Армагеддон - Владимир Александрович Сухинин

– Тут что-то другое, – наконец произнесла Листи, – надо понимать смысл названия леса, а не поверхностно думать.

– Ты думай, а я буду есть, – ответила Лерея. – Посмотрим, у кого будет больше мудрости и познания.

Братья съели кору и стали плеваться. Затем Висмарион замер, в животе у него заурчало.

– Ой, – прошептал он и, схватившись за живот, бросился к ближайшим кустам.

Следом с воплем поспешили Гладус и Варгон. Вернулись они с позеленевшими и мрачными лицами. Висмарион, как бы извиняясь, произнес:

– Все, ненужное познание вышло… – И виновато отвернулся.

– Зато вы приобрели мудрость, – сказал Элларион.

– Какую? – У братьев вытянулись лица.

– Что жрать что попало не следует, – рассмеялся эльфар. – Как вас зовут, прекрасные дамы? – обратился он к задумчиво стоящей Листи.

– Я Листи, – ответила она, словно в трансе. – А та, что ест ягоды, – Лерея. Мы хотим стать хранителями Инферно.

– О, какая высокая цель! – с поклоном произнес эльфар. – Я вижу, вы лидер этой группы. Какие планы на будущее?

– Мы будем помогать тем, кто нуждается в поддержке, – уверенно ответила Листи. – Как же я раньше не осознала, что это наш путь?

– И что же нужно делать? – поинтересовался Элларион. – Поделитесь своей мудростью?

– Конечно, мы будем помогать тем, кто испытывает трудности, – повторила Листи. – В этом заключается наша мудрость.

Она обернулась и медленно подошла к дереву, постояла у его подножия, присела на корточки и начала ножом рыть землю. Вскоре в ее руках оказался небольшой ларец. Листи вытащила его на свет и отряхнула от комков земли.

– Это что? – воскликнул пораженный Элларион.

Его услышали шушукающиеся братья и внезапно бросились к Листи. Оттолкнув эльфара, крепыш схватил ларец.

– Отдай, это наше, – зарычал он. – Братья, душите ее!

Эльфар сделал три резких движения руками, и все трое оказались на земле с перебитыми гортанями. К ним подбежала запыхавшаяся Лерея.

– Скоты, – пнула она ногой ближайшего из них. – Ну прямо козлы. – Те корчились на земле и хрипели.

– Зачем ты их убил? – осуждающе покачала головой Листи.

– Я не убивал, просто не рассчитал силы, – ответил Элларион. – Да и невозможно здесь убить сына Творца.

Он посмотрел на ларец и спросил:

– Как ты его нашла?

– Я краем глаза заметила под корнями вспышку света. Сначала подумала, что это мне показалось, но внутри меня загорелось желание подойти и покопаться в корнях. Тебя, Элларион, не удивляет, что ты висел на этом дереве?

– Нет, а что должно удивлять? Дерево как дерево.

– Ну как же! – воскликнула Листи. – Вы пришли сюда за познанием, и, возможно, оно находилось рядом, да вы не заметили его. Мудрость и знания не лежат на поверхности, их надо искать. Ой, я что-то говорю, чего не знала, – прикрыла рот ладошкой Листи.

– Вы это… – перебила ее, возбужденно потирая руки, Лерея. – Давайте откроем ларец и посмотрим, что там…

* * *

Закрытий сектор. Инферно. Подземелья Преддверия

Дым и горячие струи жидкой серы, извергающиеся из разломов в полу, стали для Алеша источником бесконечных страданий. Лишь с третьей попытки, блуждая по запутанному лабиринту, он смог преодолеть эту пещеру, которая стала ему настолько ненавистной, что он, не стесняясь слез, плакал.

Он задыхался, обжигался, падал и уползал, желая лишь одного – умереть, лишь бы не терпеть эту терзающую боль. Но время шло, его плоть восстанавливалась, и он снова и снова возвращался, чтобы попытаться пройти пещеру. Обходя разломы, которые каждый раз меняли свои очертания, обжигаясь и крича от боли, он упорно шел вперед. Его воля оказалась сильнее, чем боль и муки, и он смог преодолеть это испытание.

Уже третьи сутки он шел к месту возможного спасения: сначала бодро и решительно, затем медленно и терпеливо. На исходе третьих суток, изможденный и обессиленный, он слепо следовал маршруту, показанному нейросетью. Он перестал думать и переживать, просто шел к цели, которую не видел и, казалось, не мог достичь.

Его начали посещать видения: лабиринты, где рождались и учились жить дети Творца, их ясли, из которых они должны были выйти зрелыми мужами. Он видел Листи, но она лишь одними губами призывала его выдержать и не сдаваться.

На исходе дня он присел у стены и понял, что уже не встанет. Не осталось ни физических, ни моральных сил, его воля трещала под натиском непреодолимых условий. Он даже не думал, что неправильно рассчитал свои силы, просто сидел и равнодушно ждал конца, который избавит его от мук и страданий.

Вдруг он услышал тихий голос, который пробивался сквозь барьеры его хрупкого забытья: «Господин, господин, очнитесь. Я принесла вам воды, вот, попейте».

К его губам прижали фляжку, и он сделал два маленьких судорожных глотка. Рот был спекшимся, а горло забито серой и частицами дыма, но эта живительная влага словно воскресила его. Он с трудом разлепил глаза и в тумане рассеивающегося забвения различил расплывчатый образ демоницы. Что-то в ней было знакомое, но что именно, он не мог понять.

– Ты кто? – тихо и сипло спросил он. Неужели это мираж и видение умирающего человека? Он опустил голову и вновь отключился.

Вскоре он пришел в себя, поднял голову и увидел обеспокоенное женское лицо. Он поднял руку, отгоняя наваждение, но оно не исчезало.

– Еще попейте и поешьте, господин, иначе не дойдем до дыры, – произнесло это лицо. Алеш протянул руку, стараясь отогнать наглую иллюзию, но его рука наткнулась на кожу – горячую и живую.

– Кто ты? – медленно шевеля губами, вновь спросил Алеш.

– Я – Мардаиба, господин, – ответило лицо.

– Какая Мардаиба?

– Шестьсот восемнадцатая, господин, я еще молоденькая. Я демон изменения, и все мои сестры имеют имя Мардаиба.

– Молоденькая? – Алеш силился осмыслить слова женщины. – Я тебя знаю? – спросил он.

– Да, я помогала вам и Исидоре в том мире, помните? Меня тогда послал помогать вам мой господин.

Алеш с трудом поднял негнущиеся руки и потер глаза.

– Ты мне не привиделась? – спросил он.

– Нет, господин, я пришла к вам по приказу моего господина и хозяина, Ирридара. Он сказал, что вам грозит опасность, и наказал быть с вами, пока вы не покинете этот мир.

– Да-а? А где этот неизвестный благородный Ирридар?

– Он далеко на Сивилле, вы знаете его, такой молодой, красивый…

– Дух? – с сомнением произнес Алеш.

– Нет, живой. Вот, попейте еще воды.

Она поднесла фляжку к его губам, и он сделал несколько глотков, которые отозвались болью в гортани, отстранил ее руку с фляжкой и закрыл глаза.

– Господин? – обеспокоенно позвала его демоница.

– Не шуми, – попросил Алеш, – дай прийти в себя.

Он снова начал контролировать свою нейросеть, которая отключилась, чтобы сохранить