Легат - Владимир Альбертович Чекмарев

тем не менее ринулся в атаку, но мы с Орликом открыли огонь на поражение и гарнизон быстро кончился. Я послал Генриха с его дружинниками в замок, а сам провел экспресс допрос барона, уж этому мастерству я и в партизанах, и тем более в ГПУ, хорошо научился. Выяснилось, что правил всем в замке не барон, а капитан его дружины, которого разнес выстрел Орлика, у барона была страсть к садистским пыткам молодых девушек, и капитан их ему поставлял и этим в конце концов взял барона за глотку. Все дела с Черным рынком снадобий вел капитан и все бумаги хранились в тайнике кабинете барона, куда имели вход, только барон и капитан, а горничная убиралась там в присутствии одного из них. Очередная шкатулка с жемчугом, судя по «зеленой стрелке» находилась тоже в этом кабинете и что характерно, тоже в старинных часах. Я обшманал кабинет, вскрыл сейфы и тайники, забрал документы по Черному рынку снадобий и часть казны капитана, остальное, плюс баронскую казну, я оставил Генриху, но когда я вышел во двор, то увидел местную прислугу стоящую на коленях и преклонившего колено Генриха. Он сказал, что за то что я поставил свою жизнь на кон в защиту его чести, он признает себя моим вассалом, а замок и баронство, по праву Ваганума, становятся моими (старого барона я прирезал после допроса, ибо во первых, такая мразь не достойна жить, а во вторых, согласно местному дуэльному кодексу, я был в своем праве. А когда я увидел пыточный подвал барона, то пожалел, что дал ему легко уйти.

Глава 6

Я связался с Рейтарский фортом Округа где был родовой замок Генриха, сказал, что барон теперь мой вассал, имеющий имение и теперь по закону, его род обязан выделить ему четверть своей дружины. Надо сказать, что Генрих конечно от этого вассалитета поимеет гораздо больше, чем я. Легаты тут личности не бедные и их преференции и возможности солидно превышают любые доходы от лена, а вот вассалы Легатов по статусу была выше любых баронов, и соседи, да и разбойнички испытывали перед вассалами известный пиетет.

В ожидании сикурса, мы решили объехать окрестные деревни, чтобы познакомить пейзан с их новым хозяином. И в первой же баронской деревне, которую мы посетили, оригинально именуемой по простому Большие Смердуны, была обнаружена следующая картина маслом… на местном майдане, при большом стечении местных же жителей, готовили к наказанию плетьми юношу и девушку. Как потом выяснилось, девушку, согласно местной мерзкой разнарядке, хотели увезти к старому барону садисту, а юноша стал за нее заступаться, аки Персей за Андромеду, подрался со стражниками, но местные альгвазилы оказались по круче морского чудовища и вырубили и скрутили спасителей, главный из которых был вместе с ней показательно приговорен к наказанию кнутом после чего их должны были отправить в замковую темницу, на окончательный суд барона Райена.

Экзекуцией руководил омерзительный тип, оказавшийся местным старостой и верным клевретом покойного барона садиста. Староста стал срывать с девушки блузку и я уже собирался снять его в свою очередь из верного карабина, как на майдане появилось новое действующее лицо…

Молодой человек в берете с пером, а ля молодой д Артаньян, ворвался в действо в конном строю и лихо снес старосте голову палашом. Я немножко на него обиделся и ограничился тремя стражниками, получившими по пуле соответственно в лоб, в левый и правый глаз. Третьего стражника сняла своей стрелой Ван, а четвертый, бросив копье и щит, мудро попытался сбежать, но народные массы взбурлили, немного его разорвали на клочки, проявив бешенный энтузиазм. Странною любовью однако любили местные пейзане своих альгвазилов.

Рыцарь в берете оказался кадетом Шарлем из Дижона, а юноша впрягшийся за девушку, был его приятель Люка, который приехал просить руки прекрасной пейзанки и не хотел естественно, дабы ее кто то, куда-то увозил.

История Шарля была следующей… баронет без наследства, во втором поколении, поступил на службу в Городскую стражу Дижона и взял на рынке с поличным пару карманников и их бригадира. Учитывая, что банду крышевал начальник стражи, карманников выпустили, корнет поднял скандал в котором его поддержали два стражника, Люка и Жан и они все трое, естественно вылетели из стражи. Люка решил поехать в деревню, где обитала понравившаяся ему пейзанка, друзья отправились с ним с целью погулять на помолвке и свадьбе, ну и дальше по тексту…

Я сходу предложил Шарлю и его друзьям вступить в дружину барона Генриха (Жан оглушенный и связанный после драки с местными стражниками пребывал в «холодной») и они с радостью согласились и за себя и за приятеля. Так что дружина моего вассала барона Генриха прирастала на глазах. Я принял и подтвердил присягу новых дружинников, потом привел к присяге пейзан (Легат обладал таким правом), повесил помощника старосты (такого же негодяя, как и староста) и оставив деревню готовиться к свадьбе Люка и Марии, отправился с Генрихом и Ван, объезжать другие деревни данного феода. Другие деревни были поменьше, в одной из них, (просто Смердунах), было два стражника и в двух (Гнилое болото и просто Болото) по одному. Странная однако в этих местах топонимика. После объявления о пришествии новой власти и смерти старого барона, народ уже стандартно с ними расправился.

Мы с Генрихом отменили все непопулярные положения прошлого феодала, заменив барщину и несправедливые поборы, арендой земли и десятиной налога, ну и продовольственной вирой и службой в замке. Я объяснил Генриху, что он так будет больше получать, но больше послаблений давать нельзя. Ибо не объясниля вспомнил своего дядюшку, который был профессором и академиком и а ля Онегин, '…он барщины ярмо тяжелой, оброком легким заменил, отдав барскую землю в символическую аренду. Крестьяне его о благодарили. В 1917 году, он погиб в подожженной усадьбе, спасая свою библиотеку.

Мы с Ван остались на помолвку и в процессе праздника я выяснил максимальную информацию по Дижону, ибо мой путь лежал теперь именно туда, так как очередная «жемчужница» мигала на схеме именно там.

А пирушка была славной, но увы помимо обычных праздничных блюд типа яичницы с сыром и овощами на огромной сковороде, баранов на вертеле,, ягнятины с варением, айсбана и гигантских свиных и говяжьих отбивных, были и менее привычные для меня блюда… В баронстве водились жабы величиной с кролика и местное население считало их едой (в отличие от меня).

В