КОМ-5 (Казачий Особый Механизированный, часть 5) - Ольга Войлошникова

Пётр. — Как же мы? Я на такие деньги забился с нашими…

— В смысле «с нашими»? — Чего-то мне это было совершенно непонятно.

— С пятикурсниками. Если ты не в теме, сообщаю. У некоторых здесь присутствующих Коршунов есть негласный клуб поддержки. Началось всё с прошлой дуэли, потом феерическое выступление на слаживании, потом свадьбы… Да один летающий слон… Ну и подвиги твои на Ледяном мосту тоже… Короче, у нас тебя помнят и любят. Ну а уж я, в силу своих скромных возможностей, обновляю информацию о тебе среди желающих.

— Илюха, он такие басни про тебя рассказывает, мама моя, — хохотнул Иван. — И самое главное, этому балаболу верят!

— Вот вы гады! — не выдержал я.

— И мы ещё гады! — возмущённо взмахнул руками Витгенштейн. — Вы знаете, господин сотник, сколько мы по вашей милости проиграем?

— Неужели больше десяти рублей? — картинно удивился я. — Сожалею, сожалею… Но, — я сделал максимально светский вид, на который был способен, — право на выбор имени — согласитесь, братцы, это важно. Придётся вам перетерпеть.

— Вот, понимает человек! — довольно осклабился Серго.

Официант мелькнул тенью и споро выставил передо мной и Дашковым заказы, так же стремительно исчезнув.

— С другой стороны, ещё и не вечер, — я с удовольствием принялся за борщ. — Кстати, господа, на случай, если дуэль всё-таки случится, кто из вас готов стать моим секундантом?

— Я!!! — разом подняли руки Сокол с Витгенштейном и повеселели. Серго тут же перестал улыбаться:

— А что, есть предпосылки?

— Пока не знаю. Что характерно, все опять страшно рады меня видеть.

— Э-э-э, а можно я? Секундантом? — неуверенно спросил Дашков. — Никогда не был, знаете ли.

— Уверяю вас, князь, — Петя с гораздо большим энтузиазмом, чем ранее, принялся за свою порцию, — если дело дойдёт до дуэлей, мест хватит всем.

За спиной раздалось пренебрежительное фырканье, и в поле моего зрения показалась давешняя Элеонора со своей подружайкой. Они натурально плыли мимо нашего стола, а за ними косяком тащились парни, пытаясь пробиться поближе к объектам ухаживания. Цирк с конями, ядрёна колупайка.

Три весёлых князя демонстративно рассматривали что-то в противоположной стороне. Процессия пропылила мимо, и Дашков восторженно спросил:

— Господа, вам тоже претит с ней здороваться⁈

— Так! — я расправился с борщом и подвинул к себе бефстроганофф. — Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? Михаил? Вы же обещали.

— Ах, да! История, исполненная драматизма. Во всяком случае, для меня.

Сокол удивлённо поднял бровь.

— Ах, нет, не думайте, что я страдаю от неразделённой любви, Боже упаси! Нет, я страдаю, конечно, но более от любви к свободе. Это, верно, беда всех огненных магов.

— А-а, так вы этот Дашков! — сообразил Витгенштейн. — Чрезвычайно одарённый огневик!

— Спасибо, господа, но если верить нашему преподавателю, пределов совершенства мне вряд ли достичь. Во всяком случае, стакан сока я себе охладить могу.

— Ну, знаете! — не согласился Петя. — Это уже кокетство! Как по мне, входить в первую сотню не сильно хуже, чем в первую двадцатку.

— Ого! — сказали мы с Серго хором.

— Спасибо, господа, — Дашков слегка прижал руку к груди, — но обратная сторона… м-м-м… способности — она налицо. Крайняя неусидчивость. Внутри, понимаете, натурально кипит энергия. Требует выплеска. Иногда настолько, что приходится выбегать на переменах, выбрасывать…

— А я думаю — что за протуберанцы мимо окон нашей аудитории нет-нет да и пролетают? — хохотнул Сокол.

— Да, это моя вынужденная мера. Прошу простить, если причиняю неудобства.

— Пустяки, право! — отмахнулся Сокол. — Так что с Юсуповой?

— А это Юсупова была? — удивился я.

— Княжна Элеонора, собственной персоной, — кивнул Серго. — А вторая — баронесса Курагина, Мирелка.

— Именно, — согласился Дашков. — Вся суть драмы в том, что на нашем курсе более нет в этом году девиц. Только вот эти две особы.

Серго фыркнул:

— Полагаю, Юсупова с первого дня поставила себя особым образом?

— Верно полагаете. Надо ли объяснять, настолько это богатый род?

— И Эля — единственная наследница, — понимающе хмыкнул Пётр. — Завидная невеста.

— Именно так, господа. И вот уже полгода я вынужден наблюдать за всеми перипетиями сей матримониальной драмы. Довольно быстро Элечка поставила себя так, что за ней таскается хвостом практически вся группа за исключением пяти-шести наименее перспективных женихов, которых они милостиво скинула Миреле. Включения в этот круг избежали лишь двое. Я, поскольку сочтён шутом гороховым. И Ростислав Жуковский, наш отличник. По-моему, он вообще не заметил, что происходит.

— Это который на первой парте сидит? — уточнил я.

— Он! У него учёба — одна, но пламенная страсть. А прочие, как вы изволили видеть, ходят за нею, как крысы за дудкой. Госпожа Юсупова уверенно поддерживает баланс в этом серпентарии, то приближая, то отдаляя претендентов. Я, откровенно говоря, вообще не уверен, что она действительно выбирает кого-то из них. Скорее, просто привыкла так развлекаться.

— А ведь там есть представители весьма сильных родов. — Петя, которому удобно было (не приходилось оборачиваться), рассматривал волочащийся за Юсуповой хвост. — Вон тот, здоровый, что сразу за ней — не из Толсты́х будет? Клан у них традиционно в боёвке силён. Специализируются на стихии земли.

— Он, — слегка оглянувшись, согласился Иван. — Никита Анатольевич. Но тот, что держится следом, более занимательный персонаж. Если я правильно узнал, Шамбурин-младший, как звать — не помню. И чего он на экстерне забыл? Они же из экономистов, при Казначействе и Банковском управлении клан подвизается.

— Может быть, чисто ради грамоты о получении высшего образования? — пожал плечами Петя. — Не думаю, что здешние преподаватели его способны особо многому обучить. Там семейная практика должна быть такая, что нам и не снилась. Лишних четыре года терять не захотел?

— Всё возможно, всё возможно. — Сокол обернулся к Витгенштейну: — Ставлю на Толстого. Напористость быка довлеет над интеллектом. Никакого расчёта. Мизерная красная тряпочка — и он бросится в бой, пользуясь случаем показать себя эталонным самцом, рыцарем меча и кинжала.

Дашков восторженно хрюкнул.

Но Петя раздумывал.

— Н-да?.. Я бы вон на того поставил. Смотри, как он Толстого плечом оттирает. Альфа номер два. Кто таков — не имею представления. Но уверенность в себе через уши прёт.

—