Один я остался без силы – 2! - Сергей Леонидович Орлов

объяснял, что первый «прыжок» обычно происходит на очень короткое расстояние — туда, где в данный момент находится твоя собственная тень.

Я глубоко вдохнул, закрыл глаза и представил, как мое сознание, моя сущность скользит по этой невидимой связи. Я не просто вообразил это движение — я почувствовал его. Словно что-то внутри меня потянулось к тени, протянулось между нами, становясь всё тоньше, как резиновая нить, натянутая до предела.

И затем — хлопок! Резкое ощущение движения, будто земля ушла из-под ног. Головокружение, дезориентация. Лёгкий холодок, пробежавший по всему телу, словно на долю секунды я окунулся в ледяную воду.

Я открыл глаза — и оказался на другом конце комнаты, там, где только что лежала моя тень.

— Паучилось! — не удержался я от победного восклицания, пошатнувшись от внезапно накатившей слабости.

Я оперся о стену, чтобы не упасть. Тело казалось странно тяжёлым, а в голове звенело от перенапряжения. Даже такой короткий прыжок отнял немало сил. Совсем не похоже на мое растягивающееся тело — там изменения происходили естественно, были частью моей физиологии. Здесь же каждое усилие требовало серьёзной ментальной концентрации и расхода энергии.

Впрочем, Михаил предупреждал об этом. Первые прыжки всегда даются тяжело, особенно если ты не профессиональный Теневик. С практикой должно стать легче, а расход энергии — меньше.

Постепенно слабость начала отступать. Передо мной открывались новые горизонты: эта способность давала преимущества, которых я был лишён раньше. Моя растягивающаяся сила позволяла мне увеличивать части тела, но «Танец теней» открывал возможность мгновенного перемещения в пространстве — бесценный навык как для скрытного проникновения, так и для боя.

И я не собирался останавливаться после одного успешного прыжка. Эта способность слишком ценна, чтобы не освоить ее в совершенстве.

Когда слабость отступила, я огляделся в поисках новой цели. Комната была полна теней: от мебели, от занавесок, от игрушек, сложенных в углу. Но моё внимание привлекла длинная тень от настольной лампы, которая падала на противоположную стену, создавая причудливый узор.

Новый вызов. Прыгнуть не в свою тень, а в чужую. Потехин говорил, что это следующий уровень сложности. Собственная тень связана с тобой непосредственно, но чтобы использовать чужую, нужно сначала установить с ней контакт, почувствовать её сущность, убедить принять тебя.

Я сконцентрировался, вытянул руку в направлении тени от лампы, пытаясь повторить то ощущение контакта, которое испытал раньше. Это было сложнее — чужая тень не поддавалась так легко. Она казалась более холодной, отстранённой, не желающей идти на контакт.

Я закрыл глаза, пытаясь глубже погрузиться в ощущение «теневого измерения». Оно было повсюду — то странное междумирье, где существуют тени. Я чувствовал его обширность, его глубину. Где-то там, в этой глубине, существовала связь между всеми тенями.

Мне нужно было найти эту связь, почувствовать, как всё теневое пространство комнаты является единым целым, и только тогда я смог бы переместиться в любую его точку.

Но в этот момент дверь резко распахнулась.

— Ярик! Ты здесь⁈ — в комнату ворвалась обеспокоенная Краснова. Ее лицо было бледнее обычного, а в глазах читалась тревога.

От неожиданности я потерял концентрацию и чуть не упал, но вовремя схватился за спинку стула.

— Меня вызывают в Ратушу, — быстро проговорила она, подхватывая что-то из шкафа. — В городе начинается паника. Три патруля пропали в Сумеречных землях, еще и эти картины… Валун скоро вернется, оставайся с ним. Никуда не выходите, ясно?

— Холошо, — кивнул я, наблюдая, как она лихорадочно собирает вещи. — Сто-то сельезное?

Вика замерла, словно раздумывая, стоит ли говорить, но потом решилась:

— Все признаки начала Нашествия. Пока нет прямых доказательств, но… люди чувствуют. Некоторые уже покидают Цитадель. На выездах образовались пробки.

Она быстро подошла ко мне, присела и крепко обняла, напоследок поцеловав голову.

— Будь осторожен, хорошо? — прошептала она, и в ее голосе слышалась такая забота, что даже мое циничное сердце дрогнуло.

— Буь споконя, Вика, — ответил я, неловко похлопывая ее по спине. — Со мой все будет в полядке.

Она еще раз крепко обняла меня, после чего резко встала и быстрыми шагами вышла из комнаты. Через минуту хлопнула входная дверь.

Я глубоко вздохнул. События набирали обороты. Если художник Васильев был прав, и Нашествие действительно начнется в ближайшие дни, то мне нужно ускорить освоение новой способности. Мало ли что может произойти…

Полковник Макеев прибыл ближе к вечеру. Он выглядел усталым, под глазами залегли темные круги, а на лбу проступила глубокая морщина — признак сосредоточенности и беспокойства.

Валун, вернувшийся за час до него, сразу плюхнулся в кресло, потому что за день отбегал по делам Цитадели не меньше двух десятков километров.

— Обстановка ухудшается, — без предисловий начал Макеев, принимая из рук Красновой чашку с крепким чаем. — Четвертый патруль пропал час назад. Мы отправили поисковый отряд, но и от него нет вестей.

— Надо уезжать, — твердо сказала Краснова. — Хватит рисковать. Я не для того спасала Ярослава, чтобы он погиб здесь от когтей монстров!

Макеев покачал головой:

— Риск есть всегда, но сейчас отъезд только увеличит его. На дорогах хаос, люди рвутся из Цитадели, образуя заторы. Если монстры действительно прорвутся, эти колонны станут легкой добычей.

— Так организуйте защищенный кортеж! — Краснова повысила голос. — Вы же полковник! Неужели не можете обеспечить безопасность ребенка⁈

Я наблюдал за этим спором с детской кроватки, в которую залез, чтобы лучше вписаться в образ малыша. Занятно, как быстро Краснова превратилась из моего спасителя в мою защитницу. Она действительно воспринимала меня как своего ребенка, несмотря на всю щекотливость ситуации.

— Виктория, — Макеев вздохнул, — все не так просто. В Северном Бастионе у нас есть верные люди, готовые защищать наследника любой ценой. Это наша территория. В других Цитаделях я не могу гарантировать такой уровень безопасности.

— Какого еще наследника? — недоуменно спросил Валун, переводя взгляд с Макеева на Краснову.

В комнате повисла тишина. Воздух будто сгустился от напряжения. Макеев и Краснова обменялись долгими взглядами, в которых читалась целая гамма эмоций: сомнение, тревога, решимость. Полковник едва заметно кивнул Вике, молчаливо передавая ей право решить, стоит ли раскрывать тайну.

Краснова глубоко вздохнула, словно собираясь с силами. Она подошла к Валуну и положила руку ему на плечо.

— Миша, — начала она тихо, — то, что я сейчас скажу, не должно выйти за пределы этих стен. Это государственная тайна высшего уровня.

Здоровяк нахмурился, но серьезно кивнул, явно чувствуя