Александр Маркьянов - У кладезя бездны. Часть 4

Да… неплохо придумано.

— Ты понимаешь, что до двадцати одного года ничего нельзя будет снять?

— Еще как понимаю… — на лице Луны появилось жесткое выражение — это и будет нашей главной гарантией.

— Это твоя дочь?

— А ты так удивлен? Разве у такой женщины, как я не может быть дочери?

— Да нет… почему же. А как начет моего сына? Когда вы его мне вернете?

— Не так быстро, Карло…

— Нет, так не пойдет. Или ты мне возвращаешь моего сына — или ничего не будет.

— Это не я решаю.

— Да? А кто тогда?

Баронесса снова взяла Карло за руку. Посмотрела ему в глаза

— Ты можешь мне не верить. Но я в такой же ситуации, как и ты, Карло. Этот человек ничего не знает о банковских операциях — но он отлично знает, как можно заставлять других людей делать то, что ему нужно. Единственно, что я могу тебе сказать — я позабочусь о том, чтобы твой сын, живя там, ни в чем не испытывал нужды. Это единственно, что я могу сделать… моя дочь такая же заложница как и твой сын.

— Я тебе не верю.

— Веришь ты или нет — это ничего не изменит. Я буду пересылать тебе пленки с записью его голоса.

— Как я пойму, что он на самом деле жив?

— Ты можешь сказать, какие слова он должен будет произнести на очередной пленке. И он произнесет их, Карло. Он произнесет их…

Возможно, кто-то и узнал о счетах в различных банках Австро-Венгрии, а потом и Швейцарской Конфедерации. Но не более того. До двадцати одного года — вклады, сделанные на Анахиту, маленькую Луну из Тегерана снять было нельзя никак. Потом — грохнула исламская революция. А потом… прежде чем до Анахиты и до ее денег кто-то добрался, она стала сначала моей гражданской супругой, а потом — ушла к Его Величеству, Императору Николаю. Интересно, знала ли она про деньги…

Да… опасно делать поспешные выводы, опасно. Люнетта рассказывала мне про белых людей, говорящих по-английски, которые приходили к ее матери. Я подумал, что это представители обосновавшейся в Гонконге британской наркомафии, потомков тайпанов. Но образованные мексиканцы по-английски разговаривают ничуть не хуже.

Дурак, воистину дурак. Меня не насторожило то, что, по словам Люнетты, ее мать поставляла в Персию кокаин. Гонконгские тонги, состоящие из китайцев и британцев торгуют героином, он выращивается в месте, известном как Золотой треугольник в Индокитае. А вот мексиканская и колумбийская мафия — торгуют именно кокаином. Кока растет в нескольких государствах Центральной и Латинской Америки, и больше нигде в мире. Как британцы могли регулярно доставать кокаин — ведь они де конкуренты мексиканцев.

Хотя для меня простительно — я в наркоторговле не силен. Мог ошибиться.

05 июля 2014 года

Швейцарские Альпы

Кантон Вале, южнее деревни Церматт

Владения барона Карло Полетти

Продолжение

— Сколько денег прошло из Персии по этому каналу? Хотя бы примерно? — спросил я

Барон покачал головой

— Зачем же примерно? Здесь — он показал пальцем на свой висок — мое проклятье. Пятьдесят пять миллиардов рейхсмарок.

Святой Бог…

Это примерно вдвое больше, чем мы рассчитывали. И больше, чем состояние самого богатого человека на земле.

— Каким именно образом производились транзакции?

— Разными… Часть удавалось провести как штрафные санкции, но небольшую. Часть через биржу. Разница курсов, понимаете?

— Понимаю…

Разница курсов… Меня всегда забавляли меры валютного контроля, принимаемые развитыми государствами, якобы для защиты своей экономики от резких курсовых колебаний и спекулятивны, ничем не обеспеченных капиталов. Как это обходится? Да элементарно.

Вариант первый: нам нужно вывести деньги… из России в Североамериканские соединенные штаты. Не вопрос. Покупается (а то и создается — стартап, называется) компания, иногда даже выводится на биржу, при том, что ее показатель P/E[58] может составлять трехзначное значение. Российская Империя поощряет инвестиции русского капитала за рубежом, деньги официально проходят через Базельский банк международного регулирования, превращаясь в североамериканские доллары, и вкладываются в эту компанию. Потом выясняется, что цены на акции были завышены в пять — десять раз, все разводят руками, русское товарищество или банк списывает убытки, деньги остаются в САСШ и делятся между заинтересованными лицами. Вариацией этой схемы являются вложения в североамериканские инвестиционные фонды, в том числе венчурные[59]. Конечно, существуют ограничения банка России, связанные с необходимостью наличия хороших рейтингов от рейтинговых агентств в фонды с «мусорными» бумагами вкладывать нельзя. Но, учитывая продажность рейтинговых агентств в САСШ[60] — нужный рейтинг получается элементарно, а для получения желаемого результата не нужно даже ничего банкротить, потому что эти фонды не гарантируют не только прибыли, но и сохранности основного капитала. Я то прожил в САСШ довольно долгое время и мало кто в России знает эти схемы как я. Если нужно — спрашивайте, расскажу, что к чему.

Вариант второй — для этого нужен «свой» русский банк с отделениями за рубежом. Так проще всего выводить деньги в Священную Римскую Империю, во Франкфурт-на-Майне, а потом — в Швейцарскую Конфедерацию, благо швейцарский франк меняется на рейхсмарку без ограничений. Во Франкфурте расположена Deutsche BЖrse, одна из крупнейших биржевых организаций мира. Свой брокер — и дело пошло. Покупаются акции, скажем, Degussa по текущей биржевой цене. Выставляются в стакан[61] по цене вдвое выше текущей, рыночной. Никто естественно сделку по такой цене не совершит… кроме заранее предупрежденного «своего» брокера. Чтобы не наглеть, можно завысить цену не вдвое… а скажем, процентов на десять. Купленные акции снова продаются «по рынку», прибыль оседает во Франкфурте, расходы — только биржевой сбор. Такие сделки можно совершать хоть каждую минуту, для маскировки можно совершать и реальные сделки. Расходы на убытки при биржевой игре в России списываются, налог на вывод капитала не платится, все законно. Так невозможно быстро вывести крупную сумму — но так можно выводить деньги каждый день, равномерно и с минимальными издержками. Капля за каплей… вот и вывели из страны эквивалент пятидесяти пяти миллиардов рейхсмарок. Все гениальное просто.

— И никто ни о чем не догадался?

Спросил — и тут же понял, насколько наивен вопрос. Банкир лишь пожал плечами…

— И из этих денег десять процентов вы перечисляли на указанные вам счета?

— Верно.

Значит… Анахита, сидящая в затворничестве в специально построенном для нее и ее детей дворце в Туркестане является одной из богатейших женщин мира и входит в число ста самых богатых людей на земле! В банках Австро-Венгрии и Швейцарской Конфедерации ее дожидается не менее пяти с половиной миллиардов рейхсмарок. Даже если предположить, что эти деньги не управлялись в интересах клиента, а с них брали гонорар за хранение — все равно сумма не может быть меньше пяти миллиардов. Это просто немыслимая нормальными человеческими категориями сумма. Самая богатая вилла в пригородах Берлина стоит три — четыре миллиона, а тут…

Пять с половиной миллиардов.

— Мне нужны номера счетов.

Банкир лишь улыбнулся.

— Черт вас побери, я не собираюсь воровать с них! — разозлился я — я всего лишь хочу ввести в право владения этими счетами их законную владелицу! Если эти деньги принадлежат ей — пусть все так и останется.

Возможно, тот же Путилов и даже Николай… что бы там у них не произошло с Анахитой, думал по-другому. Но мне сейчас было глубоко плевать на то, что они думают. Пусть один из них и являлся моим Императором…

— Номера счетов я скажу, только когда смогу обнять своего сына — твердо сказал банкир

Я не стал спорить. Надо понимать, когда спорить бесполезно.

— Хорошо. Следующий вопрос — как насчет денег Мануэля Альварадо?

Банкир снова пожал плечами, что, признаюсь начало меня раздражать.

— А что насчет денег Мануэля Альварадо?

— Сколько. Когда. Где. Вы тоже их хранили?

— Нет.

— То есть?

— Я никогда не видел Мануэля Альварвадо и ничего не знаю, про его деньги и где он их хранит…

Можно было усомниться в словах банкира — но я понял, что он говорит правду. Вероятно, Мануэль Альварадо имел связи в банке Ватикана, позволяющие ему напрямую зачислять деньги на ватиканские счета. В банка ди Рома они шли уже обезличенные… юридически, это вообще международные переводы, верно? Чтобы бороться с наркобизнесом и терроризмом — были заключены конвенции о допустимых методах ведения банковских дел, одним из принципов, закрепленных в этих конвенция, был принцип «Знай своего клиента». Но ведь деньги между банками текут обезличенно, ни один банк не сообщает, чьи именно деньги он переводит, деньги переходят обезличенные с корсчета на корсчет, а тут еще и международный перевод наличествует. Никто не задает никаких вопросов, а если задать вопрос банку Ватикана — в ответ придет вежливый посыл далеко и надолго. И, что странно — несмотря на такое поведение Ватикана — ни у кого не возникает мыслей включить его в черный список стран, участвующих в отмывании денег. Кайманы, Багамы, Мадагаскар — пожалуйста, а Ватикан — да что вы, как можно-с…