обследование энергоблока? Может быть, удастся повысить его эффективность или продлить срок службы.

Громов заинтересованно посмотрел на меня:

— У вас есть идеи по этому поводу?

— Некоторые соображения, — туманно ответил я. — Хотелось бы изучить техническую документацию, попробовать разные варианты настройки. В Цитадели я видел схемы по оптимизации энергосистем.

— Хорошо. Теперь добавь упоминание о необходимости доступа к центральным системам управления.

— Возможно, стоит также проверить совместимость нового реактора с нашими основными энергосетями, — продолжил я. — Иногда простая перенастройка распределительных узлов дает значительный прирост эффективности.

— Почему бы и нет, — согласилась Рэйв. — Громов, дайте ему доступ к реактору и техническим системам. Но только под наблюдением специалистов.

— Без проблем, — кивнул главный инженер. — Завтра в десять утра жду вас в секторе. И постарайтесь вспомнить всё из цитадельской документации — может, пригодится.

— Обязательно, — пообещал я.

Стелл снова напряглась при упоминании документации, но промолчала.

После дебрифинга Дрейк потащил меня в бар «Последний шанс» — традиционное место встречи утилизаторов после удачных миссий. Заведение располагалось на первом уровне развлекательного блока, представляя собой просторный зал со стойкой, несколькими столиками и импровизированной сценой для выступлений.

— Макс, Дрейк! — окликнул нас Ворон, ветеран-утилизатор с десятилетним стажем. — Слышал, вы реактор приволокли!

— Не просто реактор, — Дрейк заказал два пива и сел за столик в углу. — Целый энергоблок! Хватит на пятнадцать лет полноценной работы!

— Везет некоторым, — вздохнул Рыжий, молодой утилизатор лет двадцати пяти. — А мы с Пауком вчера в Зону-8 лазили, еле живыми вернулись. И с пустыми руками.

— Интересная информация, — отметила система. Зона-8 — промышленный район к западу отсюда. Высокий уровень радиации, но богатые запасы редких металлов.

— Что там стряслось? — поинтересовался я.

— Да тварей каких-то новых развелось, — Рыжий отхлебнул пива и поморщился. — Раньше там только крысы мутировавшие водились, а теперь… Хрен знает что. Ходят на двух ногах, но явно не люди. И умные, сволочи.

— Опиши подробнее, — попросил Дрейк, внезапно посерьезнев.

— Высокие, худые, руки длинные. Кожа серая, глаза черные. И что самое поганое — они инструменты используют. Примитивные, но все же. Камни заточенные, палки с привязанными железками.

— Это не мутанты, — сообщила система. Описание соответствует деградировавшим носителям нейроинтерфейсов. Вероятно, выжившие после Коллапса исследователи или военные, подвергшиеся неконтролируемым изменениям.

Неприятная информация.

— А в Цитадели вы с чем столкнулись? — спросил Ворон. — Дрейк рассказывал про каких-то тварей, которые тебя испугались.

— Мутанты, — коротко ответил я. — Большие, агрессивные, быстро регенерируют. Но мы их отогнали.

— Как именно отогнали? — Рыжий посмотрел на меня с любопытством. — Может, способ универсальный?

Я пожал плечами:

— Понятия не имею. Может, им не понравился мой взгял.

Компания засмеялась, но я заметил, что некоторые утилизаторы смотрят на меня с новым интересом. Слухи в Бункере распространялись быстро, и история о том, как я «напугал» мутантов, уже начинала обрастать подробностями.

— Будь осторожен с демонстрацией необычных способностей, — предупредила система. Слишком много внимания может