Паладин. Свет и Скверна - Илья Романов

как гражданского, так и военного, в доспехах и снаряженного, здесь хватало с избытком. Стояла суета, транспорт кое-как разъезжался, и образовалась пробка. Почти час нам пришлось потратить, чтобы преодолеть жалкое расстояние. Я уже хотел идти пешком, но кое-как Света с остальными смогли меня уговорить подождать. Опять причуды этого мира и его благородных, мол своими ногами не ходят. Бред да и только, но сестра настолько просила, что я скрепя зубами уступил. За что получил благодарный взгляд и улыбки бойцов.

Первая из лавок, с помпезной вывеской и богато украшенная, принадлежала некоему княжескому роду Долгоруковых. Как объяснила Света, раньше наш род с ними сотрудничал в военном плане. Закупки оружия, боеприпасов и прочей амуниции. Долгоруковы были военными магнатами, держа планку первых в списке вооружения. Торговали они и артефактами всех мастей и видов. Персонал в этой большой, в разы большей, чем у Хенкеля, лавки, были учтив. Молодые девушки сразу взяли в оборот Свету и Фёдора. Меня тоже попытались, но наткнувшись на мой хмурый взгляд и слова: «Сам разберусь», испуганно упорхнули.

Посмотреть тут было на что. Доспехи всех видов, как латные, так и кожаные. Были и пластинчатые, с юбкой для защиты ног. Различные кирасы, как вычурно украшенные и размалеванные, так и однотонные. Кольчуги с плетением шесть в одно и восемь в одно, дубленые поддоспешники. В общем, весь набор. Половину из увиденного я сразу забраковал. Качество получше, чем-то, что носят наши Егеря, но всё равно дерьмо. Таким только ополчение какой-нибудь деревеньке на отшибе снаряжать.

Огнестрел меня не привлекал и его я благоразумно пропустил, а вот Фёдор там застрял. Вместо этого, заметив, как сестра рассматривала бижутерию-артефакты, прошёл к холодняку.

Тут выбор получше, как и качество…

— Вижу, что молодому покупателю не пришлись по вкусу наши доспехи, — раздался за спиной спокойный мужской баритон. — Позволите ли узнать, в чём причина?

Я обернулся и увидел высокого и худого, как жердь, мужчину. Бордовый фрак на нём сидел идеально, без единой складки. Аккуратно постриженная короткая чёрная борода. Монокль на глазу и длинные волосы, убранные в хвост, закрепленный резинкой. Поза и положение ног выдавали в нём бойца, как и взгляд. Пронзительный, оценивающий.

— Отвечу, если вы поясните, какой способ закаливания использовали для создания этого меча, — указал я большим пальцем за спину на стойку, где покоился заинтересовавший меня полуторник. Из всего ассортимента, он был лучшим. Как качеством, так и зачарованием на остроту, прочность и лучшую проводимость энергии.

— Прошу простить, дорогой покупатель, но род Долгоруковых не распространяется о своих секретах, — учтиво улыбнулся он, но в глазах появился интерес. — Но, возможно, если ваш ответ удовлетворит моё любопытство, то я расскажу.

Хитрожопый какой, но ладно, сыграем по твоим правилам.

Интересно то, что при виде этого человека сотрудники лавки как-то вытянулись, стали ещё более учтивы и появилась атмосфера… Знакомая такая, но пока непонятная.

— С чего хотите начать? — приподнял я бровь, а мужик указал на латный доспех, который так и блистал позолотой, серебром и прочим дерьмом. Красивая обрётка для будущего смертника, который его наденет.

— Слишком широко открытое сочленение в подмышках, бойцу в этом доспехе придётся потратиться на достаточно прочную кольчугу и плотный поддоспешник, что приведёт к падению подвижности. Либо же он может этого не делать и тогда сдохнет от какого-нибудь кинжала или когтя, ударившего в подмышечную артерию. Грудные пластины, наколенники с наплечниками облегчены и сделаны с расчётом на этот факт. Банальный развод на идиота, которому можно всучить озвученный мною товар. Далее, — я надавил пальцем на нагрудник. Ничего не произошло, никаких визуальных эффектов, но бровь этого мужа дёрнулась. Заметил, значит. — Зачарование на прочность с ошибкой. Вязь либо делал дилетант, либо подмастерье. Её легко разрушить, если разорвать часть энергетического контура. Следует добавить второй, а лучше третий слой. Закольцевать их, так поддержание энергии будет плотнее, лучше пропускная способность и усиление общего каркаса зачарования. Я ответил на ваш вопрос?

Воцарилась тишина. Только сейчас я заметил, что на нас пялятся все, кто находился в лавке. Сестра застыла бледной статуей, словно увидела легендарное Бедствие Зарзии. Фёдор от неё тоже не отставал, но не был испуган, а скорее насторожен. Да и сотрудницы с покупателями тоже находились в самых разных эмоциях.

Мужик во фраке снял монокль, озадаченно протёр его платком, который вытащил из кармана, и опять напялив на глаз, протянул мне руку:

— Позвольте представиться, княжич Долгоруков Иван Алексеевич.

Так вот ты как выглядишь, выходец из рода торгашей-оружейников. Ну, будем знакомы.

— Потёмкин Виктор Константинович, — ответил я на его жест и заметил, как мужик глубоко задумался. Похоже, пытается вспомнить. Но вот на его лице появилась лёгкая улыбка, а интереса в глазах стало больше.

— Приятно наблюдать, что молодые люди в наши времена имеют столь глубокие познания в кузнечном ремесле. Благодарю за эту беседу, Виктор Константинович.

И он двинулся на выход из лавки, сквозь стеклянную витрину которой виднелся целый кортеж из белоснежных карет.

— Вы кое-что забыли, уважаемый, — невозмутимо сказал я ему вслед.

Хм, кажется, я услышал хлопок? И почему это Света держит руку на лбу? Да и остальные люди в лавке посмотрели на меня так, будто я смертник, идущий на эшафот.

Долгоруков развернулся, улыбка на его лице стала шире.

— Действительно, — кивнул, задумался на мгновение и сказал: — Мы использовали кислоту Живоглота, лёд, обработанный раствором Беразы, а также пламя одарённого Магистра. Ваше любопытство удовлетворено, Виктор Константинович?

Я кивнул и развернулся к мечу, показав, что разговор окончен. От такого Долгоруков хмыкнул и покинул лавку, а Света быстро подошла ко мне и чуть ли на ухо не зашипела:

— Брат, что это было⁈

— М-м? — отвлекся я, ранее рассматривая зачарование на полуторнике. — Ты о чём?

— Зачем ты дерзил Долгорукову⁈

— У нас был договор, он решил его не исполнять, а я напомнил. Это не дерзость, а справедливость, сестра.

Света чуть ли не застонала, прикрыв глаза. Я же пожал плечами и вновь всмотрелся в зачарование на клинке. В принципе ясно, что она имела ввиду, но если я правильно понял, что за человек этот княжич Долгоруков, то её переживания излишни. Нет в нём гнили, какая есть в Миходине и его сынке. Обычный человек, живущий своим ремеслом и увидевший, что его возможный покупатель недоволен товаром. Его интерес прозаичен.

— Сестра, похоже, нам нужно передвинуть критерий важности кузни.