Шут - Ник Гернар

скупо оповещала, что состав установлен. Вторая сообщала об успешном эксперименте доктора Потанцева и закупке трех каких-то устройств «Белой Короны», с указанием серии и номера. А третья сообщала о запуске проекта «Лексикон» и передаче материалов и образцов в лабораторию S для дальнейшего исследования. Статус — «первичная дешифровка».

Кровь отхлынула от лица. Пластины.

Получается, они… носители информации?

Что же за информация могла быть записана на этих пластинах?

— Мне кажется, я знаю, почему другие корпорации позволили третировать Яна и чего они хотят, — медленно проговорил я.

Глава 20

Ставки и сделки

Лекса нервничала.

Не то чтобы она боялась или что-то в этом роде. Чувство самосохранения в ее личностных настройках всегда работало на минимальных мощностях. Будущее ее не пугало — Лекса в принципе не любила задумываться о завтрашнем дне и рассчитывать возможные последствия своих достижений и промахов. Поражения в бизнесе, финансовые потери и репутация девушку не беспокоили.

Но сейчас ей предстояло очень важное дело. Груз ответственности тяжелым бременем давил ей на плечи. Время от времени Лексу неудержимо накрывало воспоминаниями, и тогда ее тонкие пальцы начинали дрожать от ярости.

«Я справлюсь», — мысленно повторяла она себе, теребя край юбки.

Инфономик слегка шумел в режиме ожидания. Иногда она слышала, как Андрей, он же Тень, вздыхает или подкашливает. Это успокаивало.

Наконец, она услышала его ровный голос:

— Гость подъезжает к воротам.

Лекса на мгновение затаила дыхание, потом медленно выдохнула.

— Я готова. Впускай его.

— Вы уверены, что в моем присутствии нет необходимости? — осведомился он.

— Абсолютно.

Она поднялась со своего места. Цокая каблуками, вышла из кабинета отца в большой холл — тот самый, где не так давно она сидела, не чувствуя земли под собой и сжимая в руках наследство, оставленное отцом перед смертью.

Тогда здесь было очень много лишних людей.

Теперь не было никого.

Лекса избавилась от штата прислуги, оставив только автоматизированную систему охраны и двух самых пожилых женщин из числа горничных. Не потому, что брезговала клинингом по вызову, а потому что пожалела старух, которым вряд ли удалось бы теперь найти приличную работу.

Она остановилась в центре холла, скрестив руки на груди. Ладони вспотели.

Долго ждать не пришлось.

Дверь открылась, и убийца ее отца вошел в холл.

Константин Андреевич Ладыженский.

Он вошел так, будто входил сюда всегда — без тени сомнения, с холодной, неоспоримой уверенностью. Среднего роста, подтянутый, с военной выправкой. На вид ему можно было дать лет пятьдесят. Темные вьющиеся волосы тронуты сединой. На щеке — хорошо заметный, но не уродующий шрам. Отец говорил, что Ладыженский вошел во власть, будучи меченым, и с тех пор оставил шрам как аксессуар. Небрежно распахнутый пиджак, рубашка без галстука, две верхние пуговицы расслабленно расстегнуты — видимо, для того чтобы подчеркнуть неформальность встречи.

При этом абсолютно вся одежда — черная.

Траурная.

Он окинул холл беглым взглядом, и лишь затем его глаза остановились на Лексе.

— Александра, — проговорил негромко он, и голос был бархатным и обволакивающим, как яд. — Приветствую. Рад видеть вас в добром здравии.

Губы Лексы дрогнули.

— Константин Андреевич, — отозвалась она. — Надеюсь, вы не расстроитесь, что я не могу сказать о вас того же.

— Нет, — сказал он. — Я не имею обыкновения расстраиваться по мелочам.

Лекса чувствовала, как по спине бегут мурашки. Каждая клетка ее тела кричала о ненависти. Пальцы сжались в кулаки так, что ногти впились в ладони. Она заставила себя расслабить руки и чуть кивнуть.

— Прошу, проходите.

Она не двинулась с места, указывая жестом на массивный дубовый стол с двумя диванчиками, один напротив другого. Ладыженский медленно прошел мимо нее, и Лекса уловила запах его парфюма.

Он сел, положив ногу на ногу.

— Вы проявили неожиданную решимость и настойчивость, чтобы организовать эту встречу. Так что я решил удовлетворить вашу… необходимость посмотреть мне в глаза. Но, по правде говоря, даже не представляю, о чем нам разговаривать.

Лекса села напротив.

Интересно, если бы она ударила прямо сейчас, у нее были бы шансы убить самодовольного ублюдка?..

— У меня нет абсолютно никакой потребности или желания смотреть на вас, — проговорила она. — Но отец всегда учил меня, что там, где начинается бизнес, эмоции должны заканчиваться. Поэтому я и пригласила вас сюда.

Константин Андреевич озадаченно посмотрел на девушку.

— Мне жаль вас разочаровывать, Александра, но при всем моем соболезновании вашему горю и снисхождении к юному возрасту говорить со мной в таком тоне недопустимо. Впрочем, как и рассчитывать, что я из сочувствия соглашусь иметь с вами хоть какие-то совместные дела. Круг ваших интересов, уж извините за тавтологию, мне не интересен.

У Лексы от его снисходительного тона все внутри аж вскипело. Но она сохранила спокойное выражение лица и спросила:

— Хотите сказать, вам совершенно не интересно, кому достанется наследие Яна Данилевского и архивы ЦИР?

Слова повисли в воздухе, тяжелые и звенящие. Взгляд Ладыженского стал острым, сфокусированным.

— Продолжайте, — сказал он, и в его бархатном голосе появилась стальная нить.

— Государственные органы готовы одобрить в качестве нового куратора «ГеймМастер». Формальной причиной для этого является активное участие моего отца в совместных проектах с ЦИР и щедрое спонсирование организации. А неофициальной — тот факт, что они считают меня дурой… — брови Ладыженского удивленно приподнялись. — Впрочем, как и вы, — глядя ему прямо в глаза, с легкой улыбкой сказала Лекса. — А значит, проблем со мной не будет. ЦИР станет удобным и беспроблемным, и вскоре благополучно загнется. Решение было бы уже подписано, если бы не активное давление со стороны Биосада и Белой Короны. Так что я хочу предложить вам партнерство. Не подачку, не откупные, а именно партнерство. Вы получите доступ к… артефактам ЦИР. Я — повышение своего статуса и укрепление пошатнувшейся репутации компании. И, разумеется, доступ к информации, которую вы сумеете почерпнуть из носителей.

Ладыженский озадаченно смотрел на нее. Казалось, он не совсем понимает, о чем идет речь.

Лекса не удержалась от победоносной улыбки.

— Не может быть. Неужели ваш глубокоуважаемый партнер не сообщил вам, на какую кость сбежались все собаки? Речь идет о носителях информации, которые Данилевский нашел в одном из рифтов. Рядом с трупом одного из представителей внеземной цивилизации. Он даже начал процесс дешифровки.

Ладыженский качнул плечами.

— Что за странная информация и откуда она у вас?..

— Думаю, на эту тему вам лучше поговорить не со мной.

Лекса хлопнула в ладоши, и умный дом послушно погасил свет и опустил жалюзи. Обернувшись к кабинету отца, вытянула руку с пультом управления и нажала