Загадка башни - Мстислав Константинович Коган

момент один из посетителей корчмы, которого парни вели к стене внезапно вывернулся из их крепкой хватки и перемахнув через стол, рванул в сторону парадного входа. Послышался сухие щелчки нескольких арбалетов. Короткий вскрик. Грохот падающего тела. Треск глиняной посуды. Беглец, падая перевернул один из столиков. Перевернул и скорчился на земляном полу в луже то-ли чьей-то блевотины, то ли какого-то густого варева. Глухо застонал, схватившись за чёрное древко болта. По корчме прокатились испуганные шепотки. Остальные посетители судьбу испытывать не хотели.

Один из бойцов Мигеля подошёл к беглецу поближе, пнул его в живот, чтоб не дёргался и принялся срезать с пояса мешочек с монетами. Судя по столу возле входа, куда парни складывали добычу, у нас накопилась уже целая куча этих мешочков и разного вида ножей и кинжалов. Грабёж… А вернее экспроприация, оказалась удивительно выгодным делом.

— Мне нужны ответы, — я хищно оскалился и принялся сверлить губернатора взглядом. Тот съёжился ещё сильнее. На его жирном затылке появилось несколько лоснящихся от пота складок, — Ответы на вопросы: «Кто это сделал?» и «Где они сейчас?» Выбор у тебя простой. Либо ты мне их дашь. Либо… — я ухмыльнулся и указал взглядом на скорчившегося на полу кмета, из спины которого торчали два арбалетных болта. Ещё один воткнулся в живот, — Мы решим, что это сделали вы. Убьём здесь всех, а после — возьмём факелы и сожжём этот поганый городишко дотла.

— Вы… — губернатор попытался было что-то ответить, но начал заикаться и путать слова. Голос его дрожал от страха, — Вы не посмеете. Сенешаль…

— Ничего не сделает, — покачал головой я, — Вы находитесь тут незаконно. И он сам давно должен был вас прогнать или перевешать. Мы лишь выполним ту работу, которую не захотел выполнять он. Но, можем и договориться. Решать тебе.

— Я не знаю… — залепетал тот, тряся вторым подбородком и ещё больше «утопая» взглядом в своей кружке. Казалось, будь у него возможность — он бы целиком туда залез, лишь бы не общаться со мной, — Я ничего не видел.

— Вот оно как, — я стряхнул недоеденный кусок мяса прямо на стол и подцепил его второй подбородок остриём кинжала. Легонько надавил. Не так, чтобы серьёзно ранить или убить, но так, чтобы он почувствовал холодную сталь на своём, заплывшем салом горле, — И то, как мои люди стучались во все двери, прося о помощи ты тоже не видел. И про «упыря поганого, которого и убить то не грех», тоже, надо полагать ничего не слышал? А может быть именно ты весь этот спектакль и организовал.

Губернатор что-то невнятно булькнул и попытался отодвинуться от меня. Я не дал ему это сделать. Встал, наклонился вперёд, схватился за ворот кафтана и рванул на себя. Толстяк беспомощной тушей распластался на крышке стола, опрокинув кувшин с пивом. Я легонько ткнул острием мизерикорда его в шею и нарочито спокойным голосом поинтересовался:

— Ты и правда считаешь, что местной швали тебе стоит бояться больше, чем нас?

— Но… Они мне… — в голосе губернатора послышались умоляющие нотки, — Хату ведь… Спалят…

— Да? — в моём голосе послышалась плохо скрываемая издёвка. Я выдержал паузу, затем, продолжая прижимать эту свинью к крышке стола бросил короткий взгляд на Мигеля, — Как там в ваших поверьях? Годятся только пальцы убитых? Или пальцы живых тоже пойдут?

— Да они вдвое ценнее будут! — обрадовался десятник, доставая из ножен небольшой кинжал, — Особливо если резать под самый корень и знаешь, так, неторопливо. Наслаждаясь процессом!

— Но ведь… — заныл корчмарь, но голос внезапно донёсшийся из общей залы его перебил.

— Замолкни Йохан! Прекрати ныть и хоть раз в жизни поступи, как мужчина! Скажи им всё, как есть! Иначе я сам скажу!

Опа. А вот это уже интересно. Неужто, у нас в этой дыре появились единомышленники? Или сейчас кто-то нас попытается наебать, натравив не на тех? В любом случае — будет интересно послушать.

Я смерил взглядом говорившего. Худощавый, слегка помятый мужичок с козлиной бородкой и густыми, обвисшими усами. Одет он был просто — штаны и рубаха из грубого, но чистого сукна. На поясе — небольшой кинжал с натёртой до блеска рукоятью. Видать, ему частенько приходилось им пользоваться. Я молча кивнул Мигелю. Тот что-то тихо скомандовал своим людям и спустя пару мгновений у столика мужика уже стояли двое бойцов. Один забрал кинжал, а другой проводил его к нам. Усадил за стол и встал у него за спиной, недвусмысленно говоря, мол только попробуй дёрнуться.

— Трактирщик, метнись кабанчиком и принеси нам ещё пива. Самого лучшего, а не той тёплой ссанины, что хлебал ваш «губернатор».

Корчмарь застыл на мгновение, но затем схватил со стойки глиняный кувшин и засеменил к нам. Я же уставился на нашего гостя.

— Я слушаю.

— Это были бандиты Когтя, — бросил мужик, чуть подавшись вперёд, — Они давно уже присматривались к вашим людям. Видать решили, что вы хотите захватить их территорию, вот и полезли на рожон.

— Заткнись, Хавель, — вновь забулькал губернатор, — Все знают, что у тебя с людьми Когтя личные счёты. Не пытайся решить их за счёт чужаков.

Я легонько ткнул толстяка остриём кинжала во второй подбородок, тонко намекая, что заткнуться не мешало бы именно ему, а затем перевёл взгляд на Хавеля.

— Это правда, — кивнул мужик, — Эти ублюдки убили мою жену, когда я отказался им платить за крышу. Подкараулили её в подворотне, перерезали горло, оттяпали голову и повесили у себя на частоколе.

— Что ж ты брешешь то… — начал было губернатор, но я нажал посильнее заставив его промолчать.

— Это правда, — громко сказал мужик, повернувшись лицом к общей зале, — Этот ублюдок, — он ткнул пальцем в сторону губернатора, — Рассказывает всем нам, мол ваши родичи пропали без вести в окрестных лесах. Мол нечисть из урочища выползает и жрёт людей и с этим ничего не попишешь. Но ведь исчезли они лишь у тех, кто отказался платить Когтю деньги. Думаете совпадение? Брехня в чистом виде!

— Да сам ты брешешь, — послышался чей-то возглас из зала, — Все знают, что в округе всяких уродов тьма тьмущая. Кто, значица, в лес ходит — сам себе приговор подписывает. Да, я отказался платить Когтю, за что его выродки меня поколотили.