Тартуга.Обратно в Хелл - Максим Алексеевич Антипин

– Ничего. Поговорить хотел. Совсем дисциплины нет. Лег между пушек, лежит, пока мы пупки рвем.

– Так не рвите. – Потревоженный моряк локтем облокотился на пушку. Закурил. – О чем-то язык почесать желал?

Чистый, отмытый от собственного пота, гари спаленного поселения и крови островитян, в свежем наряде, хотел побыть в своих мыслях. Вновь испить воды из колодца сознания. Нет же, его подняли, заставляя гневаться и раздражаться еще больше! Согласен, отдыхать на палубе не самое удачное место, но кому какое дело, тем более – здесь!

– Я тоже покурить хочу! – Офицер присел рядом, обхватив огромные, повязанные бечевкой ноги, не менее крупными лапами, – только у меня нет… Как и тем для разговора…

Трон вздохнул и поделился. Чего-чего, а сигарил у него всегда вдоволь. Защитные карманы оберегали их от воды, пота и крови. Да и тем для бесед излишек. Курил. Думал. Табачная подружка кочевала от одного уголка губ к другому, как и его мысли внутри обтянутого кожей блестящего черепа. Вновь погрузившись в себя, не замечал робкие попытки Стригача завязать разговор. Жужжание мух на фоне, от которых можно лишь отмахнуться… Но никак не избавиться от них.

– А ты Парфюмера давно знаешь? Вы же вроде бы друзья.

– Мы все тут друзья. Только у половины ножи наточены.

– Что верно, то верно… – Стригач втягивал аромат табачного изделия, боясь упустить хоть толику струйки дыма,– а если серьезно, как вы познакомились?

– Да подошел, говорю: "я Трон", он такой: "а я Парфюмер, будем знакомы". Руки пожали, все дела.

– Ну, серьезно, без этого вот этого.

– Этого чего?

– Всего.

– Лучше на островах такой ретивый был бы…

– Что? – Стригач хмурил брови.

– Эххх… Сложно с вами… Ладно. Да не простая у него судьба, знаете ли… Познакомились мы на корабле "Небожитель". Некоторое время, еще в самом начале моей деятельности в Калакеанских водах, был матросом. Он в этих водах давно трет, все знает, все умеет. Наверное… – Трон вытащил на свет новую продолговатую "подружку". Подкурить решил от старого остатка, бурно пыхтя.

– "Небожитель" – не первый же его корабль? -Задумчиво произнес моряк, – у тебя еще сигарила будет?

– Да, вы правы, офицер Стригач, не первый. – Трон протянул ему новую табачную штучку, – держите, огонек сами ищите.

– У меня есть. А где до этого?

– Был такой шлюп, "Ароматный". С него-то и начался непростой путь морехода Парфюмера…

– Правда? Не знал.

– Вам это свойственно.

– Что? Ты о чем?

– Да так, мелочи, слушайте. И не вздумайте перебивать!

Тугой мореход послушно закивал, а бритоголовый, тяжко вздохнув, начал повествование:

«Будучи единственным ребенком, родители возлагали на сына большие надежды. Вернее, его мама. Отец до рождения поехал кукухой и пропал. Шучу, конечно. Как я знаю, родители не сошлись характерами. Частое явление. Не важно. Следовательно, мать и отчим. В графских обедневших семьях подобное часто имеет место быть. Воспитывали в строгости, редко баловали и наверняка, наверняка… Перебарщивали с дефицитом тепла и любви. Он, в свою очередь, старался заслужить материнскую похвалу всеми существующими благими способами.

Много читал, стал постоянным гостем городской библиотеки. Выполнял всю возлагаемую на него домашнюю работу, а ее, поверьте, хватало! В свободные вечера пел в местном молодежном хоре, который давал представления, в их городке довольно часто. Опрятен, чистоплотен, всегда добр к окружающим. Слушает маму. Каждое утро делает зарядку. Подобной чепухи хватало в жизни юного искателя приключений, но отчиму с матерью его стараний явно не хватало, поэтому их светлые головы посетила чудная идея. Сама она являлась замечательной по своей сути, хотя и имела далеко не радужные последствия.

Быть воином – защитником государства Альбокорийского – отличное решение. Выбор пал на гильдию Утренней звезды. Располагалась относительно недалеко от других подобных мест. Прекрасная репутация заведения и широкие перспективы для выпускников. Главное, оплата обучения только после окончания подготовки! Красота!».

– Как это? – Перебил Стригач, хмуря лоб.

– Путем заключения и выполнения контрактов, – раздраженно ответил абордажник, – вы слушаете или перебиваете?

– Перебиваю! Хи-хи-хи, – смех, похожий на визг свиньи, нашедший жёлудь, разнесся по палубе. Трон не обратил внимание на плоскую шутку, продолжил:

«В гильдию, что располагалась в столице солнечного юга, для воспитанников существовал один путь и сразу первое испытание. Добраться до места назначения вместе с торговым караваном. Возьми рекомендательное письмо у главы поселения, собери пожитки и вперед! Не важно: родом ты из близлежащего села или самой отдаленной части империи. Необходимо поступить именно так. Для бушующего тартужанина это было первое длинное путешествие в несколько сотен верст. Спать под открытым небом, есть с костра и справлять нужду в поле. О банных процедурах можно смело забыть. И каждый день топать за телегой, топча безбожно землю альбокорийскую. Суровая проверка на прочность.

Родители, вернее мать с отчимом, провожают вереницу груженных телег и прожжённых торговцев взглядом. Лица сверкают довольством, глаза искрятся. Еще бы, пристроили кровиночку! Караванщики знают обычай, поэтому не бузотерить не стали. Дышится легко, полно, словно в этот миг они сделали самое важное, главное дело своей жизни. Сынок помахал на прощание. Улыбка тускла, в груди щемит тоска. Ощущение новой жизни вперемешку с тревогой. Вдруг не оправдаю надежд?

– Что таращишься на них, парень? – Окрикнул юношу торгаш. Рослый. Рыжий. Рычащий. Темя гладкое, словно яичко, а вокруг висков и затылка жесткие ржавые волосы, переходящие в кучерявую бороду. Очи цвета изумруда с огоньком внутри. Лицо, что не скрыто растительностью, покрыто веснушками, словно птички загадили. Нос крюком, губы скривились в язвительной улыбке.

– Прощание всегда горько, – отвечал отрок.

– А.... – Махнул рукой Ржавый, – первые разы, да… Потом… Потом привыкаешь.

– Знаете, ммм… Можно к вам на телегу? – Парфюмер подошел поближе, решив попытать счастье.

– Что еще желаете, благородный господин?

– Понял… Хоть рядом идти можно?

– Да хоть ползи. Мне все равно, – мужик повернулся на козлах, покашляв, сплюнул, – в объятия Утренней звезды путь только на своих двоих.

– Откуда такая уверенность, что именно туда следую?

– Не на базар же… Да… Короче. Топай! Дыши пылью и не жужжи под ухом. На привале перекинемся словцом.

– Хорошо! – Обрадовался Парфюмер.

– Да замолкни ты, наконец! – Гаркнул рыжебородый.

Юноша замолчал и потопал. Первое серьезное дело Парфюмера. Новые знакомства, новые ситуации. Лепота!

День прошел в глотании дорожной пыли и скудного перекуса водой и сушеным мясом. Сухари еще. Довольствуемся тем, чем снарядили. Вечером ужин ждал солидный. Вяленая рыба и печеная картошка. Его новоиспеченный друг, несмотря на дребезжание и ворчливость, оказался славным мужичком. Запалив костерок, разложив походные одеяла. Собеседники узнавали друг друга получше за чаркой кислого винца.

– Не любит тебя родня. Верно, говорю, да… –