Династия Одуванчика. Книга 4. Говорящие кости - Кен Лю

ее, но потом передумал. Даже если бунтовщики одолеют Риту, у него хватит времени взобраться на скакуна и разделаться с ними. А нападение даст шанс получше узнать, чего стоит эта загадочная «тан-волк».

Старик крякнул, и дикое выражение появилось в глазах у пленников, когда они дружно ринулись на девушку.

По-прежнему глядя на Саофа, Рита отвела правую руку назад, направив ее на старика во главе пленных. Хотя у нее не было ни топора, ни палицы, однако словно бы некая невидимая сила вырвалась из ее пальцев, и старик с удивленным воплем рухнул на землю, увлекая за собой всю цепочку связанных с ним товарищей, так что вскоре образовалась куча-мала.

Рита наконец обернулась и презрительно посмотрела на пленников.

– Что, опять взялись за свое? – Она говорила с акцентом, который Саоф часто слышал из уст самого пэкьу и тана Тово. То был язык достоинства и власти. – Неужели вам было мало за весь этот долгий путь?

Она ткнула пальцем сквозь воздух в сторону старика и других пленников, и те взвыли, как если бы их хлестнула невидимая плеть.

– Нальуфин нравится, когда пленники кричат от боли, – невозмутимо произнесла Рита. И Саофу подумалось, что жестокосердная богиня должна выглядеть точь-в-точь как эта странная женщина. – Может, заставить их петь для нее всю ночь? Что скажешь?

Все в слезах и соплях, ледяные блохи корчились на земле, в перерывах между криками боли жалобно умоляя на своем нечленораздельном наречии госпожу смилостивиться. Гигантские собаки обступили пленников, оскалили клыки и завыли, как жутковолки.

Все сомнения разом испарились из сердца Саофа. Теперь ему стало понятно, почему эту девушку в столь юном возрасте возвели в ранг тана-волка и по какой причине ей хватает уверенности путешествовать по степи, единолично охраняя пленников.

– Вотан! – Он упал перед Ритой на одно колено. – Мне приходилось слышать, что шаманы, которых возлюбила богиня Нальуфин по прозвищу Ледяной Столп, способны поражать врага на расстоянии. Но я никак не думал, что своими глазами увижу проявление этой силы!

Рита посмотрела на наро и улыбнулась:

– Ах, это сущие пустяки. Видел бы ты, как я разделалась с подлыми варварами из Дара на Пятнистом Теленке.

До Саофа и впрямь доходили слухи о великих подвигах экспедиции Тово Тасарику на крайнем севере. Наро и кулеки из его войска рассказывали вполголоса, как противостояли тысячам трусливых мятежников: агонам, дара и их презренным союзникам, ледяным блохам. Злобные бунтовщики применяли ужасное колдовское оружие – призывали ледяных гигантов, горящих чудовищ и даже всякую мерзость, сделанную из экскрементов. Находясь в меньшинстве, храбрые воины Тово день за днем отражали атаки мятежников, поддерживаемые одним лишь несокрушимым духом льуку. В конце концов, чтобы разгромить повстанцев, тану Тово пришлось воззвать к помощи самой Нальуфин: вот почему так много наро и кулеков вернулось без пальцев на руках или ногах и даже без конечностей, подобно самому Тово Тасарику, который предъявлял единственную оставшуюся руку как знак безусловной храбрости и милости со стороны мрачной богини-ненавистницы.

Саоф считал эти рассказы сильно преувеличенными, но сейчас, увидев, что вытворяет молоденькая тан-волк, поверил в их истинность. Если уж Тово пришлось призвать на помощь могущественных шаманов вроде Риты, способных издалека причинять мятежникам боль и убивать их, легко представить, сколь невероятно захватывающей и страшной была последняя битва на Пятнистом Теленке.

– Все льуку запечатлеют твою храбрость в песнях и легендах, – сказал он Рите, испытывая благоговение перед великим таном. – Хочешь, чтобы тебе показали место для забоя подносимого в дань скота?

– Сначала мне хотелось бы посетить загоны для гаринафинов, – властно бросила женщина.

– Но, вотан… – Саоф смутился. – У тебя ведь нет гаринафина.

– Ты это заметил? Ну надо же, какой наблюдательный, – с иронией отозвалась Рита.

Саоф покраснел.

– Пастбище Нальуфин – слишком холодная земля, чтобы там могли обитать гаринафины и длинношерстный скот, – пояснила молодая женщина. – Моему племени приходится полагаться на рабов из числа ледяных блох и на их стада мшисторогих оленей, а также на то, что они смогут добыть из моря за лето. Поскольку пэкьу просит каждого из нас внести свой вклад в экспедицию по завоеванию Дара, я решила предложить ему в качестве подношения этих рабов и собак. По пути сюда я заодно совершила набег на поселение агонов, дабы увеличить размер своей дани за счет нескольких голов скота.

– Пэкьу наверняка оценит по достоинству все, что ты принесла, – промолвил Саоф, с восхищением глядя на Риту.

– Но не идти же мне домой пешком после того, как флот отплывет к берегам Дара! Я собираюсь позаимствовать у пэкьу гаринафина, чтобы навестить тетю, кочующую неподалеку от Чаши Алуро. Она проводит меня на родные пастбища, а затем вернет гаринафина обратно. Вот почему мне нужно посетить загоны сейчас: хочу выбрать хорошего скакуна до начала празднеств, а то потом там наверняка поднимется суматоха.

Саоф кивнул:

– В таком случае тебе нужно вон туда – за те шатры, над которыми реют знамена с саблезубым тигром. – Он показал, чтобы тан точно поняла. А потом встал с колена и вытащил одно из сигнальных копий, пучок которых висел у него за спиной – к древку из китового ребра был привязан лисий хвост, – и, держа его обеими руками, протянул Рите. – Это даст знать другим патрулям, что тебя уже проверили и им не стоит понапрасну терять время.

– Спасибо, – кивнула тан-волк.

Она шлепнула по шее длинношерстного быка; тот нетерпеливо мотнул головой и зашагал дальше. Собаки зарычали, побуждая коров и быстро вскочивших на ноги рабов не отставать.

Саоф стоял рядом со своим гаринафином и, когда процессия проходила мимо, почтительно склонил голову.

Кудьу во все глаза смотрел на ледяную гору, дрейфующую в нескольких милях от берега. По сравнению с этой громадиной даже силуэты стоящих неподалеку на якорях городов-кораблей казались ничтожно малыми.

– Хвала Нальуфин, – произнес Кудьу благоговейно.

Он вскинул правую руку, разведя большой и указательный пальцы, дабы изобразить лунный серп. Используя ладонь как мерку, он прикинул размеры айсберга. Тот был далеко не так велик, как приплывший в Татен в самом начале его правления, однако оказался достаточно большим, чтобы объявить его даром северной богини, предвещающим успех экспедиции.

Два наро, подражая пэкьу, сделали тот же самый жест в честь Нальуфин. Выражение их лиц, однако, выражало скорее тревогу, чем благодарность.

Кудьу заметил это и помрачнел:

– Что с вами такое?

– Э-э-э… Хм… – Наро переглянулись, никто не хотел говорить первым.

– Этот дар не только являет собой доброе предзнаменование для нашей экспедиции, из него можно также извлечь и практическую выгоду! – заявил Кудьу, сочтя, что наро требуются