Пельмень Бессмертный - Анатолий Федорович Дроздов

мужа не в ответе. Вы там, в Литве, наверное, не знаете, но здесь повыпускали многих осужденных за протесты. Опасности они представляют, а ты — тем более. Приезжай, не бойся. Я, если будет нужно, подстрахую через своих знакомых в МВД, но думаю, что не понадобится. Позвони мне, когда в автобус сядешь.

— Спасибо, папа. Я тебя люблю.

— И я тебя, Маринка. До встречи!

Закончив разговор, Кузьмич на миг задумался. Если приедут дочка с внучкой, понадобятся деньги — и немало. Пока еще Марина найдет работу, что с ее отметкой в биографии непросто. Не горят работодатели желанием брать в штат бывших беглых, а в государственные организации ей дорога и вообще закрыта. Наворотили, суки, со своей попыткой мятежа! На пенсионной карте Кузьмича имелись деньги — скопились за четыре месяца, но эти восемь тысяч — слезы.[2] Понадобится больше. Покопавшись в телефонной книге, Кузьмич нашел одну фамилию и нажал на вызов. Ответили не сразу. Но через несколько гудков в наушнике послышалось:

— У телефона.

— С добрым утром, Моисеич! — Кузьмич добавил в голос радости. — Калечиц беспокоит. Надеюсь, не забыли?

— Забудешь тут! — сказал сварливо собеседник. — Хотя я вас не слышал лет сто, наверное.

— Тогда вам уже двести, — пошутил Кузьмич. — С чем от души и поздравляю. Вы у нас Мафусаил.

— Ой, ладно! — хмыкнул Моисеевич. — Скажете. Зачем вам, господин Калечиц, понадобился старый ювелир? Жениться вздумали? Колечко для невесты решили заказать?

— Нет, Моисеич, куда нам старикам жениться? Есть дело. Лом нужен?

На некоторое время в трубке замолчали.

— На сколько этот лом тяжел? — наконец поинтересовался собеседник.

— Почти что килограмм.

— Ого! — на том конце задумались. — А почему не обратиться в скупку?

— Лом очень специфический. Увидите — поймете.

— Ладно, — раздалось в наушнике. — Привозите. Я работаю на прежнем месте, надеюсь не забыли где. Лучше в обеденный перерыв, он начинается в двенадцать.

К Дому быта (так он когда-то назывался) Кузьмич приехал к полудню. Нашел дверь с вывеской «Ремонт ювелирных украшений» и постучал. Ему открыл худой, морщинистый старик в сером халате до колена. На лице — очки с большими линзами.

— Егор Кузьмич? — спросил, увидев посетителя. — Гм! А вы совсем не изменились — такой же молодой и стройный. Года вас не берут.

— Какая молодость? — Кузьмич развел руками. — Мне семьдесят без малого.

— А выглядите на пятьдесят, — ответил Моисеевич. — Заходите.

За дверью оказалась небольшая комната, стол, пара стульев, а за ними — другое помещение за перегородкой с окошком, забранным решеткой. Туда вела другая дверь. Понятно — там место ювелира, а эта комната для посетителей. Моисеевич кивнул на стул:

— Присаживайтесь. Показывайте лом.

Кузьмич достал из сумки кожаные кошели, выставил их в ряд. Затем открыл один и высыпал горку ауреев.

— Так, что тут у нас? — заинтересовался ювелир и, взяв один из ауреев, внимательно рассмотрел: — Какая странная монета! Такую раньше никогда не видел.

— Косплейщики наштамповали, — вздохнул Кузьмич.

— Косплейщики? А это кто?

— Фанаты разных игр. Конкретно эти косят под Древний Рим. Напяливают лорики, надевают шлемы, берут щиты и копья и разыгрывают разные сражения. Все аутентично. Вот и монет наштамповали. У богатых свои причуды. Но это за границей, у нас такие, если водятся, то победнее.

— А вам зачем монеты дали?

— Я оказал услугу их главному, вот он и расплатился. Сказал, что нет наличных. Я взял, что оставалось делать? Откажешься — и вовсе не заплатят. Буржуины…

— Даже не буду спрашивать, как вы перевозили золото через границу, — хмыкнул ювелир и занялся монетой. Чиркал по ней каким-то камушком, затем принес весы и взвесил золото. — Проба высокая, 916-я, а то повыше. За все дам тридцать тысяч рублей плюс двадцать тысяч долларов. Вас устроит?

— Да, — кивнул Кузьмич, подумав, что вообще-то не слишком много заработал у Деметриуса. В Рексане за такие деньги можно купить отличную квартиру, а в Минске — однушку в старом доме. Ювелир заплатил даже меньше государственных расценок. Но куда деваться? Отнести золото в ломбард или государственную скупку означает потерять все. К нему тут же приедут парни с грозными удостоверениями и заведут дело. С точки зрения закона он ввез золото в страну нелегально. Его конфискуют, а Кузьмичу вдобавок выпишут огромный штраф.

— Тогда немного подождите.

Моисеевич встал и вышел в другое помещение. Оттуда вынес пять пачек разноцветных купюр и выложил их на стол. Кузьмич, не проверяя, сунул их в сумку — тут обманывать не станут. Ювелир ссыпал монеты обратно в кошельки и унес за перегородку.

— Пойдут на ювелирные украшения? — спросил Кузьмич, когда старый еврей вернулся.

— На зуботехнические диски, — ответил Моисеевич. — Проба подходящая, переплавлять не надо. На вальцах раскатают.

— А разве сейчас ставят золотые зубы?

— Еще как ставят! — усмехнулся ювелир. — Лучше золота пока что не придумали. Вот говорят «металлокерамика», забывая, что основа там металл. И умному небезразлично, какой он будет — железный сплав или безвредное для организма золото. Я беру его не для себя. Вот что, Егор Кузьмич, вы более с такою просьбою не обращайтесь. Стар я, чтобы общаться с парнями из ОБЭП.[3] Вы мне когда-то очень помогли, я долг закрыл. Согласны?

— Да, — сказал Кузьмич, вставая. — Спасибо, Лазарь Моисеевич.

По пути к себе Кузьмич заглянул в банк, где открыл валютный счет и положил на него двадцать тысяч долларов. Рубли оставил себе — понадобятся. На следующий день он встретил дочку с внучкой на вокзале и поначалу не узнал — давно не видел. За это время Софья из угловатого подростка превратилась в высокую, очаровательную девушку. А вот Марина постарела, если так можно говорить о сорокалетней женщине. Кузьмич обнял своих девчонок и усадил в такси.

— Располагайтесь! — предложил, когда вошли в квартиру. — Я выделил вам зал и маленькую комнату, себе оставил спальню. Сами разберетесь, в какой кто будет жить. Разбирайте чемоданы, а я пока займусь обедом.

Ели молча. Было видно, что дочка с внучкой еще в шоке от случившегося с ними, включая смену места жительства. Кузьмич не стал их доставать. После обеда Софья достала телефон, спросила у него пароль к вайфаю и удалилась к себе в комнату. Марина задержалась. Кузьмич достал