Ломщик - Анатолий Федорович Дроздов

от соседки. Нам завтра рано вставать, это ты можешь валяться до одури. И смотри, терминал Глобы не включай. По твоим запросам он поймет, что орудует не местный.

— Тила! — Энга отстранилась. — Очнись. Как он подключится к терминалу без чипа?

Спать, так спать. Макс не возражал — чувствовал себя уставшим. Только как? Койка у Энги узкая, поместиться здесь вдвоем можно только в виде бутерброда — один снизу, а другой сверху. Вариант нашли. Энга устроила Максу лежбище в кухне, набросав на пол одежды. Заблокировала тем самым холодильник и огорчив сожительницу по бараку: ночью не пожрать.

Макс улегся и накрылся шубкой Энги. Синеглазая присела и погладила его по черепу.

— Ты родился лысым? Без волос, ресниц, бровей?

— Почему? — ответил Макс. — Был довольно волосатым. Усы и бороду отпускал, особенно зимой. Так теплее. Надеюсь — отрастет.

— Хорошо бы…

Она ушла, из-за двери донесся шорох воды в душевой.

Макс заложил руки за голову. Ноги уходили под стол, голова почти уперлась в кухонный шкафчик. Не «Хилтон», кто бы спорил. Размышлял. Странный случай занес его в какой-то нереальный мир, похоже, управляемый глобальным искусственным интеллектом. Здесь у него нет имущества, работы и какого-то дохода, даже элементарной легализации. Хуже, чем таджикскому гастарбайтеру в Москве без документов. Волос — и тех нет!

Еще о нем заботится странная девушка Энга. Сутки назад он даже представить себе не мог роман с уголовницей, пусть осужденной за не самые тяжкие правонарушения. С ее подачи сам встал на путь нелегальной жизни. Но ему весьма не хочется получить их блядский чип, оказавшись под контролем блядской Глобы.

И пока неясно, как тут дальше жить. Это в Заполярье все упрощено до минимума. На «Большой Земле», как девушки называют территорию остальной Рутении, даже лифт не вызовешь без микросхемки в голове. Возможно, где-нибудь за океаном выжили секты типа американских эмишей, отрицающие достижения цивилизации. Но есть ли они здесь и как до них добраться? Не по океану же вплавь!

И еще ему нельзя таиться долго у двух женщин. Даже не потому, что не приучен быть альфонсом. Ведь укрывая чужака и не сообщая о нем властям через Глобу, то есть глобальную сеть с элементами искусственного интеллекта, обе нарушают закон и рискуют получить в плечи дополнительное наказание. Возможно — увеличение срока или более тяжкий режим. Зачем их подставлять?

Не имея сиюминутного ответа на вопросы, Макс закрыл глаза. И вот тут внезапно накатила грусть-тоска. Никогда он больше не увидит мать и старшего брата. Мать растила их фактически одна — отец рано спился и был изгнан из семьи. Макс навсегда запомнил исковерканную алкоголем рожу пьяного папаши и его грязные слова в адрес обожаемой им мамы. Он даже пытался драться с гадом. Когда мать прогнала мужа, Макс решил, что никогда таким не будет. Он не пил, учился на «десятки». Отслужил положенный год в бригаде ВДВ, где опять-таки не потерялся и домой вернулся сержантом, со знаками солдатской доблести на кителе. Поступил в престижный вуз и с отличием его окончил. Жизнь его не баловала раньше и теперь подкинула такую гадость!

«Успокоился, сержант! — собрался Макс. — Отставить сопли и уныние! Мы прорвемся. Никто кроме нас!» Он погрузился в дрему.

* * *

Найденыш начал посапывать на кухне, явно смотрел сны. Энга, отмахнувшись от претензий Тилы «сама не использовала мужичка по прямому назначению и мне не дала», тоже улеглась, но еще какое-то время не могла уснуть.

Стоит мысленно дорисовать Максу волосы, пусть даже не столь пышную гриву, как у супергероя Саропанга, восстановить ресницы и брови, и парень получится совсем не отталкивающий. Отлично сложенный, мускулистый, что редкость в Рутении. Здесь парни на пиве и жирной рыбной закуске быстро обзаводятся животиками, а если сбрасывают вес с помощью пилюлек, остаются рыхлыми. Макс на них совершенно не похож. В чем-то неуклюжий, не ориентирующийся в элементарном, он пытается быть деликатным, обходительным. Обвил ее нежно, аж что-то потеплело внутри, и приятные мураши побежали по коже…

Неизвестно, что у них будет, но Максу надо помочь — наладить жизнь и выбраться с полуострова. Варианты есть, хоть они сложные, неоднозначные и рискованные. Энга отсидит нужный срок и тоже прилетит на джет-плэйне на Большую Землю. Здорово, если Макс встретит! Если дождется, конечно. Такого парня быстро приберут к рукам.

«Не отдам! — решила Энга. — Это я его нашла!» И уснула…

Глава 2

Утром обе девушки поспешили на поверку и к началу работы. Опоздание наказывается штрафом и предупреждением, неявка считается покушением на побег и влечет ужесточение режима — перевод с вольного проживания в двухместных и довольно уютных домиках в общий барак на 40 человек. А еще Глоба может подсказать: надо бы накинуть полгодика к сроку. За ним не заржавеет.

Уходили затемно. Энга предупредила:

— Свет ни в коем случае не включай, привлечешь внимание. Свет в окнах, когда обе мы на смене выглядит подозрительно. Даже в туалет входи на ощупь. Я оставила тебе фонарик. Зажги, только когда закроешь дверь. Не будут разбираться и накажут нас за помощь беглому.

— Понял, — кивнул Максим. — Сижу тихо и не отсвечиваю. Скучаю.

— Скучать в теплом доме лучше, чем в сугробе! — хохотнула Тила, и они заспешили в ночь.

Скоро над поселком погасли фонари. Энга объяснила, что практически все электричество на планете вырабатывают ядерные и термоядерные реакторы. Тем не менее, экономят. Зачем освещать улицы, если зэчки ушли на завод?

Замотавшись в одеяло — никакой подходящей одежды, естественно, в доме не нашлось — Макс рискнул выйти на крыльцо хотя бы на минуту. Здесь было практически также черно, как и в комнатах, а на небе не видать луны — или ей не время, или здесь она другая…

Совершенно иначе расположились звезды. Ни Большой Медведицы, ни других хорошо известных в северном полушарии созвездий. Белый пояс Млечного Пути просматривался, но на этом сходство и закончилось.

Короткий урок прикладной астрономии смыл последние сомнения, если они еще были: Макс в ином мире, в незнакомой и довольно непонятной реальности… Но здесь тоже присутствует своего рода «Русский мир», коль говорят по-русски. С другой стороны, во Вселенной разбросано практически бесчисленное количество звезд, а значит — любой вариант другого мира возможен, включая отдаленную копию Земли. Так что Федор Тютчев, утверждая, что у России «особенная стать», немного ошибся, не зная о множественности миров, где та самая «особенная стать» повторяется в разных вариантах. Наверное, выплеск энергии, случившийся на термоядерной установке, открыл какой-то