"Та самая Аннушка", 3 том, часть 2: "Долгий привал" - Павел Сергеевич Иевлев

— Я тоже рада вас видеть, — мрачно ответила Аннушка. — Общалась с вашим братцем, если вам интересно.

— Снайпер взяла отгул и поехала повидаться с семьёй, — сообщил я. — Не знаю, как у вас с дисциплиной, я ей не сторож. Сказала, что у неё предчувствие, и что очень надо увидеть сестру.

— Семья — это святое… — задумчиво сказал Слон. — Опять же, предчувствие… И не у неё одной, да. Ладно, у нас была договорённость, да и снайпер мне сейчас не нужен, дистанции тут плёвые, любой марксман затащит. Подхвачу её у Дока, будет повод увидеться. Сам как?

— Штатно.

— Ну и гут. Перетрём ещё по деталям, но позже. Там, вон, шеф чего-то из-под вас хочет, аж не может.

— Вы были у Мелехрима? В Центре? — требовательно спрашивает Теконис. — И что там происходит?

— Ну, вы чуть не остались единственным ребёнком в семье, но я не успела добраться до его глотки. Он запер меня в клетке в подвале!

— Как можно запереть человека Фрактала?

— Это был не простой подвал. Фрактала там нет.

— Нет? Вы что, были в Цоколе Мораториума? Я обязательно должен туда попасть!

— Вижу, трагическая история моего плена вас не трогает? Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Может быть, тогда вам будет любопытнее узнать, что Мелехрим закрыл Конгрегацию.

— В каком смысле «закрыл»?

— В самом прямом. Распустил. Аннулировал. Ликвидировал бизнес. Конгрегации больше нет, Школа закрыта, детишки отмечают каникулы, но следующего семестра не будет. Сам Мелех помахал всем ручкой и свалил, не оставив обратного адреса.

— Значит, началось… — задумчиво сказал Лейхерот.

— Да что началось-то? — рассердилась Аннушка. — Что все с такими лицами встречают эту новость?

— Возвращение Доминаторов, естественно, — раздражённо ответил тот. — Неужели сложно догадаться? Только в этом случае Конгрегация становится не нужна. Надеюсь, Мелехрим успел собрать всё необходимое.

— Зачем ему Доминаторы?

— Вы так ничего и не поняли. Конгрегация многие годы противостояла давлению Ушедших, пытающихся взломать Фрактал и вернуться. Ареопаг использовал корректоров и коллапсы как клапаны сброса… — посмотрев на возмущённую Аннушку, он добавил: — Да, они всегда были расходным материалом, сырьём и инструментами. Да, это неэтично. Вы это хотели от меня услышать?

— Вам плевать, разумеется, — ответила она. — Но мне нет! Лично я верю, что никакие цели не оправдывают некоторые средства. Чем вы тогда отличаетесь от Ушедших?

— Это пустое философствование, — отмахнулся Лейхерот. — И не мне надо адресовать вопросы, я никогда не поддерживал методы Конгрегации. А теперь вернёмся к важному: как вы попали в Цоколь?

Оказалось, что, пока нас не было, произошло много всяких событий. Локаль, где мы с Лиранией чуть не умерли от жажды, открылась. Может быть, мы бы дождались этого момента, может быть, нет — с относительным временем всегда всё сложно. Лейхерот считает, что двери заблокировались так надолго потому, что был некий «каскадный эффект», вызванный тем, что отключилась не одна часть, а сразу несколько, но это всего лишь гипотеза, потому что повторить эксперимент возможности нет. Я не сомневаюсь, что он охотно взорвал бы ещё десяток-другой, чтобы проверить теорию, но вот беда — непонятно, остались ли они в таком количестве. Например, тот, что в срезе Великого Герцога, попытались снести из гранатомёта, и если бы там не было людей Слона, то и снесли бы. Не исключается и атака на наш — дверь в Библиотеку под охраной, но дверей в другие локали полно, и почётный караул к каждой не приставишь. Если у кого-то есть такой же универсальный ключ, как у нас, он может устроить нам диверсию в любой момент. Сейчас по всему городу бегают клановые дети, ищут двери с чёрной пластиной на косяке, а клановые механики заколачивают их наглухо. Лейхерот сказал, что пластины можно просто снять, превратив дверь в обычную, но у него нет с собой необходимого оборудования, а ждать некогда. Пластины кросс-бифуркаторов перенастраиваемые, могут быть использованы на других дверях, соединяя их с другими локациями, так что представляют собой большую ценность для тех, кто это умеет. Лейх умеет и в другой раз охотно бы этим занялся, но сейчас есть дела поважнее. А именно — ему немедленно нужно в Цоколь!

В общем, мы спешим, и корректоры, атаковавшие Аннушку градом вопросов, остались ни с чем:

— Да, Конгрегации больше нет. Да, Мелех свалил. Нет, я никого не держу, можете проваливать, вы больше не мишень. Да, на вас и правда всем насрать. Нет, я понятия не имею, как вам жить дальше. А теперь мне пора.

— Лёх, хоть ты скажи! — накинулась на меня белобрысая Джен, за которой так и таскается везде немой пацан. — Что теперь в школе? Как ребята отреагировали? Кто там рулит?

— Некая Тиция, — ответил я на последний вопрос.

— Тиц стала главной? — присвистнула девушка. — Ну, я как-то даже и не удивлена.

— Знакомая?

— Да, можно сказать, подружка. В соседних комнатах жили. Активистка — обожала всех строить и организовывать. Вечно у неё были какие-то «советы», «кружки», «объединения», «сообщества» и прочие общественные нагрузки, но как корректор — слабачка полная. Дорвалась, значит.

— Это плохо?

— Как сказать. Она девчонка неплохая, так-то. Но чтобы затащить новую Конгрегацию, одного энтузиазма мало, я думаю.

— Пошли, Лёха, — зовёт меня Аннушка, — сами разберутся. Нас Лейхерот ждёт.

Профессор, узнав, что я могу открыть дверь в Цоколь, возбудился чрезвычайно. Ну, то есть даже стал немного похож на нормального человека, а не на оживлённую колдунством мумию сумасшедшего учёного в жутких чёрных окулярах. Видно, ему действительно припёрло. Теконис и то место просто созданы друг для друга — прислони его там к стене, сольётся с интерьером. Безумный учёный в безумном устройстве — что может пойти не так?

Однако пошло.

Через дверь в подвале вошли я, Аннушка, Лейх, Крисса и Кардан. Такая спонтанно сложившаяся мини-команда. Вошли осторожно: вряд ли Мелехрим решит по случаю прикончить брата, но мало ли… Ставки, как я понимаю, сильно выросли, хоть мне трудно сказать, почему. Ощущение «вот-вот начнётся» захватывает даже меня, а ведь я и понятия не имею, что именно «начнётся». Это такая аура предвкушения, которая незримыми и невербальными путями расползается, например, на фронте перед крупным наступлением или не менее крупным проёбом. Ещё ничего