Молниеносный – 3 - Фёдор Бойков

нового противостояния или чего-то похлеще того, что Хранитель выдал до этого.

А этот ублюдок взял и открыл разлом перед собой. Бросив на меня ещё один взгляд, он замер ненадолго.

— Тебе удалось нанести мне урон, — сказал он. — Но с двумя ты не справишься.

— А как же ваша подружка? — удивился я. — Вас ведь трое было.

— Через три дня мы придём, — вместо ответа заявил он. — И ты поплатишься. Как и этот мир.

Он исчез в разломе, который сразу же сомкнулся за его спиной, оставив в воздухе горький запах озона. Вот же сука! Это что получается, как в том анекдоте: «приходи один, и мы одни придём»?

Ублюдок понял, что в одиночку со мной не справится, и пошёл за подмогой. И за три дня он собрался залечить ту трещину — наверняка высосав энергию из других миров. А не махнуть ли мне к ним самому?

Ну а что? Тянуть смысла нет, за три дня я не стану сильнее, а так мы просто перенесём время и место схватки подальше от этого мира.

Я всерьёз задумался о том, чтобы рвануть прямо сейчас в Американский Каньон и проверить, есть ли там выход в мир Хранителей. Но тут мой браслет начал пищать и светиться, а это точно не хорошо.

Посмотрев на экран, я переместился на площадь и увидел интересную сцену. Вольт прижимал к земле Меркулова, а Саша, Миша и Ксения с Громобоями окружили валявшихся на земле оппозиционеров. Так вот куда мой питомец делся после того, как я к Хранителю рванул — он решил, что пришло время отомстить Меркулову за покушение.

— Что за срочность? — спросил я у Саши, который и слал мне бесконечные сообщения.

— Люди начали приходить в себя, а у нас тут император в цепях, — сказал он, указав на его императорское величество, который был без сознания.

— Ну так освободите его, — я развёл руками и посмотрел на Вольта. — Чего у нас император без сознания валяется?

— Я перекрыл Меркулову возможность ментальной магии, — пояснил он. — Император просто словил откат от резкого снятия контроля. Должен скоро очнуться.

— Ну хоть так.

Ко мне начали стягиваться туземцы, несущие на руках раненых товарищей. Несколько экзорцистов тоже были в тяжёлом состоянии, но я распорядился, чтобы они не экономили зелья, так что процесс лечения уже начался. Я отдал туземцам четыре дополнительных флакончика с зельем и пошёл искать рубежников.

Они оказались в самом дальнем от сражения конце площади. Денис Никулин стоял на коленях перед телом Кирилла Самойлова. На лице командира отряда не было ни единой эмоции, но я помню иллюзии в каньоне — для Никулина самым страшным кошмаром оказался тот, где он теряет своих людей.

— Да живой он, — негромко сказал Игорь Черепанов. — Просто крови много потерял, вот и бледный такой. Зелье мы ему дали, так что нормально всё будет.

— Понял, — кивнул я, выдохнув.

Зелья я выдал и туземцам, и своим людям ещё перед боем. Знал, что пригодятся. Я положил руку на плечо Дениса и сжал пальцы.

— Денис, он жив, — проговорил я медленно. — Слышишь меня? Он жив! Ты никого не потерял!

Мне пришлось повысить голос, чтобы Никулин услышал меня. Он поднял на меня пустой взгляд, несколько раз моргнул и снова посмотрел на Самойлова. На лицо заместителя командира возвращались краски. Он уже не походил на мертвеца, так что Денис смог заметить изменения.

— Жив? — переспросил он у меня. Я кивнул несколько раз, снова сжав пальцы на его плече. — Жив…

— Давай собирайся с силами, ты мне нужен, — твёрдо сказал я. — Бунтовщики приходят в себя, так что может произойти что угодно. Чем больше моих людей будет в строю, тем лучше.

— Прости, Юра, — Денис встал и выпрямил спину. — К выполнению задачи готов.

— Вот и славно, — я улыбнулся и немного пошатываясь побрёл к столбу для казни.

Надеюсь, ребята уже освободили императора и привели его в чувство. Не мне же разбираться с бунтовщиками! Я вообще тут не при делах.

Когда я дошёл до помоста, императора как раз уложили на каменное возвышение и влили в него зелье. Саша поднял на меня взгляд, убрал флакончик и прочистил горло.

— Юра, тут такое дело, — начал он, нерешительно. Вот от него я не ожидал, он же всегда был напористым и даже немного наглым.

— Что? — нахмурился я.

— У меня и раньше были догадки, но после того, что ты устроил… — он сделал глубокий вдох. — Ты ведь не Юрий Громов, да?

— Саш, мы уже это проходили, — напомнил я ему, покачав головой.

— И ты сказал, что пережил кому, — кивнул граф. — Но ты не из этого мира. Как и Хранители.

— С чего ты взял? — мне было интересно, как Саша дошёл до такой мысли.

— Я видел ваше сражение, — он усмехнулся. — Точнее, я видел, как иногда вы появлялись то тут, то там, а под вами трещал асфальт. Ни один человек не способен на такое. По крайней мере, в этом мире точно.

— Ну да, — я оглядел притихших друзей, которые «незаметно» подобрались поближе. — Я не из этого мира. И я даже не человек в полном смысле этого слова.

— Ты тоже Хранитель? — прошептала Ксения за моей спиной.

— Нет, — я обернулся к княжне и скривил губы в усмешке. — Они — мои творения. Детища, которых я создал для мира и баланса.

— Детища… — ещё тише сказала она, а потом зажмурилась и помотала головой. — Кто же тогда ТЫ, если они — лишь твои создания…

— Пока что я просто князь Юрий Громов, — я снова посмотрел на помост и встретился взглядом с Алексеем II. — Ваше императорское величество. Как самочувствие?

— Могло бы и получше быть, — крякнул император и поднялся на локтях.

— Вас тут подданные ждут, — я выгнул бровь. — Скажете пару ласковых?

— Подождут ещё, — его величество сел и размял плечи. — Меркулов где?

— Вон там, — я указал на Вольта, который удерживал Влада на земле недалеко от помоста. — Сбежать хотел, когда понял, что казнь не состоится.

— Сюда его ведите, — громко приказал его величество. — Прямо к этому же столбу.

Саша тут же бросился к Меркулову, но его перехватили гвардейцы его величества, отодвинув в сторону. Откат после обряда экзорцизма уже спал, люди начали приходить в себя — кто-то быстрее, кто-то медленнее. Павел Трубецкой вообще до сих пор валялся на брусчатке без признаков жизни.

Я приблизился к нему и положил палец на шею. Вроде бы пульс есть, значит должен оклематься. На всякий случай я капнул зелья ему на язык и вернулся к помосту. Судьба остальных