Крылья за спиной - Саманта Миллс

навыки, не требовавшие таланта, просто пункты в контрольном списке, и она с нетерпением ждала, когда Санадор перейдет к чему-то стоящему усилий.

– Не торопись, – шепнул он, но это был обычный Зенин темп.

Она нервничала, спешила… и, да, эгоизм тоже отчасти присутствовал. Однажды, скоро, Санадора арестуют, и освоение портов застопорится, пока будут искать нового кандидата. Зеня хотела продвинуться достаточно далеко, чтобы продолжить занятия самостоятельно, когда это произойдет.

Она работала и наблюдала за мастером, выискивая доказательства, нужные Водайе, чтобы донести свои подозрения до Меха Петрогона. И Зене делалось больно, когда учитель хвалил ее, когда шутил про механику, когда смеялся. Неужели никому нельзя доверять?

Куда бы Зеня ни шла, она всегда таскала с собой в рюкзаке приемник, громоздкий близнец ретранслятора, установленного ею у Санадора в комнате. Сидя в техлабе, прислушиваясь к советам человека, чье низвержение планировала, Зеня старалась не думать об этом.

Неделя тянулась за неделей, и Водайя начала давить на нее:

– Что ты видела? Что ты слышала?

– Ничего, – снова и снова повторяла Зеня. – Ничего.

Наставница недовольно фыркала и возвращалась к своей работе. Ее пренебрежение было холоднее ветра с Руховой Головы, и Зеня уходила на ночь к себе комнату, одна.

Но это составляло лишь половину Зениной повседневной жизни.

Еще Водайя вручила ей позывной маячок, модификацию аварийного, который можно было использовать многократно на коротких расстояниях. В любое время дня или ночи, если устройство у Зени на бедре нагревалось, она бросала все дела и мчалась к наставнице.

Взамен ей открылся новый мир – мир внутренней политики секты. Когда Водайя не дежурила по городу, она бесконечно торчала на всяких собраниях. Военные советы с Меха Петрогоном. Стратегические летучки с командиром ее квадранта. Неофициальные совещания с любым крылатым, пожелавшим привлечь ее внимание к вопросам городской безопасности.

И все яростней схлестывалась Водайя на вершине башни Кемьяна с Раксой, при этом нередко между ними стоял Меха Петрогон. Он наблюдал, как они злятся и пыжатся, с суровым терпением выслушивая их аргументы, а потом объявлял свою волю. Он занимал компромиссную позицию между их требованиями, не удовлетворяя ни одну из сторон, но по мере затихания конфликта начинал склоняться к примирению.

Как-то раз, когда один особенно бурный военный совет закончился категорическим отказом Голоса предоставить ей другую наземную команду, Водайя последовала за Петрогоном прямо к нему в апартаменты. Зеня чувствовала себя весьма неуютно, стоя по стойке смирно у его двери, пока наставница излагала свои доводы.

– Кампания умиротворения лишит нас преимущества, – настаивала она.

– Мы свою точку зрения высказали, – отвечал Меха Петрогон; в его голосе слышалась сталь. – Техники запуганы. Они готовы к примирению. Пока мы сражаемся, страдает производство.

– Это уловка! – не сдавалась Водайя. – Они хотят, чтобы мы ослабили бдительность. Если вы созовете новый совет, получится та же битва, только на новом поле, но теперь на стороне их секты симпатии адептов агро-дэва. Пока мы отвлекаемся на дебаты, они окапываются под землей.

– Водайя, моя наземная разведка чрезвычайно скрупулезна. Здесь тебе придется довериться моему суждению. Сейчас город должен сосредоточиться на заживлении ран.

– Дайте мне команду! Вы можете вернуться в совет и отправить командиров квадрантов обратно на периметр, а я стану вашей городской стражей. Если техников усмирили, мне ничего и делать не придется. Но если нет…

Меха Петрогон вздохнул, и странно было слышать такой об ыденный звук от самого голоса меха-дэвы.

– Пожалуйста, восприми мои следующие слова в максимально конструктивном смысле. Водайя, твоя преданность делу достойна восхищения. Но тебе необходимо понять разницу между славой неизбежной битвы и битвой ради славы. Именно из-за тяги к упреждающим действиям тебе никогда не стать Зубом.

У Зени перехватило дыхание от резкой отповеди. Такое воинственное напряжение установилось между ними с момента покушения. Зеня не впервые задумалась, что же на самом деле произошло между старшими в тот день.

Водайя вышла в предсказуемо скверном настроении.

– У тебя для меня что-нибудь есть? – потребовала она.

Зеня покачала головой. Водайя поджала губы.

– На сегодня ты с портами наигралась, – резко бросила наставница. – Боевые навыки пропадают, если их не поддерживать. Чистые коммуникационные шнуры не спасут тебя от ножа в почку.

Схватки на ринге теперь были изнурительны. Водайя больше не снимала крылья для таких занятий. Она обрушивала ад с неба, а Зеня отчаянно отбивалась с земли. День вышел такой ужасный, что и вспоминать не хотелось.

Наконец-то свершилось! Фэйан Санадор счел, что Зеня готова перейти к управлению моторикой.

Тренировочное устройство представляло собой механическую ладонь, стиснутую в кулак вокруг толстого изношенного кабеля. Задача практиканта – разжать кулак. Легко. Да?

Зеня подключилась, голова слегка кружилась от осознания эпохальности момента, когда шнур вошел в живот. Она попыталась представить, каково это, когда вся спина такая. Глубоко вдохнула, очистила разум и представила, как разгибаются пальцы…

Ничего. Зеня сердито фыркнула.

– Терпение, – промурлыкал Санадор. – Освоение даже обычного протеза требует времени, а ведь тогда импульсы мозга идут по знакомым путям. Искусственные конечности требуют совсем иных навыков. В этом упражнении конечность нам знакома, но путь – нет. А крылья, чуждые нашему телу во всех отношениях, поведут тебя еще дальше.

Зеня все понимала, но от этого черепашья скорость обучения вызывала не меньшую досаду. Она привыкла решать – и делать. Учиться, запоминать. Практиковаться, совершенствоваться. Не могла же она просто… не справиться!

К ее удивлению, Санадор придвинул стул и сел рядом.

– Земолай… – мягко сказал он, и она знала этот тон… ничего хорошего он не сулил. – Ты слишком себя загоняешь. Овладение портом – процесс небыстрый. Не нужно засиживаться допоздна, принимать таблетки, заниматься самобичеванием. – Он помедлил, затем добавил: – Может, ты хотела бы поговорить о чем-то еще?

О, какая виртуозная ложь! Какое сострадание на лице! Как будто это не было откровенной уловкой с целью выудить у нее информацию. А на кого он ищет компромат – на Водайю? На Петрогона? Или его интересует предмет их военных советов?

Был правдивый ответ, бесполезный: «Я тороплюсь – вас скоро арестуют, а у мехов нет второго штатного техника».

– Можно мне задержаться в технической лаборатории сегодня вечером?

Настроение пропало. Санадор вздохнул, откидываясь на спинку стула:

– Оставайся сколько хочешь. Увидимся завтра.

Наконец он ушел, и Зеня зажмурилась, мысленно нащупывая путь обратно к устойчиво ноющему порту. Вилка была на месте, плотный кусок мертвого металла, засунутый ей в бок. Выходящие из нее провода ощущались посторонними живыми существами, насыщенными потенциалом – пустотами, ожидающими заполнения. В висках запульсировало, собственные руки рефлекторно сжимались и разжимались.

Может, если она…

Зеня упорно повторяла попытки, иногда