Холодная сталь - Дин Уэсли Смит

— Нет! — закричала она, внезапно осознав это. Она встала между катори и наступающими мужчинами. — Эрве, Эд, нет! Это Чилаили!

Они остановились, тяжело дыша, в метре от них.

— Чилаили? — Эрве нахмурился.

— Да! Она вытащила меня из-под обломков.

— Бессани Вейман, — настойчиво сказала высокая Терса, — многие из твоих сородичей по гнезду все еще в ловушке. Мы должны быстро их освободить. Эти завалы неустойчивы, и холод быстро проникнет внутрь, снизив их шансы на выживание. И кто-то должен развести огонь, иначе мы все замерзнем насмерть, включая меня. В такую погоду нельзя находиться на поверхности без укрытия и тепла.

Бессани потерла лоб, желая, чтобы туман в голове рассеялся, и опустила руку, обнаружив, что она покраснела от крови. Она вытерла ее о рубашку. Пока не время для мелких травм.

— Верно, — она уставилась на повреждения, вглядываясь в источник света, падающий на снег. — Боже мой, медицинская лаборатория все еще стоит!

И поскольку огни в медицинской лаборатории все еще горели, значит сама электростанция не пострадала. Этот единственный факт вполне может означать разницу между жизнью и смертью.

Синклер завернул ее в пальто, подобранное среди обломков.

— Да, слава Богу, большая часть здания уцелела. На самом деле, несколько лабораторий уцелели в той или иной степени. Во всяком случае, достаточно, чтобы обеспечить нам хоть какое-то укрытие. Мы уже перевели несколько тяжелораненых туда, где здание пострадало меньше. В большинстве помещений отключено электричество, но это все же лучше, чем находиться под открытым небом.

— Как долго я была без сознания? — резко спросила она.

— Почти полчаса.

Бессани побледнела. Если бы она подольше оставалась без сознания, то вполне могла замерзнуть насмерть.

Должно быть, под этими обломками было достаточно тепла, чтобы она оставалась в живых достаточно долго, чтобы очнуться и позвать на помощь.

— Если в большинстве наших убежищ отключится электричество, нам понадобятся дрова для разведения костров…

— Там много поваленных деревьев, — сказала Чилаили. — Мне пришлось перелезать через них, чтобы добраться до твоего гнезда. Я услышала завывание ветра на вершине утеса и поняла, что он пронесся над этим местом. Я спешила, Бессани Вейман, так быстро, как только осмеливалась.

У Бессани перехватило горло. Она коснулась руки Чилаили, вздрогнув, когда ветер швырнул колючий снег в разрушенные стены комнаты отдыха.

— Слава богу, ты это сделала. Попозже расскажешь, почему ты здесь.

Чилаили одарила Бессани своим странным кивком, слегка покачивая головой.

— Да. Гораздо важнее сначала найти тех, кто оказался в ловушке.

Они разбирались по завалам группами, освобождая больше людей, находя больше одежды и раздавая ее.

Эрве отобрал четверых мужчин, которые отделались лишь незначительными порезами и ушибами, одел их в спасательную одежду для холодной погоды, связал веревками в целях безопасности и отправил с фонарями за дровами, пока продолжались поиски выживших. Чилаили был настоящей находкой: для подъема тяжелых плит потребовалось бы три или четыре человека. Они нашли некоторых людей без сознания, других, тяжело раненных и кричащих от боли, а некоторых лежащих зловеще неподвижно, раздавленных и изломанных или окруженных отвратительными багровыми пятнами в тех местах, где они истекли кровью из-за повреждения артерий.

Бессани работала трясущимися руками, стараясь не смотреть в лица друзей, погибших под завалами. Она сосредоточилась на том, чтобы направлять или переносить все еще живых в укрытия, помогать невредимым добраться до ближайшей боковой лаборатории и доставлять тяжелораненых в медицинскую лабораторию. Сальваторе ди Пьеро, их инженер-строитель, соорудил временную стену из толстого пластикового листа, закрыв неровную дыру, проделанную в одном из углов последней.

Григорий Иванов, их хирург, ошеломленный и истекающий кровью от многочисленных порезов, наконец-то был вытащен на поверхность. Он прислонился к Эрве Синклеру, пока Бессани кутала его в пальто, а затем Чилаили буквально внесла его в тепло медицинской лаборатории. Бессани следовала за ними по пятам, в то время как остальные продолжали осматривать обломки. Ее руки и лицо были замерзшими, а ветер хлестал ее длинные волосы, словно ножи. Она, спотыкаясь, шла к медицинской лаборатории в густом тумане, убеждая себя, что ей повезло больше, чем остальным — она была на ногах и функционировала. И все еще жива. Ей было невыносимо смотреть на тела, которые они сложили в заснеженную кучу в стороне, ожидать погребения, как только они позаботятся о живых.

Они проскользнули за занавес из пластиковой пленки, и их окутало тепло. Облегчение от того, что они просто укрылись от ветра, было тонизирующим. Сальваторе был занят осмотром стен, укрепляя потолок в тех местах, где треснул пласкрит. Раненые лежали на кроватях, на смотровых столах, на полу, многие из них стонали или громко вскрикивали. Чилаили осторожно поставила доктора Иванова на ноги и поддержала его сильной рукой.

Он надолго прижался к ней, даже не задавая вопросов о ее присутствии. Было заметно, что он изо всех сил старается унять дрожь в руках. Затем он выпрямился с мрачным выражением в глазах и обвел взглядом лабораторию, отмечая оборудование и расходные материалы, которые уцелели, и ужасающее количество раненых. Он сказал только:

— Бессани, ты можешь помочь мне в качестве медсестры при сортировке?

Она деревянно кивнула, настолько уставшая, что едва держалась на ногах.

— Сначала опасные для жизни травмы, а все остальное — потом, — сказал Иванов и перешел к делу.

Бессани последовала своим инстинктам и сначала проверила состояние бессознательного, решив, что любой, кто все еще был в отключке, потенциально получил гораздо более серьезные травмы, чем те, кто метался и кричал. Она потеряла счет времени, переходя от одного тяжелораненого коллеги к другому, срочно требуя компрессов или хирургического мастерства доктора Иванова. Иванов творил чудеса, проводя экстренные операции по остановке внутреннего кровотечения, в то время как ошеломленные добровольцы накладывали шины на сломанные кости и перевязывали менее тяжелых раненых.

В какой-то момент Бессани подняла глаза и увидела Чилаили, сидящую на корточках рядом с одним из механиков по оборудованию, чья нога лежала под угрожающим углом — травма была в самом конце списка сортировки, и до него еще никто не добрался. Чилаили осторожно нащупала перелом, затем сунула что-то мужчине в рот, чтобы он прикусил, и целенаправленно пошевелила своими большими когтистыми руками. Она вправила сломанную кость одним легким движением.

Механик заорал; тогда Чилаили аккуратно наложила шину и накинула одеяло ему на плечи, бормоча что-то успокаивающее страдающему мужчине, прежде чем перейти к следующему человеку, нуждающемуся в уходе. Люди смотрели на высокую, сильную Терсу, которая двигалась среди них. Это было так неправдоподобно — видеть ее здесь, оказывающей помощь раненым.

Бессани