Я стану императором - Юрий Винокуров

а возможно, и судьба. — он даже попытался презрительно усмехнуться.

— Судьба каждого человека зависит исключительно от него самого, — в ответ как можно холоднее улыбнулся я. — А карьера? На то она и карьера, что в ней бывает много неожиданных взлётов и падений.

— Это очень интересное замечание для такого молодого человека, — покачал головой Манштейн. — Но…

— При всём уважении, капитан, не могли бы вы перейти сразу к делу, у меня есть чем еще заняться. — перебил я его.

— Вот как? — нахмурился контрразведчик, не привыкший к такому поведению. С другой стороны, он далеко не каждый день встречался с Одарёнными, а уж допрашивал одного из нас, возможно, вообще впервые в жизни. — Ну, хорошо.

Он упёрся взглядом в экран монитора.

— У меня есть рапорт ВРИО командира 134-го полка прайм-лейтенанта Тарнавского, где он описывает все события, начиная со смерти начальника штаба майора Кортеса. Ваше имя, курсант, фигурирует практически постоянно. Причём, иногда при очень странных обстоятельствах. А учитывая потери полка, мы обязаны разобраться в этом вопросе очень тщательно.

— Спрашивайте. — я откинулся на спинку стула и не удержался. — Только побыстрее, пожалуйста.

Допрос всё равно затянулся, и некоторые его моменты напоминали фарс.

[…]

— Как погиб инквизитор Хокус?

— Его убил демон.

— Настоящий демон? Из Подпространства?

— А какие ещё, по-вашему, бывают демоны, капитан?

[…]

— Как у вас оказалось имущество Инквизиции?

— Вы о чём, капитан?

— О вот этом вот мече!

— Это подарок. И да, получше изучите Катехизис[1] Инквизиции. Оружие инквизитора — его и только его личная собственность. Один из немногих предметов, допустимых обетом нестяжательства.

— Как он попал к вам, если владельца убили? Вы его украли?

— Капитан, не несите чушь! Хокус подарил мне свой меч перед смертью.

— Кто-то может подтвердить ваши слова?

— Вот этот лысый мужик за моей спиной.

— Кто-то ещё?

— Мог бы демон, но он мёртв.

[…]

— Как вы объясните такие потери полка?

— Я не занимал соответствующей должности с достаточными полномочиями для того, чтобы как-то влиять на потери. У меня нет ответа на ваш вопрос.

— Вы исполняли обязанности командира батальона?

— Так точно.

— Какие же потери в вашем батальоне?

— Всё есть в моём рапорте на имя прайм-лейтенанта Тарнавского.

[…]

— Что произошло в Подпространстве?

— На нас напали Сущности, капитан.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно!

— Вы командовали зачисткой эсминца? Почему? Где был в этот момент прайм-лейтенант Тарнавский?

— Он защищал лазарет.

— Но…

— ОН. ЗАЩИЩАЛ. ЛАЗАРЕТ.

[…]

— Вы — инициированный Одарённый?

— Никак нет.

— Как вам удалось справиться с таким количеством «одержимых» в Подпространстве?

— Используя боевые навыки, полученные в академии и с помощью веры в Императора нашего.

[…]

— Вы понимаете, что я буду вынужден написать рапорт в Инквизицию?

— Это ваше право, капитан.

— И вам всё равно, что я там напишу?

— Абсолютно. Я не так много знал инквизиторов в своей жизни, но они выглядят, на мой взгляд, гораздо адекватней вашей службы.

[…]

Всё когда-нибудь заканчивается. И этот допрос тоже. Манштейн получил мои показания, те, которые я посчитал нужным ему сообщить. Я же получил рассерженного, неудовлетворённого покрасневшего капитана, которому очень не нравилось происходящее, но который не мог с этим ничего поделать. Как я понял из разговора, ему очень нужен был «крайний». СИБовцу очень хотелось оставить им меня, но он здраво понимал, что на меня ему «силёнок не хватит», а вот на прайма Тарнавского нацелился очень и очень серьёзно. Однако и с этим вышел облом.

— Вы мне ничем не помогли, курсант. — раздражённо сказал Манштейн в самом конце. И решил пойти ва-банк. — Вы понимаете, что я могу вас задержать?

— Я понимаю, что вы НЕ можете меня задержать. — меня начало это утомлять.

— Но чрезвычайная ситуация…

— Насколько я знаю, пока не объявлена на планете, — перебил я капитана. Действительно, единственной зацепкой, позволяющей СИБ как-то воздействовать на Одарённых, была именно чрезвычайная ситуация, которая вполне могла быть объявлена в нынешних реалиях, но, как я заметил, всё ещё не действовала.

— Вы считаете себя самым умным? — скривился капитан.

— Нет, не самым. — покачал я головой. — Есть люди и поумнее, но вы, капитан, точно не из их числа.

— Оскорбление старшего по званию? — угрожающе произнёс капитан, краснея ещё больше.

— Что вы, капитан, просто констатация факта. — я пожал плечами. — И знаете что? Я думаю, что наш разговор закончен.

— Тут я решаю, когда разговор закончен!

— Да ну. — мне уже стало немного смешно. И смех этот был злым. — Задержать вы меня не можете, а вопросов больше нет, значит, я могу встать и уйти отсюда. И лучше бы вы открыли дверь, чтобы не случилось эксцессов.

Я покосился на Тень, и он отлепился от стены.

— Вы ещё не инициированный Одарённый, и вряд ли таковым станете, а когда у вас отберут ваш статус, то лучше бы вам оглядываться, курсант. — капитан, похоже, был вне себя от злости и начал вести себя совсем непрофессионально.

Я привстал и наклонился через стол, практически вплотную приблизив своё лицо к лицу службиста.

— Я дрался с демоном, капитан, и отрезал ему голову. Простым ножом. Неужели вы думаете, что меня может напугать какой-то дрыщ из СИБ?

Капитан мгновенно побледнел, сглотнул и протянул руку, нажав кнопку под столом.

Дверь в кабинет пикнула и открылась.

— Всего хорошего, курсант. — выдавил он из себя как можно более нейтрально. — Мы ещё увидимся.

— И вам не хворать. — я стремительно пошел прочь из этого кабинета. — А насчёт «увидимся» — это вряд ли.

За мной вышел лыбящийся в тридцать два зуба Эрик.

Капрал, всё это время стоящий за дверью, провёл нас до выхода и вежливо попрощался, стараясь держаться подальше от Тени.

Мы подошли к лифту, и я нажал на вызов.

— Ну, Антоха, ну, сукин сын! — внезапно заржал Эрик, хлопнув меня по плечу. — Жалко, что нельзя было снять это на видео. Лицо этого капитана. Похоже, он ожидал, что ты вытащишь нож и отпилишь голову и ему тоже. Отличная шутка.

— Это не шутка, друг мой, совсем не шутка. Жаль, что у меня не было с собой ножа.

Картер посмотрел мне в глаза, и улыбка постепенно сошла с его лица. Я же скрипел зубами и пытался прийти в себя. В кабинете безопасника на меня накатила настоящая ярость. Реально хотел убить этого человека. Отрезать голову и вырезать сердце. Хорошо, что ножа у меня с собой не было. Спокойно, Антон, откуда у тебя такие мысли?

Улыбка вернулась на лицо Эрика.

— Тебе ещё даже нет восемнадцати, а что же будет лет через двадцать? Когда ты будешь заходить в Подпространство, местные демоны будут убегать оттуда