КОМ-10 (Казачий Особый Механизированный, часть 10) - Ольга Войлошникова

что даже когда облик свой принял, толком ничего сделать со мной не смог. Не впечатлил, ага. Я просто прижал его лапами к песку и держал. Ну в самом деле, там Белая Вьга и лиса свирепствуют. Этим помогать — только мешать будет…

Тем более, что уже через десять минут из двери выскочила бледная, как немочь, Екатерина и повисла на толстой шее бегемота.

— Илья Алексеич, да пусти ты его! — Айко подбрасывала в воздух оторванную, да ещё и замороженную голову. — А, это? — Она проследила за моим взглядом: — Подарочек некроманту. Пускай допросит.

— Всё, наши дела тут закончены. Джедеф найден, Катерина с нами. — О! А это уже Вьюга командовать изволит. Вернулась уверенность-то, вон как орлицей смотрит! — Уходим к нашим войскам.

Я оглянулся. Там, где бились шагоходы, земля всё еще вздрагивала и в небо поднимались дымные столбы. Выходить надо аккуратно. И совершенно синхронно с этой мыслью на нас упало небо…

КРЫНДЕЦ

Песок взлетел вверх, и нас накрыло мелкими взрывами. Ударная волна вломилась в щиты, разрывая их в клочья. Я успел сгрести под себя синхронно пискнувших Катерину и Вьюгу. Остальные в звериных образах, осколки не пробьют наши толстые шкуры. Разве что бегемота слегка…

Эти мысли обрывками мелькали в моей голове, а рот уже наполнялся отвратительно-знакомым металлическим привкусом, который явно давал понять, что магией я пользоваться смогу не раньше, чем часов через восемь.

Тело скрутило судорогой. Из последних сил я завалился на спину, чтобы девок тушей не задавить. Пронзительно закричала Белая Вьюга. Ещё бы. Чем сильнее маг, тем сильнее и удар. Как бы она от боли не окочурилась. Или хуже того — умом бы не подвинулась. Сутки пройдут — она ж снова магичить сможет. Если мозги с глузду съедут — уж она нам намагичит!

Шевелиться я пока не мог. Даже веки как раскрылись, так глаза и таращились в небо, режет уж… В поле моего зрения неторопливо вплыли три массивных сигары дирижаблей. Ясненько, откуда нас так угостили! Не иначе, англы. Кто ещё может на международную договорённость насрать и для красоты сверху розами засыпать? Только они, суки. На брюхах, меж тем, не рассматривалось ни одного опознавательного знака. Я прям представляю, с какими наглыми мордами они будут в случае чего отбрехиваться. «Не видели, не знаем! К английской короне эти угнанные единицы техники не имеют никакого отношения!» Одним словом — твари.

И что-то тут у них этакое было, раз они после примороженной Темзы посмели так обнаглеть. И даже не толпы новых моделей шагоходов, видом своим напоминающих сильно уменьшенный «Кайдзю», мимо строя которых мы так лихо дважды проскакали на «Саранче». Тут что-то посерьёзней происходит. Какая-то каверза, благодаря которой англы себя почувствовали столь сильными, что смогли себе позволить вот так открыто наплевать на договорённости с мировыми державами, которые могут выставить за себя архимагов. Тем более, что у самой Англии тех архимагов как раз и не осталось. Стальной Ветер где-то в Российской в спец-тюрьме — может, на Соловках, а может, ещё где поглубже. А друид у Дальневосточных берегов сгинул…

И тут как щёлкнуло! Именно поэтому англы и сделали ставку не на магию, а на чистую технику, чтобы на этом поле неоспоримое превосходство приобрести! Что-то они тут затеяли исключительно техническое, да такое убойное, что недрогнувшей рукой обработали весь свой комплекс антимагией. Магические контуры, привода и линзы всякие так или иначе пострадать должны. Пусть в разной степени, но тут и пятиминутное преимущество на руку сыграет, а если уж полчаса!..

Поэтому они просто взяли и тупо засеяли антимагическим боеприпасом всё поле боя! А нам так досталось, случайно. Никто специально ни по Белой Вьюге не целился, ни по мне. С такой-то высоты поди разбери, что тут творится. Мы ещё и в развалинах каких-то обретаемся, разгляди-ка нас… Да что за звук дурацкий? Я раздражённо поморщился.

Вьюга скулит. Ей шибче всех досталось.

Ах ты ж, ядрёна колупайка! Я прислушался к остальным. Джедеф кашляет и что-то бормочет, кажется, Катьку утешает. Силён, бегемот! После такого удара уже оклемался. Айко стонет сквозь зубы. Всё же, она по магии мало Вьюге успутает. Однако, звериное свойство должно немножко спасать.

Глаза моргнули и закрылись. Ох, какое счастье! Думал, так и засохнут на корню…

Со стороны англов, с дальнего края их базы, послышался какой-то лязг и новый гул.

Так. Хватит лежать. Уходить надо. Это они пока не знают, что у них на базе Белая Вьюга орудовала. А вот если прочухают — гнать нас будут, как раненного зверя, тут к бабке не ходи. Не говоря уже о Катерине, Джедефе и нас с лисой.

Сел я со скрежетом зубовным. Кажную кость ломило. Кажную! По сравнению с этими ощущениями воспоминания об антимагическом ударе на Третьей Польской — так, цветочки. Зарычал… Нет, скорее, захрипел сквозь стиснутые зубы.

— Встаём, друзья мои. Иначе скоро сюда придут любители привязывать девочек и мальчиков к деревьям.

Эта фраза заставила Айко сесть прямее и слегка встряхнуться. Была она вся какая-то серенькая.

— Держишься? — спросил я.

— Держусь, — ответила она хриплым, не своим голосом.

— Давай на загривок. Придётся тебе, сестрица, Вьюгу придерживать. Ей, вишь, совсем худо.

— А у нас осталась одна последняя лечилка.

Точно! Катерину-то так и не напоили.

— Делим по-братски, — решил я.

— Мне не надо! — сразу запротестовала Катерина. — Мужу отдайте. Вон он посечён как…

На шкуре у Джедефа действительно было больше отметин, чем у нас с лисой. Всё же шерсть боевая — она даже без щитов немного держит.

— Надо всем! — отсёк я. — Он тебя потащит, а тебе ещё держаться надо. Да и истощение.

— Звуки ближе, — тревожно сказала Айко.

— Всё, время не теряем. По колпачку на нос. Всем нужна помощь. И уходим.

Исцеляющий эффект мигнул угасающей лампочкой. Ну, хоть что-то. Лапы, вроде, пободрее зашевелились, а то ведь колоды колодами были.

Я закинул на спину Веру Палну, и похромал с места нашей внезапной стоянки. Вьюга, по-моему, пребывала в шоке. Как её Айко ухватила за пояс, так она и болталась на спине, как мешок.

А вот Джедеф удивил. Оказывается, бегемоты бегают ничего так. Весьма быстро. И даже какую-то веревку, чтоб Катерина держалась, приспособить успел. Потому как те редкие волоски, которые у него в облике на шкуре можно было наблюдать, шерстью назвать невозможно даже с натяжкой. И держаться