Баннерет - Мстислав Константинович Коган

— Пойдем, — согласилась девушка, с явной неохотой отрываясь от скамьи и ныряя под полог шатра.

На деревню стремительно надвигалась ещё одна буря.

Глава 18 «Плащ и кинжал»

— Мда уж, — многозначительно протянул я, глядя на собственное отражение в бадейке с водой. Правую щёку и нос перечёркивала толстая, розовая и бугристая змея свежего шрама. Она тянулась почти через всё лицо, пересекала бровь и резко обрывалась возле самого лба. Как раз там, где лезвие упёрлось в край шлема. Я в общем-то и после когтей трупоеда то красотой и изяществом не отличался, но даже на мой непритязательный взгляд это был уже явный перебор. Одно только радовало — глаз был всё ещё на месте и видел по-прежнему хорошо. Хоть, после снятия повязки ему и пришлось какое-то время привыкать даже к самому тусклому свету.

— Да не так уж всё и плохо, — хмыкнула Айлин где-то у меня за спиной, — Да, конечно, сейчас оно выглядит не очень… Но когда пройдет период бугрения будет смотреться вполне нормально.

— Ты так считаешь? — я с лёгкой ухмылкой покосился на девушку, сидевшую за столом и задумчиво разглядывавшую бутылку с вином. Той самой кислятиной, которую мы купили ещё в первое посещение деревни.

— Добавит тебе серьёзности, — без тени иронии кивнула она.

— Ну, как скажешь, — у меня не было особого желание обсуждать новую рану. Единственный вывод, который из неё можно было сделать — нужно лучше фехтовать. Или не доводить ситуацию до фехтования, как следует поднаторев в магии. Или обзавестись нормальным забралом и окончательно перестать видеть всё происходящее. Как говаривали классики: «Не убоюсь зла не видя зла», — Главное, что глаз цел. С одним бегать было бы очень неудобно.

— Ты лучше скажи, как плечо, — девушка оттолкнула от себя бутылку, откинулась на спинку стула и смерила меня подозрительным взглядом.

Я ничего не сказал. Осторожно пошевелил им. Ничего. Ни зуда, ни боли, ни крови из открывшейся раны. Взял меч. Осторожно размахнулся. Тишина. Разве что привычная боль в уставших мышцах. Выпад вперёд. Укол. Едва ощутимый зуд, в том месте где был разрыв тканей.

— Воздух, должно быть, уже просит пощады, — ехидно заметила Айлин. Я не обратил на её подъёбку никакого внимания. Лишь коротко бросил.

— Сойдет.

— И всё? — девушка обиженно надулась, — Ни спасибо большое, ни «хорошая работа», ни… — она осеклась, чуть было не задохнувшись от возмущения, — Я с этой раной почти час возилась. Чуть не сдохла в процессе, если честно. А ты…

— Спасибо милостливая госпожа чародейка, — я отвесил шутливый поклон, — Что вылечили и приласкали побитого жизнью пса, который скромно просит позволения прилечь у ваших очаровательных ножек.

— Знаешь, Генри, — Айлин раздражённо скривилась и отвернулась, — За последние пару дней я уже успела забыть, какой ты можешь быть задницей. В следующий раз ты сам будешь себя лечить.

— А ты сама будешь махать мечом и… — я осёкся, прикинув в уме, к чему может такая дискуссия привести, немного помолчал и добавил, — Давай лучше не будем развивать эту тему. А то в итоге мы выставим друг-другу такие счета, по которым не сможем расплатиться вообще никогда.

Девушка обиженно фыркнула и в шатре вновь повисла тяжелая тишина. Мда уж… А я ведь тоже за последние пару дней забыл, как она может выбешивать. Правда, мне все ещё нужна её помощь. Завтра после битвы будет много раненых. И даже если у меня хватит сил после битвы выучить нужное заклинание, так ведь на то, чтобы помочь всем уже наверняка не достанет. Так что придётся снова побыть дипломатичным и дальновидным. Впрочем, только ли в этом причина? Или, может быть дело совсем в другом? Хороший, чёрт побери, вопрос.

— Спасибо. Мне действительно стало намного лучше.

— Вот! — Айлин с видом победительницы посмотрела на меня, — Можешь же, если захочешь.

— Ага, точно, — бросил я, затягивая завязки на рубахе из грубой тёмно-серой ткани. Одежда висела на мне мешком, но ничего лучше для ночной вылазки у нас попросту не нашлось. От гамбезона, кольчуги и прочей брони за исключением ботинок с небольшими металлическими щитками пришлось отказаться. Они слишком уж шумели, сковывали движения, а металлические элементы так и вовсе могли начать блестеть в свете факелов. Вот только мой новый «наряд» вообще ни от чего не защищал. Ни от стрелы, ни от меча, ни от кинжала, ни от простого укуса собаки. В нем я себя чувствовал практически голым.

— Ну ладно, — на этот раз Айлин решила нарушить молчание, — Извини. Я тоже иногда не умею держать язык за зубами. Просто… Просто мне страшно.

— Проехали, — бросил я, подпоясываясь и проверяя, не мешают ли мне меч и кинжал. Последнему всё ещё нужно было справить приличные ножны, иначе рано или поздно этот мизерикорд попросту пробьёт мне бедро, — Ты не обязана идти с нами. Если помнишь, Бернард вообще не хотел нас там видеть.

— К чёрту, — покачала головой девушка, обошла стол, схватила бутылку и сделала несколько крупных глотков. Скривилась так, будто только что выпила протухших помоев. И неожиданно «по-мужиковски» занюхнула собственным рукавом, — Ждать и бездействовать — ещё хуже. Я, конечно, немного устала, но на пару заклинаний меня ещё хватит, — она повертела в руках бутыль, брезгливо рассматривая, а затем поставила её обратно на стол и добавила, — Нет, потом надо будет найти того торгаша, который нам эту дрянь продал. Найти и затолкать ему бутыль туда, куда не проникает солнечный свет.

Полог шатра отворился. Внутрь зашёл Бернард. С полы длинного плаща, скрывавшего его фигуру, струйками сбегала дождевая вода. В руках он держал большой серый свёрток, с которого тоже капало.

— Готовы, — глухим, немного каркающим голосом, поинтересовался сержант. Похоже, в этот раз он приложился к своей фляжке основательнее обычного. У него всегда менялся голос, когда он выпьет. Чего нельзя было сказать о его рассудке.

— Вроде как, — кивнул я, одёргивая висящую мешком рубаху и косясь на Айлин. Девушка молча кивнула, подтверждая, что тоже готова. Она переодеваться не стала, но ей это и не требовалось. Тёмно-зелёный дублет и такого же цвета штаны сами по себе были неплохой маскировкой.

— Хорошо, — Бернард разделил