Танцор Ветра. Том 3 - Константин Александрович Зайцев

мешки с солью, тюки с черным лотосом и еще множеством других товаров. Этот путь используется уже не один десяток лет.

Мы не зажигали факелы: здесь и так не самый лучший воздух, а чадящие факелы сделают его еще хуже. Медленно добравшись до выхода, я отодвинул нужную доску и повернул рычаг, открывший выход. Прохладный ночной воздух наполнил мои ноздри привычными запахами.

Я вновь был дома. Улицы Нижнего города живут даже ночью, — хотя кому я рассказываю, — особенно ночью.

Где-то смеются. Где-то кричат. Где-то кто-то кого-то режет — и для этих мест это в порядке вещей. Звуки обычной жизни…

Быстрым шагом мы шли через узкие переулки, стараясь как можно меньше попадаться на глаза обывателям, а те и не хотели знать, куда идет почти десяток людей, вооруженных до зубов. В этих местах очень быстро учишься держать язык за зубами или же оказываешься в выгребной яме с десятком других ран от ножей. Я вел их так скрытно, как это вообще было возможно в подобном месте.

Несколько раз я останавливался, поднимая руку. Один раз это был патруль стражников, которых тут вообще-то не должно было быть. Еще два раза — люди Старейшины Металла. А в последний раз — бойцы одной из тонг. Небо нам благоволило, затянув луну и звезды легкими тучами, так что пока нам удавалось избежать проблем.

Пройдя основные кварталы, я немного выдохнул. С одной стороны, дальше начинались совершенные трущобы, где тебя могут убить просто ради медной монетки, а с другой — тут прекрасно понимают, что на подготовленных людей лучше не нападать. Да и вообще — забыть о том, что они тут когда-то были. Если бы Ксу не беспокоилась о том, что кто-то из семьи может передать информацию этому лорду Ляну, то проще всего было бы попросту подъехать на повозке к границе с Мертвыми каналами и уже оттуда быстро попасть на баржу этого выродка. Хотя этот путь был бы крайне кровавым.

— А что это за красавцы тут у нас? — раздался насмешливый голос, когда мы почти перешли границу. Я знаю такой тон. Он не требует ответа. Он ловит реакцию.

— И что это вы так нарядились? Слуги высокородных на наших улицах? Потерялись? — Это уже другой. Явно серьезнее. — Оставляйте оружие, деньги и доспехи, а сами можете проваливать. Разве что девку попользуем немного. Мы сегодня добрые, возьмем ее только по разику. — Ответом ему был дружный смех множества глоток.

Из темноты появляются силуэты. Один. Пять. Десять. Еще и еще. Полсотни. Может, больше.

Все как один вооружены, и на лбу у них выбита знакомая татуировка в виде серебряного полумесяца. Луннолицые. Сильнейшая тонга в городе обладающая внушительной силой, которую они совершенно не стесняются использовать. И среди этих отмороженных бойцов, я увидел очень знакомую фигуру. Похоже Небо продолжает мне улыбаться.

Я чувствую, как бойцы сзади меня напряглись, а Ликуй вскинул свои топоры на плечи. Идеальный солдат, стоит ему отдать приказ и он начнет резню совершенно не задумываясь о том, что противников намного больше. Даже Ксу чуть сдвигает плечо назад и смещает вес на левую ногу, чтобы выхватить лук и начать стрелять. Лишь Шифу неподвижен, как храмовая статуя. Только четки перестали двигаться. Похоже он понимает больше остальных.

Шагнув вперед, я с легкой наглостью говорю:

— А может, вы лучше друг другу сыграете на кожаных флейтах? Здесь нет меток тонги. Это ничейная земля. Так что любой может тут находиться.

Высокая фигура делает шаг вперед, и я слышу знакомый голос:

— Какой же ты наглый, брат Лао. Ты только, что грубо оскорбил моих людей.

— Не меньше чем ты, брат Чжао. Они перед этим оскорбили моего друга. Око за око, все в рамках законов. Мы будем говорить, или твой человек выйдет против меня один на один?

— А разве ты еще один из нас? — В его голосе звучала насмешка, но то, как он вел диалог, говорило о том, что Чжао играет роль для своих бойцов, давая мне шанс.

— А разве пока тень жива, он может перестать быть тенью? Я, Фэн Лао, вырос на этих улицах, и любой, кто считает, что может спросить с меня, может начать прямо сейчас. — Легкое движение — и из рукавов мне в ладони упали рукояти ножей. — Я отказался от статуса мастера-вора. Гильдия наплевала на старые традиции, но я тень, и любой, кто скажет, что это не так, получит от меня лишь сталь. — По рядам бойцов тонги пронесся недовольный ропот, но я действовал в рамках уличных правил и они это знали. Как знали, что эти правила можно легко повернуть в нужную сторону если ты умен и силнен.

Земля не принадлежит никому — значит, я могу тут находиться, никого не уведомив. То, что со мной бойцы из высокородных, — это мое дело, пока оно не касается улиц. А то, что оно их касается, надо доказать и предъявить. Отказавшись от своего статуса и обозначив причину, я показал всем, что для меня традиции важнее власти, что тоже уважаемо на этих улицах.

— Кто как, а я вижу перед глазами брата Лао. Ученика Цзян Вэйя, признанную тень. Есть те кто считает, Лао не прав? — Вперед шагнул один из людей Чжао. Здоровенный амбал, который всегда считал, что он достоин большего. Стоило ему выйти вперед — и дальнейшая партия была понятна без слов. Моими руками хотят убрать конкурента. Чжао все такой же хитрец. Обернувшись к Ксу, я сказал:

— Это мои разборки. Не лезьте в них ни при каких условиях. — А в это время этот надутый индюк начал вещать:

— Я… Этот щенок водит дружбу с высокородными, он навлечет беду на улицы. Старейшина Металла объявил его вне улицы. — Шагнув вперед, я рассмеялся ему в лицо:

— Улицы живут сегодняшним днем. Будет ли завтра? Где беда от меня? Ее нет. И после таких слов ты смеешь называть себя Луннолицым? Да ты всего лишь пес, выпрашивающий объедки у старейшин гильдии. — Я плюнул ему под ноги и тем самым еще сильнее оскорбил его перед лицом бойцов. Такое не прощают, но у меня не было времени на словесное фехтование, к тому же Чжао намекнул, что он лишний в тонге, а мое поведение это просто самый быстрый способ решить нашу проблему.

С ревом он бросился вперед, выхватывая здоровенный тесак,