Геном хищника 4 - Евгений Александрович Гарцевич

свободного Английского, и даже от языка африканских племён, на котором я не говорил, но хотя бы слышал.

Голоса было два. И оба принадлежали пожилым мужчинам. Возможно, маска-клюв, конечно, глушила, но это были уже детали.

Я приоткрыл один глаз и осмотрелся. Я лежал у стеночки внутри типи, площадь которого была раза в полтора больше того, где я повстречал Бабу-Нину. Лежал на тюфяке, плотно набитом пухом, торчащим во множестве мест, будто это какой-то дешёвый китайский пуховик. Но было мягко и тепло, этого не отнять.

Лежал я за занавеской, отъевшей у хижины примерно четверть. А вот за ней и происходило всё самое интересное. Она не была прозрачной, но тусклый огонь превращал её в некое подобие театра теней, где как раз сейчас каркали две птицы.

Проснись я так без подготовки, долго бы втыкал, почему там разговаривают две огромные вороны. Причём одна машет крыльями, нервничает и давит, грозя клювом, а вторая просто сидит на земле и смотрит на все нападки снизу вверх.

— Кар-кар, тарабар-бень-даси-буси-кар…

Вот примерно то, что я смог разобрать. А потом тот, что суетился, похоже, вообще психанул, забыл, что до этого они шептали и дошёл до возмущённого кудахтанья чайки. Высказался, кивнул клювом и покинул хижину. Второй лишь пожал плечами и потянулся к занавеске. Распахнул её, запустив ко мне свет, и что-то протянул. Вроде чашку. Только круглую, без ручки, похожую на калабас, в которых готовят мате.

— Проснулся? — спросил «Птичий» на английском с кривым, но терпимым акцентом.

— Так кричали, было сложно не проснуться, — пожал я плечами и взял протянутую чашку, заодно попытался заглянуть за занавеску и увидел своё оружие у дальней стенки. — А чего кричали-то?

— Старейшина считает, что ты демон, — мужчина в маске взял вторую чашку и полностью развернулся ко мне. — Говорит, что только демон мог пройти наши перекрёстки в разобранном состоянии.

— В смысле в разобранном?

— Когда племя возвращается домой, мы убираем… — «Птичий» задумался. — Как это будет… Мы убираем все страховки. Дополнительные канаты, мостки, ограду. Чтобы демоны не смогли пройти.

— Хм, значит, я не демон, раз прошёл? — улыбнулся я и сделал глоток горячего напитка. И, правда, мате, только довольно сладкий.

— Ты, — глаза в маске прищурились, — пока нет, скорее сумасшедший. А вот тот, кто сидит внутри тебя — вопрос.

Я промолчал, сделав ещё один глоток. Понял уже, что местных не переубедить. Проще находиться в рамках их верований, но использовать и поворачивать в нужное русло.

— Я знал, что ты придёшь, твой демон приведёт, — продолжил «Птичий», разглядывая меня так, будто пытался разглядеть демона у меня за спиной, — но не ждал так рано.

— Ты Макадебинеси? — теперь уже я посмотрел на «Птицу» с интересом.

— Да, — каркнул мужчина, вероятно, засмеявшись. — Я ждал тебя в новом сезоне, когда племя вернулось бы на летнюю стоянку. Но ты удивил меня, поэтому поговорим. Можешь называть меня Мак. Зачем ты искал меня?

— Я слышал, что ты убил шакраса?

— Ты точно сумасшедший, — снова смех, кашель, карканье, будто Мака пробило на ржач. — Убил шакраса? Ха. Проще убить десять демонов, чем прикончить этого… Этого… Я не могу подобрать правильный перевод. В языке чужаков нет подходящего слова. Ужас, мощь, хаос… Даже все эти слова вместе не передадут истиной сущности шакраса.

Я непроизвольно улыбнулся. Мой пацан, аж гордость взяла немного.

— И всё же, — сказал я, — ты продал его геном.

— Да, — кивнул Мак. — Я нашёл. И продал. Но убил не я.

— А кто? — нахмурившись, спросил я. — Или для него тоже нет подходящего слова в языке чужаков?

— Для него есть. Для них есть, они живут стаями, — Мак понизил голос и обернулся, вздрогнув от дёрнувшейся тени на стене. — Чужаки в белых халатах дали им имя — ютарапторы. Мы же их называем просто — тираны смерти.

— Куда уж проще, — я тоже понизил голос. — А где их найти?

Мак замолчал. Сложно было понять, какие мысли бродят у него на лице под этой маской.

— Ты точно сумасшедший, — наконец сказал «Птичий». — Поэтому я сам тебя провожу. Если выживешь, конечно, после того, что решит совет старейшин.

Мак кивнул в сторону, куда ушёл его прошлый собеседник. С улицы послышались возбуждённые голоса и замелькали факелы. Много, будто к нам всё поселение подтягивалось.

— Докажи, что ты не демон, — сказал Мак. — И я отведу тебя в ту долину.

— А без этого нельзя? — я кивнул в сторону шума. — Чтобы время не тратить?

— Прости. Духи предков не поймут. Они же и будут проверять.

Глава 28

— Понимаю, — кивнул я, уже научившись довольно серьёзно относиться к верованиям местных. — Подскажешь, что будет?

— Ты мне нравишься, — усмехнулся Мак, — но всё-таки не настолько. Если ты не демон, то волноваться вообще нет надобности. Допивай и пойдём.

Я сделал пару глотков, но допивать не стал. На дне чаши показались размокшие лепесточки, которые уже начали горчить. Но внешний вид я запомнил. Как говорится, одним отваром из золотарника сыт не будешь, а здесь мне и вкус понравился, и эффект был сродни кофейному. Плюс, напиток поспособствовал выводу токсинов. Если сразу после пробуждения ощущалась лёгкая вялость, то сейчас я чувствовал себя настолько бодрым и деятельным, как, наверное, никогда. Хотя, может, это предвкушение перед неизвестным испытанием.

— Оружие вернёте? — спросил я, поднимаясь с лежанки.

— Можешь забрать, — клюв Мака дёрнулся в сторону моей винтовки, — но без него шансов на успешный исход будет больше.

— У меня или у противника? — усмехнулся я.

— У обоих, — усмехнулся Мак и открыл полог типи, приглашая меня на выход.

На улицу я выходил, словно боец, идущий из раздевалки к рингу. Мне оставили узкий проход, а по обе стороны бесчинствовали фанаты. Правда, не мои. Но вели они себя прилично: кудахтали и каркали, повинуясь громкому голосу высокой «птицы». Он срывался на визг, то глушил и себя, и толпу до заговорщического шёпота. Явно накручивал всех, говоря про меня гадости.

— Это старейшина.

Шепнул Мак, вытолкав меня наружу. На мой первый шаг толпа притихла, только горластый что-то прокаркал в мою сторону. Ему ответил Мак: