Рубежье - Николай Викторович Степанов

— Подъем, — произнес Кент. — Солнце вот-вот покажется, а нам еще долго топать до места.

Глянул на часы.

«Надо же, пять утра. Становлюсь ранней пташкой. Интересно, тут работает поговорка: „кто рано встает, тому Бог подает“? Очень бы хотелось».

Двинулись дальше.

Вчера во время приступа разговорчивости наставника удалось узнать, почему местные не любят ночные прогулки по лесу. А ведь в это время и пришельцы не особо жалуют с визитами, и большинство зверья спит на камнях или деревьях. Казалось бы — дыши свежим ночным воздухом, наслаждайся тишиной…Не тут-то было! Как рассказал Кент, с наступлением темноты из-под земли на поверхность выбираются другие хищники, если точнее — всеядные твари. Жрут все, что содержит калории, но предпочитают мясо. Основная пища этих червеобразных монстров — падаль, причем, имея мощные челюсти, они спокойно перегрызают кости и так же легко их переваривают. То-то мне ни разу не попадались скелеты в лесу. Похоже, тут все перерабатывалось, в том числе, и останки пришельцев. Однако не брезговали ползучие зубастики и свежатиной. Вот так наступишь сослепу на какого-нибудь червяка ногой, глядишь — и нет ноги.

— Во сколько у нас намечен пикник? — уже в пути задал вопрос наставнику.

— Где-то после полудня. Как сам понимаешь, гости могут оказаться не слишком пунктуальными.

— Лучше бы они вообще не явились. Вот честное слово, не обиделся бы.

— Нет, матрос, без них не обойтись. Они же нам нужны в противовес людям Георга, морского ежа ему подмышку.

Когда свернули вглубь леса, стрелка, указывающая путь к нужному пункту, установилась строго по курсу нашего движения. Запросил у системы расстояние. Оказалось, что к вечеру можем прибыть на место. Вспомнил о карте, попытался ее посмотреть:

«Доступ к схемам местности открывается после достижения ранга ратник», — сообщила система.

«Задолбали они своим табелем о рангах! Тут, того и гляди, жизни лишат…» — очень захотелось найти умника, придумавшего эти ограничения, и настучать ему по физиономии.

— Привал! — скомандовал наставник. — Доставай виноград.

— Ты же говорил, он несъедобен.

— Так я и не заставляю его есть. Сейчас будем наносить виноградный сок на кожу и одежду.

— А ты мне расскажешь, зачем это надо?

— Чуть позже, — пообещал Кент.

Как ни странно, сок плодов практически не оставил следа ни на коже, ни на одежде. И аромат от них не был слишком резким, хотя я так и не смог определить, на что он был похож.

— Духами побрызгались, к приему гостей готовы, — резюмировал наставник, закончив процедуру. — Двигай за мной.

Я уже начал испытывать некоторое раздражение из-за секретных игр Кента, и постарался переключиться на другие мысли. Вчера система пообещала перевести на десятую ступень…

«Было бы здорово получить одновременно и стадию возрождения, и кучу упсов. Сразу бы отправился за Лилией, а потом купили с ней дом, зажили припеваючи… — размечтался я. Правда, очень скоро в сознании всплыли слова ведуна о близкой гибели. — Не стоило подслушивать чужие разговоры. Сейчас бы пребывал в неведении и строил планы на ближайшее будущее, а не искал способы сделать так, чтобы оно у нас вообще было. А может, и наоборот: словил пулю и зализывал раны без денег и без надежд на выполнение договора. Нет, все сделано верно, и сожалеть не о чем, повторяю для сомневающихся, — похоже, мысленно я сам себя пытался убедить в правильности содеянного: — сожалеть абсолютно не о чем!»

Меня так захватили невеселые думы, что не сразу заметил останавливающий жест наставника. Застыв на месте, ощутил некий гул под ногами, словно где-то рядом работал мощный трансформатор.

Кент повернулся и, приложив палец к губам, осторожно двинул в обратную сторону. Жестом предложил мне следовать за ним, но уже в следующее мгновение поступил приказ замереть.

Теперь громкое жужжание донеслось откуда-то сзади, а вскоре показался и его источник — черно-желтый шершень размером в два кулака.

С представителями этого вида насекомых мне не везло и в прежнем мире, но там они хотя бы не выделялись размерами, а тут прилетает красавец, глаза которого ничуть не уступают моим, а жало сродни вязальной спице.

Когда он уселся на мое плечо, Кент состроил такую рожу, что я не рискнул дернуть плечиком, как бы мне ни хотелось. Благо, ничего ценного шершень там не обнаружил, потоптался малость и снова взлетел. Мы оба проводили насекомое взглядом. Оно приземлилось в центре поляны и скрылось в траве. Лишь затем мы смогли продолжить движение.

— Ты видел — он тебя не укусил! — Кент заговорил лишь после того, как мы удалились от полянки шагов на двести.

— А должен был?

— Чаще всего они жалят любое живое существо, и я давно хотел проверить, действительно ли сок плодов виноградного дерева от них защищает.

— Кент! — у меня чуть глаза из орбит не повыскакивали. — Ты проводил эксперименты на людях⁈ Мало того — на нас? А вдруг…

— Ты же сам говорил — надо удивлять себя и других. Я сейчас очень удивился, а ты?

— Настолько, что мне захотелось тебя пристрелить. Причем, раз пять подряд.

— Отлично, значит, квиты. Когда ты вчера помчался между двух отрядов, мне тоже хотелось тебя придушить, но ведь сдержался. Мы сейчас почти прошлись по потолку гнездовья подземных шершней, и не пострадали. Невероятно!

— Так это они гудели под ногами?

— Хорошо, проснуться пока не успели, рановато для них.

— Рановато?

— Воздух еще не прогрелся, поэтому сторожевик такой квелый был, еле в воздухе держался. Но, не будь на тебе сока, точно бы напал. Рядом с гнездом они до жути агрессивны.

— И сколько таких в гнездовье?

— Не одна сотня, разрази меня штиль. Так что численный перевес был бы на их стороне, матрос. Хотя человеку и пятерых шершней за глаза хватает.

— Ядовитое жало?

— Нет, яда у них нет, а вот сам укус этих полосатиков причиняет жуткую боль. Два-три — и потеря сознания обеспечена.

— А потом?

— Потом они про тебя забывают.

— Слушай, а комары тут какие?

— Комары живут на болотах, Дмилыч. Они чуть меньше воробья, но, к счастью, за пределы топей носа не кажут.

Я уже собирался начать расспросы о птицах, когда наставник выхватил кольт и направил на впередистоящее дерево.

— Эй, нельзя так подмогу встречать, Кент, — донесся бас высокого бойца, показавшегося из-за ствола.

— А не слишком ли ты рано объявился, Шурик? — наставник узнал человека, но оружие не убрал.

— Как услышал о твоей беде, сразу в путь и собрался. Люди ведь должны помогать друг другу?

— Рад, что ты это, наконец, осознал. Тогда сделаем так: ты со своими следуешь за нами в ста шагах, возникнут проблемы — вмешиваешься.

— Ты обещал за помощь половину своих богатств. Предлагаю сначала выплатить аванс.

— У меня на счету нет упсов, они сразу уходят за долги в банк.

— Зато у тебя редозит имеется. Меня вполне устроит килограммов пять — семь.

— Такой натуральный обмен не пойдет, Шурик. Я же на глаз цену камня не определю. Оплата только после сдачи камней и за реальную помощь.

— Кент, мне кажется — ты не в том положении, чтобы диктовать условия, — показал свое истинное лицо мужик.

Сразу захотелось выхватить глок и сделать пару дырок в наглой тушке, чтобы самомнение немного сдулось. Кент дернул меня за рукав, и продолжил без намека на раздражение:

— В положении бывает дамочка, когда на сносях, а я лишь временно оказался в непростой ситуации. Значит ты пришел грабить, а не помогать?

— Я пришел научить тебя делиться, Кент. Все равно ведь до пункта сдачи камешки не донесешь, почему бы не отдать хотя бы половину в надежные руки?