Александр Афанасьев - Время героев ч4

О том, что они вступили в бой — они догадались по тому, как шедшая ровно БМП[60] начала маневрировать, уклоняясь от возможного удара и увеличивая скорость. Потом — с грохотом и визгом сработала система защиты, сбив подлетающую к БМП противотанковую ракету. Потом — поручик Ольгин высунулся в смотровой лаз на крыше — и увидел, как над ними режут небо огненными стрелами неуправляемые ракетные снаряды…

Потом — что-то светящееся — свистнуло над самой бронемашиной, и он свалился вниз, под защиту брони.

— Что там?

— Кажись, бой идет! Серьезный!

— Кажись. Обоссался поди.

— Кто — я?

Выяснить отношения не успели — что-то с размаху ударило по машине и одновременно с этим — машина резко наклонилась вперед, так что все, кто не сидел — полетели с ног. Ругаясь, командир их отделения оттолкнул упавшего на него вольноопределяющегося, запросил командира БМП — не пора ли выметаться из машины. Через лавину хлынувшего на него мата он сумел понять — все же не пора…

Потом машину столь же резко накренило в обратном направлении, и они поняли, что перебираются то ли через ров, то ли через высохшее русло реки. Потом — они снова маневрировали, что-то сова грохнуло и отрывисто, как отбойный молоток — заработала автоматическая пушка, подавляя цели где-то впереди. Потом — машина резко остановилась, и в десантном отсеке замигал зеленый свет, а их командир заорал «Наружу, мать вашу»!

Сидевший ближе всего к ручке на потолке, открывающей дверь десантного отсека поручик Ольгин дернул эту ручку, дверь с шипением откинулась — и они увидели настоящий ад…

На всем пространстве, которое можно было видеть — горела техника. Танки, самоходные установки, штурмовые гаубицы, противотанковые ракетные и артиллерийские комплексы. Все то, что Россия и Великобритания столь долго и любовно готовили к предстоящей схватке — все это горело, взрывалось, выбрасывая в прокопченное небо фонтаны искр, гибло. Горел пропитанный соляркой песок, горели и взрывались полевые склады — были видно, что удар на этом направлении застиг британцев врасплох и линию обороны они создали наспех. Не было понятно, чья техника горит — наша, британская — все были едины на этом бранном поле перед Богом. Все — шли по тонкому лезвию меча и срывались в полыхающее под ним дымное, соляровое пламя.

— Перейти в наступление! Вперед, вперед!

Ухнуло — и наскоро возведенная прямо перед ними пулеметная позиция разлетелась в разные стороны в дыму и пламени. Из горящего ада — к ним прорывались наступающие штурмовые гаубицы.

Это был наскоро возведенный пункт, полковой, а то и дивизионный, то что они к нему прорвались — само по себе большая удача. Контейнеры и легковозводимые саперные укрытия — армированные мешки, в которые насыпают землю с быстроходной траншейной машины: одновременно и траншею — укрытие роет, и перед ним защитный барьер возводит. Это все, что британцы успели сделать — но и это немало.

Содрогалась земля. Были видны следы попаданий гаубичной артиллерии — накрыв опорный пункт британцев, самоходки перенесли огонь дальше.

— За Россию — вперед!

Автоматная очередь — жиганула по ним, когда они сунулись в проделанный разрывом гаубичного снаряда проем — но на каждом из них был титановый шлем и тяжелый бронежилет, их слишком мало и просто бросать пехоту на укрепления — дураков нет. Кто-то бросил вперед гранату, потом еще одну — и они ворвались внутрь укрепленной позиции, почти сразу попав в траншею.

Британец с остервенелым лицом — бросив противотанковый ракетный комплекс, он стреляет в прорвавшихся русских из пистолета, каски нет, рот распялен в крике — но ничего не слышно, в ушах только — оглушительный стук сердца. То ли не попал, то ли не успел — автоматная очередь отбрасывает его, кто-то бросает гранату — и они мчатся по траншее, снося все на своем пути. За спиной взрывается — склад с выстрелами к РПГ уничтожен.

Они снова выскакивают из траншеи — огонь со всех сторон, британцев намного больше. Пулеметный расчет лихорадочно переставляет станок полудюймового, реагируя на угрозу с фланга — граната кладет конец этим благородным попыткам, выводя из строя и пулемет и расчет. У русских штурмовиков — магазины на сорок пять, на шестьдесят, на девяносто патронов, у многих — надежнейшие автоматы Калашникова. Только шквал огня помогает хоть как-то сдерживать попытки британцев ликвидировать прорыв, они прячутся за стеной быстровозводимых заграждений, магазины вылетают за секунды…

С грохотом проламывая контейнер, в периметр, в десятке метров от них врывается приземистая штурмовая гаубица, ее совмещенный с орудием пулемет не умолкает ни на минуту, броня — повреждена, часть контейнеров динамической брони сорвана, сама гаубица выглядит так, как будто вырвалась из преисподней.

— Всем — прикрываем броню! Прикрываем броню, не дайте…

Командир не договорил — сраженный пулей снайпера упал на землю, захлебываясь кровью. Но все — все поняли.

— Дистанция?

— Два-три, по визиру чисто.

— Огонь!

Один из круглых, продолговатых контейнеров, установленных на разведывательной машине — окутывается пламенем с обеих сторон, пиропатроны срывают крышки, включаются ракетные двигатели. Ракета уходит к цели, управляемая оператором. Ракета старая, еще в начале восьмидесятых поступила на вооружение — но по сравнению с современными у нее есть одно ключевое преимущество. В отличие от современной эту — никакими помехами не остановишь.

Преодолев расстояние в две целых три десятых километра — комок пламени врезается в башню самоходной установки и та останавливается — резко, как конь на полном скаку.

— Попадание.

— Двинулись! Бегом, бегом, бегом!

С жутким, за двадцать градусов бортовым креном — современные тачанки ринулись вперед по горному склону, уходя от огня.

— Левее! Левее правь!

Старший заметил то, что по его мнению могло быть небольшой впадиной, укрытием. Как раз — чтобы на несколько минут остановиться, привести себя в порядок, перезарядить оружие и попытаться помочь раненым. Их достаточно и все — тяжелые, их броня не защищает, а охотятся за ними — как и за танками. Так что у них — легких ранений не бывает.

Две моторизованные тачанки свалились в довольно узкое, но длинное вади, протянувшееся прямо по склону холма — и увидели буквально в тридцати метрах от них несколько темно-зеленых машин. А на них — были солдаты, солдаты в чужой форме. Они смотрели на них во все глаза — двигались ущельем, чтобы не привлекать внимание авиации противника и только в последний момент услышали шум чужих двигателей.

— Огонь!!!!

Обе стороны открыли огонь практически одновременно. Головной Миниган буквально изорвал градом пуль всех, кто находился в головной русской машине — но на второй был крупнокалиберный и обычный пулемет и крупнокалиберный — был развернут именно в ту сторону, в какую нужно. Пулеметчик открыл огонь, пули прошибали головной Лэндровер насквозь, бронированные стекла, способные выдержать пистолетный выстрел в упор — для КОРДа это ничто. Кто-то из русских успел схватить только что перезаряженную Лавину — и в ответ на британские пули — по колонне полетели осколочные гранаты. Засверкали разрывы.

Это поле боя осталось за русскими. Но когда они поднялись на перевал и случайно увидели сгоревшие остовы разведывательных машин — спасать было уже некого. Все — и британские и русские разведчики погибли, кто сразу, кто — истек кровью и не смог вызвать помощь. В живых после этой короткой и яростной схватки — не осталось никого…

Укрепление надвигалось — в дыму, в пламени — как римский легион, сомкнувший штыки. Ни прорвались — самое сердце британской обороны, укрепленный полевой лагерь дивизионного уровня.

— Пулеметная вышка — на час! Дистанция единица!

— Осколочным — заряжай! Прямой наводкой а-а-а-гонь!

Бухает пушка, на тот месте, где на контейнере, обложенная мешками с песком находилась огневая точка с крупнокалиберным пулеметом и возможно еще чем — сизый куст разрыва

— Ганнибал у ворот!

— Прекратить огонь! Прекратить огонь, сближаемся!

Одна из самоходок, вырвавшаяся вперед и шедшая прямо на главный вход на территорию британского комплекса — вспыхнула, над ней сверкнула яркая вспышка — управляемый «крышебойный» снаряд, перед самой целью он делает горку и врезается в крышу, от него не спасает активная система защита танков, не спасает решетка — помогают только мешки с галькой и гравием, которые многие самоходчики наваливают сверху для дополнительной защиты.

— Два-два подбит! Два-два выведен из строя!

Было видно — как из горящей машины поспешно выбираются танкисты,[61] бросались на землю, чтобы сбить пламя. Форма танкиста негорючая, выдерживает открытое пламя — но иногда не помогает и это.