"Та самая Аннушка", 3 том, часть 2: "Долгий привал" - Павел Сергеевич Иевлев

class="p1">— А, так ты заметила, что он красавчик?

— Ты заревнуй ещё. Я, к слову, терпеть не могу красавчиков.

— А меня?

— А тебя — могу. Терпеть. Когда ты меня не достаёшь специально, как сейчас. И ты не красавчик. Извини, если это для тебя сюрприз.

— … надеюсь, мы увидимся снова, и я смогу рассказать вам то, что нельзя доверить записи. Ты всё ещё моя лучшая подруга, и я люблю тебя.

— И я тебя, дурочка электрическая, — буркнула Аннушка расстроенно, — ну вот как так, а?

— Не переживай, она умный робот. Или мелефит. Или кто она там.

— Думаешь, пройдёт?

— Уверен. Видел такое пару раз у обычных живых женщин. Вроде умница-красавица, всё при ней. А втрескается в какого-нибудь обаятельного мерзавца — и всё, в ушах затычки, на глазах шоры. Как подменили бабу. Но влюблённость проходит, а ум остаётся. Однажды она вдруг смотрит на этого мудака, и до неё доходит: «А что я, собственно, тут делаю? Ведь он полное ничтожество!» И в тот же момент он вылетает из её жизни пинком под зад.

— Уверен?

— Алина менее гормонозависима, у неё должно быстро пройти, — ответил я, как мог убедительно.

Уточнять, что обычно такие тётки тут же находят себе следующего мудака, ещё хлеще первого, я не стал.

— Ладно, — неуверенно ответила Аннушка. — Может быть, мы просто его недооцениваем. Ну, не понравилась нам рожа, и что? Это же не его внешность, просто волос с жопы какого-то постояльца, который Алинка использовала как генный шаблон. Вдруг мы не правы, и он нормальный мужик… то есть мелефит? Что мы про него знаем? Ничего.

— Кроме того, что он сломал за каким-то хреном Мораториум и помер, — уточнил я.

— Подумаешь, ты тоже один сломал. И что? Дурацкое дело нехитрое.

— Я не ломал! Случайная пуля. Даже не моя.

— А вот нашли бы рядом твой труп, и хрен бы ты отмазался.

— Это верно, — признал я, — мы не знаем точно, ломал он или, наоборот, из последних сил этим ломом отбивался. О, глянь, это ещё не всё!

На опустевшем экране появились новые действующие лица. Даша с Сашкой, хихикая и толкаясь, встали плечом к плечу в центре кадра, как будто позируя для совместного фото.

— Мам-пап! — сказала Сашка. — Не парьтесь. Он не такой противный, как кажется. Маме Алине с ним хорошо. Наверное.

— Ага, кровать сломали, так хорошо! — ржёт Даша.

— Хватит тебе, — осуждающе отвечает ей девочка, — это их дело. По книжкам я представляла себе мелефитов немного иначе, но всё не так плохо, как вы могли подумать. Мама Алина очень умная. Умнее, чем он думает. Не могу сказать больше, простите. Я еду с ними, и я за ней присмотрю.

— И я еду с ними, — добавила Даша, — и пусть только кто-нибудь попробует обидеть нашу Сашенцию!

Она обняла девчонку за плечи и чмокнула в макушку.

— Пока, мам-пап, — попрощалась Сашка. — Что бы ни случилось, вы тоже мои родители.

— Не скучайте, увидимся! — смеётся Даша, — Я-то вас везде найду!

Экран погас.

— Они как две сестры теперь, — сказала Аннушка. — ты заметил?

— Даже как будто похожи стали, — согласился я. — Сашка тоже кожаную куртку себе нашла, подражает. Обеим не хватает нормальной семьи, я думаю. Вот и прилепились друг к дружке.

— Роботёнок-мелефитка и сумасшедшая Разрушительница. Два ботинка комплект. Так у вас говорят, да?

— У нас говорят, два сапога пара.

— Да пофиг. А скажи, солдат, тебе ведь тоже пришла в голову мысль прибрать от греха мелефитские бошки?

— Ну, — признался я, — промелькнула такая идейка. Очень не хочется сеять зубы дракона, не разобравшись сперва в агротехнике процесса.

— Это какая-то ваша идиома опять? Ладно, не объясняй, смысл понятен. Но, заметь, Алина нас отлично просчитала. А значит, есть надежда, что и этого Менара просчитает.

— То есть, — уточнил я, — мы не поскачем им вдогонку с шашкой наголо?

— А должны?

— Нет, наверное.

— Вот и я так думаю. Не всё в Мультиверсуме наше дело, солдат. Поехали отсюда, Кройчек как раз дыры заварил, краска должна уже высохнуть.

* * *

На привале Аннушка непривычно мрачна. Мы остановились не на берегу какого-нибудь моря, как обычно делаем, а просто в пустошах среди скал. Аннушка не стала пить виски, равнодушно съела приготовленный мной ужин, теперь сидит на большом камне и молча смотрит в никуда, хотя здешний пейзаж не вызывает ни малейшего желания им любоваться. Мрачная местность с руинами на горизонте и с давно заброшенной пыльной дорогой. Хочется спросить, что мы тут забыли и не стоило ли выбрать срез поприятнее, но я знаю, что Аннушку в таком настроении лучше не трогать.

— Знаешь, солдат, — сказала она, наконец, — я, наверное, в чём-то даже понимаю Алину.

— Хм, — сказал я, не зная, как реагировать.

— Думаю, её всё конкретно достало. Она тащила на себе Терминал чёртову бездну лет. Начав с ходячего хостес-манекена типа «чего изволите», стала настоящей бизнес-леди и фактическим правителем целого среза. А толку?

— А какой может быть толк?

— Хотела бы я знать. Думаю, ей захотелось просто быть счастливой.

— Вполне понятное желание, если абстрагироваться от того, кто она такая. Ну, пусть попробует. Искренне желаю ей удачи.

— А что может пойти не так? Алина решительная, сразу зашла с козырей: роскошные сиськи, смазливый мужик, зайка-ребёнок с синдромом отличницы и свадебное путешествие на роскошном лимузине.

— Даша и Донка не очень вписываются в эту сусальную картинку, но, в целом, что-то в этом есть, — признал я. — Прямо дамский роман.

— Эти две балбески сойдут за домашних питомцев, — фыркнула она. Настроение явно улучшилось, и мне полегчало: Аннушка в депрессии — зрелище совершенно неестественное.

— А с чего ты вообще так заморочилась?

— Да чёрт меня знает. Я такая непредсказуемая. Взгрустнулось о нашей бабской доле. Забей, солдат. Пошли спать. Нам ещё ехать и ехать.

* * *

Лейхерот встретил нас приветливо, как обычно:

— И где вас носило?

— Кстати, куда ты