Фантастика 2025-152 - Екатерина Александровна Боброва

за шкирку. Опять! Только разгребли последствия с предсказанием такийца. Третий будет в восторге от очередной инициативы «любимого» декана. Само по себе состязание менталистов неплохая идея, но вопрос — кого выставлять? У Кайлеса не факультет, а цветник.

— Зачем нам вообще беспокоиться о лифганцах? — лениво осведомился Фильярг, и ректор согласно кивнул — ему лишние волнения тоже были ни к чему.

— Вы в курсе, какие слухи они распространяют? — взвился с оскорбленным видом Кайлес. — Что мы специально натравили на них калкалосов, дабы уничтожить конкурентов. Что сами ничего не можем. Что обучение у нас фикция, а все разговоры о специальных методиках ложь. Они призвали бойкотировать мою статью о революционной методике пробуждения дара!

Фильярг поморщился — ясно. Кому-то прищемили хвост славы.

— Но турнир с менталистами, — озадаченно покачал головой ректор. Фильярг его понимал — хороший менталист штучный товар, даже если он еще учится. И смогут ли страны участницы найти достойных кандидатов для игр?

— У нас учатся представители трех стран, я могу смело их рекомендовать на турнир, сам же и подготовлю, — Фильярг не удержался от насмешливого фырканья — кому-то пламя под зад попало. — Устроим индивидуальные состязания. Ничего сложного. По менталисту в команде осилят все.

— И кого, уважаемый коллега, рекомендует к участию от Асмаса? — скептически — цветник ведь — поинтересовался декан боевого факультета.

— Майру, — пожал плечами Кайлес, игнорируя воцарившуюся после этого тишину.

С Кайлесом Альгар тоже поссорился. Сейчас ему было стыдно вспоминать те слова, которые он в пылу гнева наговорил родственнику. Кузен терпеливо снес все, заметив лишь:

— Майра вызвалась сама.

Аль стиснул кулаки, заиграл желваками.

— Неужели не понимаешь, она хочет быть достойной тебя, а не просто тенью-невестой? — спросил Кайлес. — А насчет опасности… За само состязание менталистов можешь не волноваться, равных ей не будет, а на остальных турнирах… Ты-то на что? Будет повод ее защитить. Девушки такое любят.

Аль рыкнул и ушел, громко хлопнув дверью, боясь наговорить такого, что рассорит их с Кайлесом окончательно.

Эти игры вообще были странными. Начать с того, что он — опальный принц — был лидером команды.

За полгода его опалы академия разделилась на три лагеря. Одни делали вид, что ничего не было — корона попутала, бывает, вторые открыто его поддержали, ну а третьи разве что не плевали вслед, не стесняясь громко обсуждать проштрафившееся высочество. Третий довольно щурился, лично озвучивая самые удачные перлы Шестому.

Корона опалу выдерживала строго. Аль не покидал пределов академии даже на выходных, зато к нему регулярно наведывались братья, якобы для проверки непутевого принца. Проверки были богаты на сладости и вкусности, а также рассказы о сложностях взрослой жизни и полные откровенной зависти вздохи: «Когда я был курсантом»… Аль понимающе кивал.

Но чаще всего его навещала Юля с семейством. Двойняшки с любопытством шныряли по академии, присматриваясь — им предстояло здесь учиться через три года. Даже отец находил время для визитов. Чаще всего они случались на выходных поздно вечером. Они устраивались где-нибудь в заброшенной башне или на крыше, жгли костер, жарили мясо и разговаривали.

Стихия больше не объявлялась, хотя Аль пытался попросить прощение. Он даже ходил к источнику. Там, сидя на теплых камнях в пещере, он, сам не понимая зачем, стал рассказывать о том, как у него прошла неделя, что делал, о чем думал. Сначала огонь оставался равнодушен к его монологам, а потом из лавы, на край камня, стали выбираться мелкие огненные духи, усаживаться рядком и внимать, комментируя острые моменты забавным попискиванием.

О коронации Аль предпочитал не думать. Будет и будет. Тогда и посмотрим, насколько тяжела корона. Пока у него проблем хватало и без нее.

Аль нашел взглядом Майру, одетую в парадную форму академии, стиснул зубы, до сих пор не понимая, как он мог согласиться на ее участие в играх⁈

За эти полгода девушка вытянулась, лицо осунулось, движения потеряли детскую мягкость. На тренировках по требованию Аля наставники гоняли всех одинаково, делая женской части команды лишь небольшие поблажки: два круга вместо четырех. Шестой в тайне надеялся, что Майра сдастся, но девушка молча переносила нагрузки и только от ее сестры, которая осталась работать в лазарете академии, Аль узнавал о состоянии Майры. Слушал скорбные отчеты, темнел лицом и уходил. Он не мог смягчить тренировки — слабость на играх могла стать причиной смерти, но глубоко внутри за злостью, раздражением и непониманием пряталось восхищение. Да, он искренне восхищался Майрой.

— Не переживай, лично присмотрю, — поймав его взгляд, в который раз заверил Шиль.

— Мы присмотрим, — поддержал его Паллар.

Самого младшего члена команды оберегали все, включая девушек.

— Нам не присматривать, а побеждать надо, — раздраженно возразил Аль. Впрочем, зря он наговаривал на Майру. По результатам последних тренировок она точно не будет обузой. Но ему за раздражением проще скрывать страх.

— Пора! — в комнату влетел семикурсник.

Ребята подобрались, выстроились цепочкой по двое и зашагали туда, где надрывали глотки сотни курсантов академии — на церемонию открытия вторых игр Огня.

Накануне. Академия.

— Игры надо отменять!

Рука Фильярга дрогнула и вместо слова «требуется» вышла невнятная кракозябра.

— Что опять? — он отложил в сторону ручку, скомкал испорченный доклад, подкинул в воздух, превращая его в пепел и с раздражением посмотрел на Третьего. — Калкалос? Был. Провокация Лифганы? Они не станут повторятся.

— Расслабься, я пошутил, — Харт прошелся от двери, плюхнулся в кресло, вытянул ноги, с надеждой обвел взглядом поверхность стола, но не обнаружил на нем даже стакана с водой. — Нет, это не Лифгана и не безумный калкалос. Тот остров мы уничтожили, если помнишь.

— Я много чего помню, — предупреждающе протянул Фильярг. День до открытия игр. Он только вернулся с поля, где проверял последние приготовления, а вечером его ждут финальные испытания полигона. Времени на шутки не было совсем.

— Тогда ты должен помнить, откуда вышли наши предки, — насмешливо заметил Харт, поднялся, сам дошел до шкафа, налил воды, с наслаждением выпил.

— Империя Шакри-нару! — скривился Фильярг.

— Именно, наша обожаемая Первозданная империя, — с сарказмом подтвердил Харт, — оттуда сбежал Листраг Великий, когда решил, что с него хватит любимой родины.

— Я его понимаю, — пожал плечами Фильярг, поднялся и налил себе тоже воды, — все, что я слышал о них, не внушает мне любви к прародине.

— Ты