Барон Дубов 9 - Михаил Капелькин

— Что значит «и да, и нет»? — удивился я.

— Да как тебе сказать… Я это заметила ещё в самом начале, когда перебирала весь архив. И это была единственная странность, остальное — всё как у всех. Рецепты, родославная, бухгалтерские книги и тому подобное. А тут… Может, ты не знаешь, но семьсот лет назад, когда Саранчу в первый раз отбросили и наступило затишье перед Вторым нашествием, страну делила между собой новая аристократия. Сначала это была вакханалия, пир на костях, пока первый Император Годунов не взял всё в свои руки. Земли делили между родами согласно их заслугам во время войны. Тут же составлялись карты владений, копии которых отправлялись в министерство картографии. И все дальнейшие изменения тоже фиксировались. Таким образом большинство таких карт датированы примерно одними и теми же годами. Вот только в архиве первые карты, что я нашла, были сделаны на двести лет позже.

— Двести лет? Ну и что с того? Было же Второе нашествие, сама сказала. Карты могли пропасть. Или с землёй долго определялись.

— Нет, — твёрдо заявила Марина. — Если бы карты пропали из-за Второго нашествия, то все документы были бы датированы примерно одинаково. А не хватает только первых карт. А указ о титуловании Дубовых есть! Понимаешь?

— Хочешь сказать, эти карты кто-то уничтожил?

— Или скрыл, или украл. Я не знаю. Но их нет.

— Хм… — потёр я подбородок. — Странно. Какой смысл? Лет пятьсот наши владения почти не изменялись. Род пришёл в упадок только в последние двести лет и то не сразу. То есть карты что тогда, что двести лет спустя должны выглядеть одинаково. Если только…

— Что?

— Если только на них не было чего-то, что потом исчезло… Чёрт, даже не знаю, что бы это могло быть. Говоришь, копии всех карт отправляли в министерство?..

— Картографии, — подсказала Марина. — Да.

— Значит, там могут быть копии. Министерство ещё существует?

— Как бы сказать… Да, существует, но его сильно оптимизировали.

— То есть?

— То есть сократили численность сотрудников. Теперь это маленькое министерство в захудалом здании в захудалом районе. Я жила неподалёку, знаю, где это.

Зараза. Ладно хоть совсем не закрыли.

— Хорошо, тогда…

— Господин, — с поклоном подошёл Петрович. — Простите, что прерываю вашу беседу. Прибыл курьер от Десятниковых. Куда прикажете доставить посылки?

Ах да, ингредиенты с аукциона!

— В лабораторию, — сказал я, вставая и разминая затёкшие от долгого сидения мышцы. — Я сейчас приду.

Пошёл к выходу, но меня окликнула Агнес:

— Коля, ты куда? Мы собираемся играть в карты на раздевание, а без тебя будет неинтересно.

— Интересно! Ещё как интересно! — оживился Верещагин.

— Вероника, Лиза, — обернулся я через плечо, — ваши подруги давно не тренировались…

— Да, господин барон! — хором ответили синеглазка и блондинка. Причём «господин» и «барон» прозвучали одновременно.

— Ну мы же только поели! — взвыли остальные.

А нечего. Мне предстояло корпеть над зельем целую неделю! Так что я им балду гонять не дам. Пусть готовятся к приёму зелья.

С этим и вышел, накинув на плечи куртку. Лаборатория-то находилась в другом месте, а не внутри здания. По пути встретил Альфачика и Гошу. Паук выглядел забавно в тёплой шапочке и длинном шарфе, намотанном на тельце. Потрепал животных, приветствуя их, а они за мной и увязались. Ладно, не помешают.

Смахнул снег с двери в архивы и лабораторию и открыл её. Лестница уводила вниз, в темноту.

Глава 17

Кабинет в крепости князя Деникина

Примерно в это же время

Князь Деникин запустил пальцы в пышную бороду и сжал кулак, выдирая несколько волосков. Этот жест для тех, кто знал его достаточно долго, говорил о состоянии крайней раздражительности и недовольства. Слуги, как правило, в такие моменты старались ему на глаза не попадаться.

В кабинете было темно. Но в нём почти всегда было темно, потому что с Запада вечно набегали плотные тучи, закрывавшие крепость от солнечного света. Сегодня они казались особенно плотными, почти чёрными. И одновременно с ними пришли полчища Саранчи. Больше чем обычно. Сражение под стенами крепости продолжалось уже второй день, но защитники хорошо держались. Ни одной твари так и не удалось попасть внутрь. Они лишь усеяли выжженную долину внизу горами своих трупов.

Сражение шло прямо сейчас. Из окна кабинета на самом высоком этаже виднелись вспышки орудий и разрывов в рядах врага. Отсюда Саранча выглядела, как шевелящийся ковёр, покрывший землю. А люди на стенах отстреливались и использовали разнообразную магию, чтобы убивать, убивать и ещё раз убивать врага. По ним прилетало в ответ. В рядах Саранчи не так давно появились новые твари.

Они были выше обычных пехотинцев, имели большую голову с двумя резервуарами по бокам и большую грудную клетку. В резервуарах плескалась тёмно-зелёная жижа с чем-то наподобие пиявок. Эти твари набирали воздуха в свою большую грудь и выплёвывали пиявок вместе с зелёной жижей, которая на поверку оказалась кислотой. Выплёвывали со скоростью пули.

Кислота растворяла практически любую броню, затем пиявки впивались в беззащитное тело бойца и прогрызали себе путь внутрь тела человека, заставляя его испытывать невыносимые страдания перед неизбежной смертью.

Жуткие твари, в общем. Дружины Деникина потеряли много хороших людей, пока не улучшили броню, чтобы она держала кислотный удар. Броня стала толще и мощнее. Но её стало меньше. Поэтому стены держали лучшие из лучшие, а остальные находились во втором и третьем эшелонах обороны, использовали свои возможности издалека.

Так же бой шёл не только в самой крепости, но и на стенах, что тянулись от крепости к крепости. Саранча атаковала широким фронтом.

— Ваше Сиятельство, — говорил адъютант князя, — разведка докладывает, что к Саранче прибывают ещё подкрепления.

— А что с боеприпасами и продовольствием? — глухо спросил Деникин.

— При текущей интенсивности боёв боекомплекта бойцам хватит на два дня. С продовольствием дела обстоят лучше, но не слишком.

— Р-р-р! — рыкнул князь, всаживая боевой нож по рукоять в толстую столешницу из дорогого чёрного дерева. Таких отверстий на столе насчитывалось уже несколько.

— Что ещё? — снова спросил он.

— Прибыл журналист из столицы. Он ожидает аудиенции.

— Тот самый?

— Да, господин.

— Зови его сюда.

— Как прикажете, господин.

Адьютант вышел и вскоре зашёл высокий молодой человек,