Тартуга.Обратно в Хелл - Максим Алексеевич Антипин

с одного конца. Вернулся к телеге. Под ней еще не высохла лужа. В ней же лежала потрепанная походная сумка. Волы мирно качали головами и помахивали хвостиками. Их уже запрягли, хотя извозчика не видать.

Делать нечего. Только вперед. Путешествие из родных краев в столицу солнечного юга, словно в тумане. Воспоминания эпизодически вспыхивали, имея турбулентное движение. Хаос и больше ничего. Страсти-то какие!

Присев у обочины, Парфюмер сложил походное одеяло вдвое по длине. Раздувая ожиг, добился ярко-красного цвета, прикладывал раскалённый кончик в середину ткани. Вскоре получилось отверстие необходимой длины. Отложив инструмент в сторону, надел самопальную накидку через голову. Продолжая орудовать ожигом, распустил походный мешок на два солидных куска ткани. Отделил лямку. Все равно, кроме почти пустого бурдюка с водой, запечатанной корреспонденции и кошеля с монетами на первое время, в нем ничего не было. Руками оторвал пару тесемок. Вскоре перед нами предстал красавец: импровизированная накидка ядовито-зеленного цвета, ремень из лямки походной сумы да обмотанные тканью стопы из нее же.

– Потопали, – сказал сам себе наш чумазый путешественник. Бурдюк, письмо и деньги, спрятал за пазуху. Волы на прощание помычали, помахали ушами. Хотя… Скорее назойливых мух отгоняли.

Десять верст одолел ближе к полудню. Голову напекло, стопы болели, живот просил кушать. Благо, по дороге смог набрать воды. Цель вскоре оказалась перед ним.

Аладар. Древний город, напоминающий зажиточную деревню колоссальных размеров. В основном люди жили здесь тем, что давала земля. Производство слабо выражено, зато торговля и сельское хозяйство на высоте. Однако не это интересовала персон, подобных нашему герою. Аладар давал возможность получить воинскую специальность различного профиля. Регулярные военные и наемники в Альбокорийской империи без дела не сидели. Страна участвовала в конфликтах постоянно. Да и продавать душу за звонкую монету довольно престижно. Лить кровь и нести разрушение веселее, нежели врачевать или вести купеческие дела. Так-то.

Юноша недолго плутал среди городских улиц. Добрые люди подсказали дорогу взбалмошному, сбитому с толку, путнику. Гильдия располагалась в центре города, занимая значительную площадь, обнесенную забором. Кирпичная кладка, местами покрытая плющом и густым зеленым мхом. Входом в гильдию служило высокое здание, смотрящее на прохожих огромными окнами.

Постучав в покрытую медными пластинами дверь, (зеленоватую от времени), Парфюмер замер в ожидании:

– Чем удостоились такой чести. – Из цветника, словно из-под земли, появился человек. Суровое, жесткое даже, покрытое загаром, лицо, кустистые брови. Нос, будто ветер, дует, смотрел в сторону, ведь не раз был поломанным. Тонкие губы сжаты, а очи сверкают открытой неприязнью. Облачённый в форму гильдии. Просторные в крапинку, сочетая черные и белые цвета, шаровары и рубаха. Низ заправлен в военные сапоги, а у верха высокий закрывающий шею воротник. Заканчивал экипировку ламинарный доспех из кожи, закрывающий туловище и спускающийся пластинами почти до колен. Широкий пояс. Слева крепился короткий меч в ножнах. На его рукоять воитель положил левую кисть в темной перчатке. Другую же кисть упер в бок.

– Здравствуйте. Кххм, кххм. Я курсант гильдии.

– Тебя что, приняли уже? Курсант. Да уж! Наберут по кличу, а нам морока.

– Простите. У меня рекомендательное письмо… И я прибыл с караваном, что шел в селения Алука.

– Вот и шел бы с ним. Показывай, что за бумага?

Парфюмер достал помятый, запечатанный сургучом, конверт. Отдал собеседнику. Тот несколько небрежно сорвал печать. Ознакомился с содержимым, хмуря брови и периодически шмыгая носом. После убрал письмо в мошну, закрепленной на талии. С минуту помолчал, застыв в одной позе. Вернувшись в реальность, рукой поманил за собой. Оказалось, что за чудной клумбой находился скрытый вход в подвал. Там царил полумрак и прохлада. То, что нужно для воспалённых глаз и пересохшего горла.

– Простите…

– Извиняться зачем? Спрашивай прямо! Ты принят. Пройдешь инструктаж, получишь форму и определим в отряд.

– Хорошо… Эээ, где можно попить?

– В котомках своих посмотри, может, найдешь. Двигай резче, у меня много дел…».

– Подожди, – Стригач вновь нахмурил не шибко умное лицо, прервал Трона. – Он же походный мешок на обмотку ног пустил?

– Вы знакомы с таким понятием, как "сарказм"? – Поинтересовался рассказчик.

– Знаком.

– Тактичность о чем-нибудь говорит? – Продолжал Трон.

– Да, но… – Офицер чесал затылок, пытаясь понять, что к чему.

– Продолжим:

«Плутая по катакомбам училища, пришли в котельную. Большие печи обдавали жаром, недобро смотря языками пламени через решетчатые железные заслонки.

– Раздевайся. – Приказал член гильдии.

– Простите?

– Раздевайся! – Взяв кочергу, отодвинул засов, открыл дверцу топки. – Тряпки сюда швыряй.

– Не понимаю… Зачем все это?

– Дай-ка попробую объяснить, хм. – Мужчина гладил подбородок, подняв глаза к потолку, – твоя жизнь разделились на "до" и "после". В этом подвале. Против – пошел вон. За – будь добр подчиниться. Иначе и быть не может. – Мужчина похлопывал железякой по ладони. С принятием решения лучше не затягивать;

Ступор. Мыслей нет, лишь шок, застилающий сознания. Отблески пламени на одной половине лица инструктора, и тень, скрывающая черты на другой… Легкая дрожь в теле, слабость в ногах да ком в горле, который просто так не проглотишь… Кочерга, покрытая сажей, и нарастающий скрип кожаных перчаток. Раздражение оппонента растет. Замешкаюсь, как врежет мне ею по лбу!

– Хорошо… Хо-ро-шо! – Извлёк бурдюк и кошель, бросил на пол. Развязал поясок кустарной накидки, сняв ее через голову. Быстро разорвал поношенные лоскуты ткани, оголив ступни. Кучка получилась весьма скромная и убого выглядящая, скажу вам.

– Парень… Много видал и нюхал по жизни, но такого как ты… Впервые со мной такое… – Поднес левый рукав к носу: дышал через него, – оберег. Почему ты не снял? – Видимо, он не единожды проводил данную процедуру, но что-то шло не по плану.

– Оберег? – Парень взял его в руку, натянул на веревке, – так это семейная реликвия. Хранит от напастей и хворей.

– На кой ты ее сюда притащил? Коли здесь, значит, он более неуместен! Подобно твоим глупым вопросам! Снимай! Все в печь! ЖИВО! – Эмоциональные качели дали полную амплитуду.

– Нет! – Собрав волю в кулак, юноша бросил с вызовом. Пожалел…

Мужчина ловко подцепил кочергой веревку, крутанул железку в руках. С силой дернул. Однако результат получился несколько иной. Крепкие волокна нити не порвались. Вот Парфюмер на ногах не устоял. Грохнулся на колени.

– Да чтоб тебя! – Гневный крик разнесся по катакомбам, – откуда же ты свалился, а!? – Упиревшись ногой в плечо страдальца, рванул вновь. Безрезультатно. Издав животный рык, мужчина дергал кочергу снова и снова, снова и снова. Толку ноль. Таскал по каменному полу подвала, с бедер и коленей сдирая кожу, набивая синяки будущему курсанту. Бечевка талисмана рвала шею, душила. Бедолага вцепился в нее пальцами в попытках хоть