Легат - Владимир Альбертович Чекмарев

в городе трех наемников, которые честно говоря мне не понравились и я приказав Ван за ними присматривать, после того, как мы выехали из города отправил их в авангард, что им явно не понравилось, но тем не менее выступать по этому поводу они не стали.

Когда мы подъехали к городским воротам, они по раннему времени были закрыты и вылезшие из караулки стражники, начали было пререкаться с нашим авангардом, но увидев знаки Легата на сбруе Орлика, а потом и на мне, быстро открыли ворота и выпустили нас со всем уважением.

Практически сразу за городскими стенами, начинались Городские фермы и кое где народ уже виднелся в полях. А потом пошла лесная дорога, один в один, как та, где мы познакомились с бароном Генрихом, правда без «Осиных апельсинов». Учитывая, что эта дорога считалась «Купеческой», на ней были так называемые «Площадки путевого отдохновения», поляны с навесами, очагами и скамейками. Персонала там не было, ибо это было запрещено старыми законами, и по этим же законам, любые лица использующие эти места в криминальных целях, подлежали баниции с веревкой, через четвертование и посему разбойнички и дикие бароны не рисковали шалить на «Купеческих» дорогах. Другой вопрос, что не все «Купеческие» дороги были самыми короткими и удобными и на других трассах разбои случались, но на то были Рейтары и Легаты, тем более, что у Легатов была возможность поставить метку на человека, даже его не видя, а просто видя его следы.

На обед остановились на одной из Площадок, дружинники и наемники стали организовывать бивак и готовить еду. В принципе хватало холодных деликатесов и кипятили только воду для чая. И тут Ван передала мне по Ликторской связи, что новенькие добавили в кружки дружинников, Генриха и Генриетты, какой то порошок. Ну что же, сами напросились.

Я направив на наемников стволы наганов, приказал им самим осушить эти кружки, один из них выхватил кинжал и получил пулю в руку и в плечо, а остальные двое рухнули на колено и в захлеб стали каяться, признаваться и просить пощады. Это были люди барона Райена, которые должны были встретить карету с Генриеттой и сопроводить ее в замок барона и узнав что все изменилось и связавшись с бароном по голубиной почте, его десятник и два стражника, нанялись в дружину к Генриху с приказом накачать их сонным зельем, противоядие от которого есть только у барона.

Я зафиксировал все эти показания под протокол, в том числе то, что после свадьбы Генриетта должна была превратится в одурманенную куклу для сексуальных утех. У барона было Родовое Знание о Дурман-грибах, которые произрастали в его имении и из которых он изготавливал разные снадобья, ибо имел пайцзу мага-медика. Но изготавливали он и снадобья для черного рынка, что тоже было вытянуто из десятника, бывшего одним из главных подручных барона в его темных делишках. Повесив согласно местному законодательству и праву Легата двух мерзавцев из трех и взяв третьего с собой, мы двинулись дальше.

Чем ближе было к замку «Грибного» барона, тем больше на обочинах росло грибов причем это были мухоморы и отнюдь не маленькие. Не доезжая до замка километр, я с удовольствием расстрелял из карабина секрет баронской стражи, который нам выдал трясущийся за свою шкуру пленный. Мне очень понравился один из новых режимов стрельбы, появившийся у меня, как у Легата. После выстрела, я мог закрыть глаза и мой взор перемещался в пулю, и я мало того, что видел куда она летела, но и мог подправлять ее траекторию, причем для меня время слегка подтормаживалось.

С магией тут все было довольно таки странно. Ей обладали в той или иной мере все Ликторы, Легаты больше, Рейтары меньше, а Кирасиры совсем немного. Еще были маги медики разной силы и некоторые бароны обладали Магией Земли, что давало им преференции в сельхоз работах, либо в экспериментах типа баронских мухоморов. Лично я не был воинствующим материалистом и верил в магию, ибо в нашем имении в Глебовском был натуральный домовой, а моя бабушка, урожденная княгиня Глебовская обладала, кое каким даром. И помню, как будучи отроком подсмотрел, как перед бабушкой стоял на коленях соседский помещик, (перебравший на балу и позволивший себе лишнее в поведении) и просил вернуть ему возможность потреблять веселящие напитки, которой он лишился после некой фразы бабушки. И кстати от бабушки, у меня была чуйка на неприятности, так часто выручавшая меня на войне и уж тем более в то время, когда пришел гегемон и все пошло прахом.

Замок барона был мрачно красив, ну уж огромные мухоморы повсюду во дворе и их судя по всему муляжи в интерьере фасада замка, привносили свой инфернальный флер. Но не смотря сказочность антуража, с охраной все было серьезно… Как только я снял из карабина охрану у ворот и арбалетчиков в машикулях воротных башен, из ворот вышла дюжина латных копейщиков с четырьмя, латными же кавалеристами на флангах. И тут я решил проверить огневую мощь Орлика в бою. Я отдал ему приказ по маго связи и носовые, так сказать метатели, нанесли удар по авангарду гарнизона быстро его сократив почти под ноль (часть головок болтов, вылетевших из самострелов Орлика, оказались разрывными). Я стал ждать выхода из ворот второй части гарнизона, но все испортил молодой барон Генрих. Он пришпорил коня и выскочив к воротам, ста кричать, что вызывает барона Рейна на поединок. Я-то хотел, перебив гарнизон ворваться в замок и захватить барона живым, а тут этот мальчишка, еще его убьет или вообще сам погибнет.

Барно радостно выехал из ворот и стал орать, что сделает из этого наглого мальчишки салат с озерными грибами, а эту шлюху отдаст своим дружинникам, на что я дав в свою очередь шпоры своему коню и обогнав Генриха заорал, что этот мерзавец оскорбил моих друзей я первым вызываю его на дуэль и по обычаю, каждый из дуэлянтов может использовать любое оружие по своему усмотрению. Барон, которому злость застила глаза и посему не понявший, что перед ним не просто ликтор, а целый Легат, проорав что разделается с обоими, отстегнул от седла арбалет, но тут заговорили мои Наганы, и руки барона потеряли боевые возможности, он было запустил в них медицинскую магию, которой оказывается тоже владел, но я не пожалел на него еще две пули и приставив к его горлу палаш, принял его сдачу и велел ему приказать остаткам гарнизона сложить оружие. Но гарнизон