Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген

все же… На родной планете она уже сталкивалась с бывшими преступниками, прошедшими промывание мозгов. Но этот выглядел иначе; в нем было больше человеческого… а может, наоборот, меньше.

Опустившись на колени рядом со старпомом, бородатый нерешительно протянул руку и потрогал его. Умирающий апатично шевельнулся и устремил вверх пустой взгляд. Он лежал в луже крови.

Взяв безвольную руку старпома своими ладонями, закованными в металлические перчатки, чужак принялся сгибать и распрямлять ее, словно интересовался устройством локтевого сустава. Старпом застонал и принялся вяло вырываться. Внезапно чужак схватил умирающего за горло.

Мария не находила в себе сил ни шевельнуться, ни отвести взгляд, хотя комната сперва медленно, а потом все быстрее и быстрее закружилась вокруг этих закованных в доспехи ладоней.

Разжав пальцы, бородатый встал, вытянулся в струнку, по-прежнему не сводя глаз с трупа у своих ног, и отчетливо проговорил:

– Отключен.

Наверное, Мария шевельнулась. А может, и нет, но бородатый поднял свое дебильное лицо, чтобы поглядеть на нее, – однако то ли не заметил ее взгляда, то ли постарался не заметить его. Движения его глаз были быстрыми и бдительными, но мимические мышцы казались неживыми. Он двинулся к Марии.

«Ой, да он же совсем юный, – подумала она, – почти еще подросток». Прижавшись спиной к стене, она замерла в ожидании. На ее планете женщин воспитывали так, чтобы они не теряли сознания при встрече с опасностью. Чем ближе подходил чужак, тем меньше она почему-то боялась. Но если бы он улыбнулся, хоть мельком, она бы завизжала от ужаса и не смолкала бы долго-долго.

Остановившись перед ней, незнакомец протянул одну руку, чтобы коснуться ее лица, волос, тела. Мария хранила неподвижность; в нем не чувствовалось ни похоти, ни злобы, ни доброты. Он буквально распространял вокруг себя пустоту.

– Нет изображения, – сказал юноша, будто обращался к самому себе. Потом добавил еще одно слово, что-то вроде «зложил».

Мария почти набралась смелости, чтобы заговорить с ним. Удушенный все так же лежал на полу, ярдах в пяти от них.

Развернувшись, юноша целеустремленно зашаркал прочь от нее; такой диковинной походки Мария не видела еще ни разу в жизни. Подняв шлем, чужак вышел за дверь, даже не оглянувшись.

В одном углу отведенного ей пятачка струилась вода, с журчанием утекавшая сквозь дыру в полу. Гравитация примерно равнялась земной. Мария села, привалившись спиной к стене, молясь и слыша грохот собственного сердца, едва не остановившегося, когда дверь отворилась снова: сперва самую малость, потом чуть пошире, ровно настолько, чтобы в нее прошел большой кусок розовато-зеленоватой массы – видимо, еды. На обратном пути робот обогнул покойника.

Мария уже съела кусочек массы, когда дверь снова приоткрылась, сперва самую малость, потом чуть пошире, настолько, чтобы в нее прошел человек, – в помещение поспешно вступил Хемфилл, тот самый, с ледяным взором. Чтобы уравновесить тяжесть маленькой бомбы, висевшей под мышкой, он сильно отклонялся в сторону. Быстро окинув помещение взглядом, Хемфилл закрыл за собой дверь и направился к Марии. Труп старпома он переступил, почти не удостоив его взглядом.

– Сколько их тут? – шепотом осведомился Хемфилл, наклонившись к Марии. Она все так же сидела на полу, изумленная, будучи не в силах пошевелиться или сказать хоть слово.

– Кого? – в конце концов выдавила она из себя.

– Их. – Хемфилл нетерпеливо повернул голову в сторону двери. – Тех, что живут внутри и служат ему. Я видел того, что выходил из этой комнаты, когда я был в коридоре. Оно оборудовало для них огромное жилое пространство.

– Я видела только одного.

При известии об этом глаза Хемфилла сверкнули. Показав, как взорвать бомбу, он передал ее Марии, а сам принялся резать кандалы своим лазерным пистолетом. Попутно оба обменялись сведениями о последних событиях. Мария сомневалась, что найдет в себе силы подорвать бомбу и покончить с собой, но не стала говорить об этом Хемфиллу.

Как только они покинули тюремную камеру, Хемфилла едва не хватил удар: из-за угла прямо на них выкатились два автомата. Но машины не обратили на оцепеневших людей ни малейшего внимания: беззвучно проехав мимо, они скрылись из виду.

– Внутри собственной шкуры этот драндулет на три четверти слеп! – возбужденно прошептал он, обернувшись к Марии. Та промолчала, испуганно глядя на него.

В голове Хемфилла мало-помалу начал вызревать план, пробудивший в его душе смутную надежду.

– Надо разузнать об этом человеке. Или людях, – бросил он, устремляясь по коридору. Неужели тот такой один?! Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Скверно освещенные коридоры были полны препятствий и неровных ступенек. «Небрежно выстроенная уступка жизни», – мысленно отметил Хемфилл, направляясь в ту сторону, где скрылся чужак.

Через пару минут, после осторожных перебежек, впереди послышались шаркающие шаги человека – одного, – приближавшегося к ним. Хемфилл снова отдал бомбу Марии и отодвинул ее назад, заслонив собой. Оба затаились в темной нише.

Шаги, беззаботные и стремительные, приближались, и вдруг впереди мелькнул неясный силуэт. Взлохмаченная голова появилась в их поле зрения так неожиданно, что закованный в металл кулак Хемфилла едва не промахнулся, скользнув по затылку чужака. Тот вскрикнул, оступился и упал.

Присев на корточки, Хемфилл сунул лазерный пистолет чуть ли не под нос незнакомцу, облаченному в устаревший скафандр без шлема:

– Только пикни, и я убью тебя. Где остальные?

Парень уставился на него с ошеломленным видом. Нет, не с ошеломленным – хуже. Лицо его казалось совершенно неживым, хотя он переводил настороженный взгляд с Хемфилла на Марию и обратно, не обращая внимания на пистолет.

– Это все тот же, – шепнула Мария.

– Где твои друзья? – настойчиво спросил Хемфилл.

Пощупав затылок, куда пришелся удар, незнакомец пробормотал:

– Повреждение.

Он сказал это совершенно бесстрастно, будто не обращался ни к кому. Затем протянул руку к пистолету, так спокойно и плавно, что едва не взялся за него.

Хемфилл отскочил на шаг, еле удержавшись от выстрела.

– Сядь, или я убью тебя! А теперь говори, кто ты такой и сколько здесь остальных.

Чужак спокойно сел. Его одутловатое лицо по-прежнему оставалось совершенно бесстрастным.

– Твой тон не меняется по высоте от слова к слову, не то что у машины. Ты держишь смертоносный инструмент. Дай мне его, и я уничтожу тебя и… вот эту.

Похоже, этот человек – полоумный инвалид с промытыми мозгами, а не предатель рода человеческого. Как же им воспользоваться? Хемфилл отступил еще на шаг, опустив пистолет.

– Откуда ты? – обратилась к пленнику Мария. – С какой планеты?

Ответом ей стал пустой взгляд.

– Ну, где твой дом? – не унималась она. – Где ты родился?

– В родильной камере.

Порой голос юноши срывался, как голос берсеркера: казалось, будто