Флавия, случайно услышала, как мы с напарником обсуждали безрезультатность попыток разжиться транспортом для увеселительного заплыва. Ну вот не судьба! Промысловый сезон в разгаре, все более-менее подходящие суда заняты ловом, кэпа Секейру я теперь и сам за версту обхожу — по возможности, конечно — а кого-то из владельцев катеров привлекать… ну, такое себе. Не та у них специфика, хотя тот же Карлос, полагаю, с удовольствием бы с нами метнулся взад-назад. Просто для того, чтобы хоть ненадолго из лавины внезапно обрушившихся хлопот и забот вырваться. Ну а как вы хотели? Целая новая гоночная лига, да с такими перспективами — тот ещё головняк! И это при том, что львиную долю нагрузки взяла на себя Бенита! Ну и Монти по полной впрягся, не говоря уже о вашем покорном слуге. Но на мне в основном техническая часть, в организационную я не суюсь, там вотчина Инки. Однако же я волей-неволей вошёл в так называемый «ближний круг», то есть постоянно тусовался с выше перечисленной гоп-компанией, а потому неожиданно для самого себя превратился в ценный источник инсайдерской инфы… и агента влияния! Вернее, в подобие лоббиста. В том смысле, что от меня очень многое зависело в плане выбора пилотов. А кто у нас из них самый перспективный? Правильно, Витор! Который по-прежнему водит дружбу с близняшками. А те, в свою очередь, принимают посильное участие в его судьбе, то есть тоже стараются тереться поблизости. И у них, как и у любых девчонок, постоянно ушки на макушке. Собственно, так и вышло, что Флави услыхала то, что для посторонних не предназначалось. Без контекста, естественно, но ей и того факта, что мы с напарником испытываем некие затруднения, с избытком хватило. И в чём — в морском транспорте! С чего бы так пренебрежительно? Так это же Флави! Урождённая Флавия де Соуза, младшая — ну, одна из двух — и любимая дочурка Висенте Эдуарду де Соуза, самого крупного судовладельца Бейра-ду-Сеу. И если вы думаете, что у семнадцатилетней пигалицы нет связей, то очень сильно ошибаетесь! Ей всего-то и понадобилось, что намекнуть старшему братцу, то бишь Андре — и вуаля! — наша проблема разрешилась сама собой. Реально сама собой, мы с Вовой даже никаких усилий к этому не прикладывали. Просто уже на следующий вечер нас с приятелем перехватил по дороге на пляж старый знакомый — Пекено, он же Мелкий, подручный Андре с «Макрели». И ненавязчиво так сообщил, что наслышан о неких наших затруднениях, и имеет от имени братьев Де Соуза предложить способ их преодоления. Единственное, хотелось бы поточнее определиться с конечным пунктом назначения, а также длительностью путешествия. Ну а поскольку скрывать нам особо было нечего — ну, ткнём мы в точку на карте, и что с того? — то и запираться мы не стали. И знаете что? Пекено (а может, и не он лично, не суть) справился! Уже через день мы с Вовой в сопровождении Мелкого отправились на переговоры, и буквально через полчаса ударили по рукам с сеньором Жоао Эмерсоном — владельцем, капитаном и половиной команды «Ската» в одном лице. Вова, по неведомой мне причине сразу же проникшийся к судовладельцу подозрительной симпатией, моментально прозвал его Ванькой, что, в принципе, и истине соответствовало (Жоао — бразильская версия Иоанна), и позволяло не ломать язык. А вот мне этот типчик сразу не понравился. Без понятия, с чего бы вдруг, но вот кольнуло в сердце, и всё! Вроде и приветливый, и улыбается постоянно, да только улыбка больше на оскал смахивает. Ну, когда презрительную гримасу не напоминает. А сам весь дёрганый, суетливый… но это, полагаю, в силу возраста. Ну не может парень чуть за двадцать собственным сейнером владеть, вот хоть убейте! В смысле, без какого-нибудь левого схематоза. А от них меня в последнее время буквально с души воротит. Ну и стиль общения соответствующий: через слово «омбре», «амигос» и прочими «братанами» сыплет. Реально по всем повадкам шпана. Ну и какой из него судовладелец? Максимум — доля в предприятии, причём отнюдь не половина, а сильно меньше. Однако же Пекено клятвенно заверил, что специалист наш Ваня хороший, знающий. И довезёт, куда надо, и обратно вернуть не забудет. А чтобы вернул не только нас, но и всё наше имущество с нами в комплекте, он, Пекено, и составит нам компанию. Андре в курсе, если что. Поэтому и выступил гарантом через ближайшего помощника. От души, можно сказать, оторвал. И вот тут я ему поверил. А поверив, смирился с неизбежностью. Бог с ним, с Жоао. Хлыщ как хлыщ, мелкий, весь на шарнирах, но одет стандартно для рыбака, и крутого из себя не корчит. Просто натура такая. Есть некая категория скользко-неприятных личностей, которые вроде и симпатии к себе особой не вызывают, но и поводов для нареканий — если не считать манеры общения — не дают. Как раз тот случай, когда на первый план выходят профессиональные качества. Ну и факт владения (или наличие права распоряжения, не суть) средством производства, в нашей ситуации — свободным для фрахта судном прибрежного плавания. Плюс последняя деталь — наш капитан то ли метис, то ли кабокло, то бишь с изрядной примесью индейской крови. Не научился я ещё такие тонкости различать. Но не мулат точно. Спрашиваете, на что это влияет? Да без понятия! Просто к слову пришлось.
— Вов, а ты не боишься, что капитан Эмерсон тебя со всей этой артиллерией на борт не пустит? — с ленцой поинтересовался я.
Ругаться уже расхотелось, а время скоротать как-то надо — «Скату» до нас ещё довольно далеко тащиться, да и причалить потом ещё нужно умудриться. Сейнер, даже особо малый, это вам не катер, на каковые в большинстве своём наши мостки и рассчитаны. Помню, как во время оно кэп Секейра на «Мурене» извращался с манёврами.
— Это Ванька-то? — ухмыльнулся напарник. — Пусть только попробует! Мы же с тобой клиенты, Профессор, а клиенты — что?
— Идиоты? — предположил я, едва сдержавшись, чтобы не поморщиться от пронзившей голову вспышки-воспоминания.
К сожалению, как и большинство ей подобных, вызванных непонятно чем, так и не задержавшейся в памяти. Кстати, это единственная, пусть и не самая приятная, «побочка» от «скачанной» напрямую в мозг инфы из «смарта»-утопленника. Я, если честно, к чему-то гораздо худшему готовился, исходя из предыдущего опыта взаимодействия с Эшу Урсу, однако пронесло.
— За всех-то не говори! — возмутился Вова.
— Так я
