Антон Первушин - Удар небесного копья (Операция «Копьё»)

Воспользовались этим правом и Стуколин с Лукашевичем. Однако день, который выпал им в графике отпусков, выдался скверным – было ветрено и сыро, город словно вымер в ожидании более приятной погоды, и выход друзей «на волю» завершился в одном из кабаков, где они, обгоняя друг друга, принялись дегустировать местные вина. В этом почётном соревновании победителем стал сопровождающий офицер, который укушался настолько, что друзьям пришлось вести его до автобуса под руки.

Казалось, что лекции, учебные взлёты и посадки, разборы полётов и «потешные» бои над «Ниткой» никогда не закончатся, но на исходе второго месяца, в точном соответствии с планом-графиком, Андрей Андреевич Шапиро построил лётчиков на плацу «Нитки» и сказал:

– Достаточно, товарищи офицеры! Готовьтесь к выпускному экзамену…

– Палуба! Говорит Витязь. Мы в двадцатикилометровой зоне.

– Видим вас, Витязь. Добро пожаловать. Сообщите ваши параметры.

– На мне боевая подвеска. Противокорабельная ракета «Москит» и четыре «Р-27». Израсходовано две трети топлива. Общая масса – двадцать три семьсот.

– Понял вас, Витязь, общая масса – двадцать три семьсот. Аэрофинишеры будут готовы через минуту. Перегрузили вас, я смотрю. Будьте внимательнее на посадке.

– Спасибо, Палуба.

Заместитель командира авиагруппы тяжёлого авианесущего крейсера «Варяг» подполковник Константин Громов летел первым. Так решил бывший старший инструктор, а теперь командир – Тимур Мерабович Барнавели. Сам он под позывным «Ас» пристроился в хвосте, чтобы, по его словам, проконтролировать сверху, как будет проходить посадка, а потом, если кто-то напортачит, «вставить всем фитиль по самые гланды».

Внизу расстилался Атлантический океан в тропике Рака, слева тянулась изрезанная береговая полоса Сенегала – «Варяг» находился в семи морских милях западнее порта Дакар. Погода стояла отличная, ярко светило тропическое солнце, а настолько глубокой и насыщенной синевы, какой отличалось здешнее небо, Громов нигде и никогда прежде не видел. В такую погоду хотелось лететь, и лететь, и лететь, невзирая на высоту и расстояние, на то, сколько керосина осталось и где в конце концов придётся садиться.

«Почему люди не летают, как птицы? – отстранёно подумал Громов, сидя в кабине истребителя, рассекающего воздух на высоте трёх километров и со скоростью восемьсот километров в час. – Почему люди привязаны к аэродромам?»

– Аэрофинишеры готовы, Витязь, – сообщил диспетчер с «Варяга». – Волнение – два балла. Ветер – 4 метра в секунду, 75 градусов.[84] Покажите класс, Витязь.

– Ещё не было случая, чтобы хоть один самолёт остался в воздухе, – ответил Громов сакраментальной фразой. – Попробую, Палуба.

Константин сверился с табло отказов, убедился, что все системы «Су-33» работают нормально. Потом снизился и сделал несколько «пристрелочных» заходов. Когда ему показалось, что он уловил частоту движения палубы в такт волне, он снизил скорость и пошёл к корме. Находясь на четырёхградусной посадочной глиссаде и выдерживая при этом требуемый одиннадцатиградусный угол атаки, Громов выпустил закрылки, тормозной щиток, гак и шасси. Ему удалось захватить третий аэрофинишер, и, прокатившись по палубе чуть более ста метров, «Су-33» остановился.

– Отлично, Витязь, – высказал свою оценку диспетчер. – Без сучка, без задоринки. Слушай, Витязь, а ты и вправду из Кубинки, как о тебе рассказывают?

– Всё уже знают, – проворчал Громов. – Тоже мне «режим повышенной секретности». Да, это правда.

Вырулив по сигналу палубного регулировщика к самолётоподъёмнику, он остановил машину и открыл фонарь. Первым, кого он увидел, спустившись по приставной лестнице на палубу, был капитан ФСБ Владимир Фокин.

– Здравствуйте, Константин Кириллович, – приветствовал он Громова. – Давненько не виделись.

Громов снял шлем.

– Есть новости? – поинтересовался он.

– Масса новостей, – порадовал Фокин. – Американцы уже в пути, и в настоящий момент, – он зачем-то взглянул на часы, – пересекают экватор.

– Что ещё?

– Мы отправляемся сегодня вечером – после окончания заправки.

– Какие у нас планы на ближайшее будущее?

– Сейчас все сядут, – Фокин показал на новый истребитель с российскими опознавательными знаками, под рёв двигателей заходящий на посадку. – Потом вас представят командиру крейсера – вице-адмиралу Долгопрудному. После представления – обед и, по требованию вашего командира, разбор полётов. Вечером всех пилотов ждут в офицерской столовой на торжественный ужин.

– Кто ещё будет участвовать в ужине?

– О, там будет масса интересных людей! Вам понравится, Константин Кириллович.

По-видимому, распорядок первого дня на «Варяге» был утрясён заранее, поэтому всё получилось именно так, как описывал Фокин. Когда последний «Су-33» подкатил к самолётоподъёмнику и им занялись техники, вахтенный офицер в чине капитана второго ранга сопроводил пилотов авиагруппы к вице-адмиралу. Долгопрудный был очень рад познакомиться наконец с теми, кто олицетворял собой подлинную мощь авианосца, и этой своей радости не скрывал. Он пожал каждому руку, отметил профессионализм лётчиков, проявленный при посадке, и выразил надежду, что авиагруппа в максимально короткий срок вольётся в «дружный коллектив» крейсера «Варяг».

Потом вице-адмирал перешёл к менее формальной части и поинтересовался настроениями пилотов:

– Вы хоть знаете, против кого мы выступаем?

– Знаем, товарищ вице-адмирал, – ответил за всех подполковник Барнавели.

– Не страшно? Силища-то громадная…

– Я так думаю, – сказал Барнавели, – пусть они нас боятся, товарищ вице-адмирал.

Долгопрудный засмеялся:

– Молодец, подполковник, правильно излагаешь. Так мы и будем строить нашу, «варяжскую», политику.

После того, как лётчики определились с каютами, приняли душ и отобедали, Барнавели устроил в штабе авиагруппы положенный разбор перелёта, оценивая качество пилотирования и посадки. На этот раз обошлось без «фитилей», поскольку авиагруппа действительно совершила первый настоящий перелёт на «пятёрочку», сдав таким образом свой второй выпускной экзамен. А вечером весь командный состав крейсера, за исключением вице-адмирала (старший помощник объяснил пилотам, что Долгопрудный в принципе не посещает застолий), чествовал офицеров авиагруппы за обильным столом. В меню застолья преобладали дары моря, закупленные на рыбном рынке Дакара, экзотические фрукты и украинская горилка, в достаточных количествах запасённая ещё дома.

После того, как были произнесены первые тосты и опорожнены первые стопки, Фокин с хитрым выражением лица отозвал троицу друзей из Петербурга и подвёл их к компании, сидевшей особняком.

– Ба! – вскричал Лукашевич. – Знакомые всё лица.

Один из компании, широкий крепкий бородач, поднялся, и они с Алексеем обнялись.

– Как там Зоя? – сразу спросил бородач. – Не обижаешь?

– Её обидишь! – засмеялся Лукашевич.

Перед пилотами сидела в полном составе троица мурманских ветеранов, поставившая в своё время последнюю точку в операции «Снегопад», задуманной и осуществлённой в Заполярье военной разведкой Федеративной Республики Народов Кавказа. Именно эти ребята, когда-то искалеченные локальными войнами, ведущимися на окраинах России, но стоившие каждый десятерых здоровых, сумели в корне переломить безвыходную ситуацию, в которой оказалась воинская часть 461-13"бис", сражавшаяся с распоясавшимися исламистами.

Оказалось, что Роман, Вадим и Захар (так звали троих ветеранов-спецназовцев) прибыли на «Варяг» по заданию генерала-майора Зартайского, и не одни, а в сопровождении целого отряда бывших офицеров ВДВ общим числом в два десятка человек. Выпив за встречу, бородач Роман рассказал, что Зартайский готов к самому неожиданному развитию событий – вплоть до необходимости высадки десанта на побережье.

– Короче, если америкосы вскроют тайник, – сказал он, – мы должны будем помешать им забрать то, что там лежит.

– Как вы это себе представляете? – спросил Лукашевич.

– Придём и заберём, – уверенно отозвался Роман. – В первый раз, что ли? Вы, соколы, главное, не подкачайте – прикройте сверху.

– Но это же война, – намекнул Лукашевич.

– С америкосами? – Роман зычно расхохотался. – Не смеши меня, капитан. Вот увидишь, америкосы твои наложат в штаны при первом же выстреле. Только сдаётся мне, поразмяться нам не удастся.

– Это почему же? – поинтересовался подошедший к компании щуплый молодой человек в джинсовом костюме и дымчатых очках.

Роман тут же отыскал свободную стопку, наполнил её до краёв горилкой, настоянной на перце, подал молодому человеку и ответил так:

– А потому, мой дорогой Антон, что у америкосов не было и нет точных координат тайника. Как не было и нет этого у нас. Знаешь, сколько лет в том районе «Новолазаревская»[85] работала? А толку?..