S-T-I-K-S. Сапфир - Игорь Витте

каждый чувствовал вину перед другими за то, что не попытались спасти людей. Не сговариваясь, на обед решили съесть все то, что прихватили в Плавнях в ресторане. Открыв свои любимые миноги, она поковырялась немного и почти все отдала Луне. Аппетита не было совсем. Кошка испытывающе посмотрела на хозяйку и словно почувствовав ее состояние, развернулась и пошла на свое кресло, даже не притронувшись к блюду. Пришлось снова упаковывать еду и убирать в рундук, служащий неким подобием холодильника. О чем думали Пастырь с Мальком, Сапфир не знала. Так и прошел весь день. В машине было тихо, внешние звуки не проникали сюда. Лишь перед обедом, когда она вышла наружу, услышала рев, доносящийся со стороны перезагрузившегося кластера.

Когда солнце уже стало клониться к горизонту, стали собираться в дорогу. Проверили еще раз вооружение, зарядили пушку свежей лентой со снарядами, проверили свои автоматы. Малек что-то делал под капотом и наконец, развернувшись они двинулись в обратный путь.

– Дар не активируй! – предупредил Пастырь, когда броневик вывернул из леса на дорогу, ведущую к кластеру.

– Да я уже поняла. – тихо ответила Сапфир, – Ты извини за срыв, я понимаю, что ты прав, но не могу с собой ничего поделать.

– Я не в обиде! – примирительно сказал знахарь, – Просто даже жертвовать собой нужно с умом. Думаешь мне не хотелось сорваться и полететь спасать?

Вновь установилась тишина, но уже не такая гнетущая. Но общее напряжение чувствовалось. Никто не знал, ушли ли твари полностью, да и дорога, могла проходить через город. Пастырь с Мальком по этой дороге ехали впервые.

Им повезло. Выехав из леса, они увидели, что трасса, в которую превратилась разбитая лесная дорога, пролегала минуя городские кварталы. Оставалось только проехать мимо кучи искрученного, не похожего ни на что, окровавленного железа, которая возвышалась на трассе метрах в пятистах. Малек снизил скорость, осторожно приближаясь к окровавленному металлолому, постоянно напряженно проверяя окрестности.

– Вроде никого! – сообщил он, когда до кучи оставалось метров сто, – Осмотрим?

– Думаю не стоит! Что ты там нового увидишь? – ответил ему Пастырь

Сапфир уже поняла, что то, что лежит сейчас бесформенным нагромождением металла на трассе, и есть те самые машины, на которых спасались люди. Она подалась вперед, чтобы получше рассмотреть место расправы и замерла в ужасе от увиденного. Это были раскуроченные междугородние автобусы. Крышу первого как будто кто-то вскрыл, огромным консервным ножом и она, завернутая в спираль нависала сейчас над кормой автобуса. Шины, не выдержав огромной нагрузки лопнули, стекол не осталось. Салон был полностью уничтожен и залит кровью. Но самое страшное было не это. На остатке лобового стекла виднелась уцелевшая табличка с надписью «ДЕТИ». У Сапфир перехватило дыхание. Перед первым автобусом, в двадцати метрах лежала расплющенная в лепешку полицейская машина. Первый автобус так же был переломлен в дух местах, как будто его переехал огромный трактор или танк. Второй автобус был на колесах, но его сорванная крыша валялась в десяти метрах от кузова. Салон так же, как и в первом, представлял собой искореженные, изорванные и залитые кровью кресла, на которых, местами виднелись чьи-то внутренности. Сапфир с трудом удалось удержать содержимое желудка. В висках стучала глухим набатом кровь, руки сжимали подлокотник кресла так, что пальцы побелели. Чувства исчезли, все, кроме одного. Ей хотелось убивать и убивать этих ненасытных тварей.

Она не хотела активировать дар. Все произошло как-то само по себе. В голове словно что-то щелкнуло, и она отчетливо почувствовала идущие от второго автобуса страх, безнадежность и отчаяние. Она не поверила своим ощущениям, но эмпатия упорно показывала, что там, где-то в глубине этого месива есть кто-то живой и он боится. И не просто боится! Страх ощущался такой, от которого парализует все тело.

– Стоп! – закричала она, как и в прошлый раз, утром. – Стоп! Там живой!

Глава 18 – Находка

Твари выедали тот кластер, где он так неудачно спас девушку долго. Да и сами жители очень быстро обратились, начав кровавый пир. Первая волна пришла из Пекла примерно минут через тридцать, с того момента, когда Скиталец во второй раз оказался на крыше гостиницы. Город наполнился ревом тварей и криками несчастных, разрываемых на части. В этом районе, здание гостиницы было самое высокое, поэтому он не опасался, что его кто-то заметит с соседних зданий. Твари обычно не поднимались на крыши, ограничиваясь ловлей убегающей еды по этажам. Скиталец погасил эмпатию и выставил купол в радиусе примерно двадцати метров. Этого в любом случае хватит, чтобы предупредить о приближении тварей снизу, и он сможет отпугнуть их зовом или просто «расплавит» под их лапами лестничные пролеты. Усевшись в тени вентиляционной установки, он посмотрел на испуганные черные бусинки глаз мохнатика, который с приходом тварей опять нырнул в рюкзак.

– Не бойся малыш, иди сюда! – позвал его Скиталец.

Обезьян, словно понимая, осторожно оглядываясь и вздрагивая при каждом близком рыке твари, вылез из рюкзака и прыжком оказался у него на руках, прижавшись к груди. Скиталец ожидал, что мохнатик будет дрожать от страха, но обезьян спокойно сидел, хотя в эмоциях и был страх. Прошло минуты три и мохнатик уже справившись со своими чувствами, и убедившись, что с этим великаном ему ничего не грозит, переместился Скитальцу на плечо, лишь иногда, вздрагивая при особо громких и резких звуках.

– Ну что, проказник, зачем ты в рюкзак полез? – Скиталец, решил пожурить нового спутника, повернув голову к нему.

Обезьян, наклонившись вперед и чуть склонив голову, заглядывал своими бусинками прямо ему в глаза. Эта картина вызвала у Скитальца смех. И он, подняв руку, погладил общительное животное.

– Ладно, не переживай, не стану я тебя возвращать! Пойдешь со мной, только вот не знаю, чем кормить тебя буду. Да и назвать тебя как-то нужно? Иди-ка сюда.

Скиталец подставил руку и обезьян проворно переместился на нее, позволяя себя рассмотреть получше. Скиталец не знал, как называется этот вид. Шимпанзе и горилл знают, наверное, все, да еще бабуинов, благодаря передачам по телевизору, а вот эта… Небольшая, сантиметров до тридцати, если поставить на ноги, по весу примерно полтора или два килограмма. Тело, задние лапы и хвост покрыты черной шерстью, а грудь, голова и передние лапы, до локтей – белые, с едва видимым розоватым оттенком. За локтями, передние лапы опять становились черными. Нос приплюснутый, широкий. На голове, сверху, черная шерсть, которая напоминает еврейскую ермолку.

– Ну вот еще один еврей у меня в друзьях! – улыбнулся Скиталец, – Назову тебя Абрам! Хотя, нет! Лучше,