Фурия Первого консула - Джим Батчер

резко переменилась. С севера с воем налетел холодный ветер. Захлопали полотнища палатки, а снаружи холод был такой, будто воздух стекал прямо с ледника.

Маркус насупился. Даже на холодном севере такие ветры не по сезону. Такой ветер пахнет зимой. И сулит снегопад. Между тем зима давно миновала…

Разве что… Разве что Октавиан в полной мере унаследовал таланты Гая Секстуса. Невероятно! Ему некогда было им обучиться, не было и наставника, чтобы посвятить его в тайны заклинания фурий, позволявшие Гаю Секстусу легко, часто и словно бы без труда доказывать, что талантом он на две головы превосходит любого консула.

Заклинание фурий – одно дело, но не в силах человеческих превратить весну в проклятущую зиму. Это просто невозможно.

В лицо Маркусу брызнула снежная крупка. Крупинки тысячами крошечных стрел зашуршали по его доспехам. А воздух все остывал. Еще немного – и трава подернется инеем, и сталь доспехов тоже. Этого просто не могло быть – однако было.

Октавиан быстро постигал искусство совершения невозможного.

Только, во имя Великих фурий, зачем ему это понадобилось?

Поворачивая в проход к штабной палатке легиона, Маркус столкнулся с Октавианом и его охраной, торопившимися в ту же сторону.

– Первое копье! – окликнул его Октавиан. – Вот и хорошо. Пора поднимать людей. Выступаем к месту действия через час.

– Слушаюсь, сударь, – отсалютовал Маркус. – Мне нужна минута разговора, сударь, наедине.

Октавиан поднял брови:

– Хорошо, минуту уделить смогу, но потом займитесь подготовкой Первого алеранского к выступлению.

– Да, сударь, – ответил Маркус. – Кого куда, сударь?

– Я отметил вам на карте. На север.

Маркус нахмурился:

– Сударь? На севере ничего нет, кроме Защитной стены и земель ледовиков.

– Примерно так, – согласился Октавиан. – Но мы кое-что подправили.

* * *

К полудню следующего дня весь Первый алеранский легион вместе со Свободным алеранским и воинами канимов подошел к Защитной стене, протянувшейся десятью милями севернее Антиллы. Снег уже на три дюйма покрыл землю, и снежные хлопья сыпались все гуще. Случись такое в середине зимы, можно было бы ожидать долгого спокойного снегопада.

Но Октавиану, как видно, одной невозможности показалось мало.

Маркус не один год прослужил в антилланских легионах. И на открывшееся зрелище вытаращился в бездумном, нутряном ужасе.

Защитная стена была проломлена.

В древнем, возведенном фуриями укреплении открылся проход в четверть мили длиной. Эта гигантская стена высотой в пятьдесят футов и вдвое шире, веками стояла неколебимая, как горы. А теперь в ней зиял пролом, как открытая рана. В былые годы поднялась бы отчаянная тревога, в пролом хлынули бы тысячи косматых белых ледовиков.

А тут все было тихо. Маркус приметил несколько обозов с фургонами и вьючным скотом – те двигались по хорошо протоптанной в снегу дороге к зияющему пролому. Везли, если он правильно угадал, провиант. Снабженцы трибуна Кимнеи, похоже, загрузили припасы для похода.

Октавиан не дал сигнала остановки, а спокойно подъехал к пролому. Легионы канимов и алеранцев двигались за ним следом.

Проходя через брешь в Защитной стене, Маркус невольно вздрогнул. Его люди, воображая, что он не слышит, недовольно шептались. От Октавиана по цепочке передали приказ: не применять фурий сверх необходимой защиты от холода.

По ту сторону Защитной стены раскинулась… гавань.

Маркус захлопал глазами.

Равнина за Стеной на полмили от подножия была совершенно открытой и гладкой. Так было проще высматривать врага, который не проваливался то и дело в канавы и лощины, да и помогало ослеплять атакующих ледовиков.

Сейчас на равнине стояли высокие суда возвратившейся из Кании армады – лес голых мачт поднимался к пасмурному небу. Маркус, не веря своим глазам, растерянно смотрел, как легионы поворачивают вдоль стены. Вскоре вдоль нее растянулась вся колонна. Октавиан скомандовал налево кругом, и Маркус вместе с тысячами легионеров и воинов развернулся лицом к таким неуместным здесь кораблям.

Октавиан, повернув коня, выехал более-менее к середине строя. Обратившись лицом к войскам, он поднял руку, требуя тишины. Сразу стало тихо. Когда он заговорил, усиленный фуриями голос прозвучал спокойно и совершенно ясно.

– Ну, парни, – начал Октавиан, – отдохнули в солнечной Кании, и будет. Кончаем бездельничать. – По легионам прокатились смешки. Канимы молчали. – Пока я с вами говорю, – продолжал он, – враг захватывает остатки государства. Наши легионы ведут невиданную в истории битву. Но без нашего участия они сумеют лишь оттянуть неизбежное. Мы нужны в Риве, доблестные господа, и нужны прямо сейчас.

Маркус слушал речь командира, описывающего положение дел на севере, а взглядом все возвращался к кораблям. Толком рассмотреть их не удавалось, и все же он заметил… изменения. Суда стояли на килях, но кили эти не белели отмытой в воде древесиной, а блестели сталью. И по бортам добавились деревянные сооружения наподобие раскинутых рук или, может быть, крыльев, снабженные по концам такими же деревянными опорами во всю длину корпуса. И у этих тоже кили блестели сталью. Суда, укрепившись на килях и этих дополнительных выносах, держались совершенно прямо. В их очертаниях Маркусу чудилось что-то знакомое.

– Будь у нас приличные дороги, – говорил Октавиан, – мы бы добрались туда за пару недель. Но недель у нас нет. Так что мы испытаем новый способ.

При этих его словах вперед выдвинулся один корабль. Маркус сразу узнал маленькое верткое суденышко капитана Демоса – «Слайв». Его, как и другие суда, снабдили металлическим килем. И такими же, как у других, крыльями. Но в отличие от других судов, у «Слайва» были подняты паруса, и они туго раздувались, ловя силу северных ветров.

Вот теперь Маркус сообразил, что ему напоминали пристройки на бортах – полозья саней. Заметил он и еще кое-что. Землю перед Стеной устилал не толстый слой снега, а лед такой же толщины.

«Слайв» несся по льду быстрее, чем ходил по морю. Пар поднимался над стальными полозьями, обвивал их прозрачной дымкой, и мерещилось, будто корабль парит надо льдом безо всякой опоры. Пока Маркус, спохватившись, подбирал отвисшую челюсть, «Слайв» навис над ним. Лед скрипел и стонал под полозьями, хлопали паруса. Еще через минуту пронесшийся мимо корабль ушел на милю вдаль, и только тогда начал изящный разворот. Еще немного, и паруса снова поймали ветер, раздулись, удержав разбег «Слайва», и увлекли его обратно к легионам.

– Боюсь, нам снова предстоит поскучать на судах, – нарушил потрясенную тишину принцепс. – Пройдем под парусами вдоль Стены до Фригии, а оттуда по уцелевшей дороге на юг, на помощь Риве. Распределяйтесь по тем же судам, к каким были приписаны на выходе из Кании. Свои суда и своих капитанов все знают. Подходите по когортам, доложитесь им. Выходим, как только