Братья крови - Русанов Владислав Адольфович

– Значит, я осколок?

– Погоди, не перебивай! Ты боишься света, а на рассвете впадаешь в кому. Ты очень быстрый и сильный. У тебя много денег, но ты не дрожишь над каждой копейкой.

– Спасибо, ты очень лестно отзываешься…

– Я же просила помолчать, – палец Жанны лег на мои губы. – Помолчать и послушать меня. Ты отказываешься от человеческой еды. У тебя в доме нет ни одного зеркала. Какой вывод я должна сделать?

– Что я очень экстравагантный тип, врывающийся в ванную к девушке с саблей наголо, а потом увлекающий ее в спальню.

– Не без этого. Но это лишь побочный вывод.

– А главный?

– Ты – вампир, Анджей.

В наступившей тишине я три раза хлопнул в ладоши.

– Браво! Твои выводы настолько безупречны, что я даже не буду ничего отрицать.

– Так это правда? – Ее голос дрогнул. Шутки шутками, а оказаться в одной постели с вампиром – испытание не для слабонервных.

– Правда. И сейчас, признаваясь тебе в этом, я нарушаю закон Великой Тайны.

– И что?

– А ничего. Теперь мне наплевать на закон.

Жанна довольно бесцеремонно сунула палец мне в рот, ощупывая зубы.

– А где твои клыки? Ты же должен укусить меня, и я тоже стану вампиром. Так всегда бывает в книгах и фильмах.

– Меньше нужно читать и смотреть всякую ерунду. Обратить человека в вампира – это не трубку выкурить. – Наверное, я никогда не признаюсь, что уже пил ее кровь. Совестно почему-то. Странное чувство для кровного брата по отношению к пище.

– Кстати, не отказалась бы от сигареты.

– У меня нет, к сожалению.

– Ты очень правильный вампир. Не пьешь, не куришь.

– Просто я стал им до того, как Колумб открыл Америку.

– Правда? – Жанна приподнялась на локте, заглядывая мне в глаза. – Но тогда сколько тебе лет?

– Шестьсот тридцать один. Юбилей не скоро.

– О, боже!

Я слегка передернулся. Очень слабо, ибо религиозной она не была, как и большинство современной молодежи. Но Жанна заметила.

– Тебе неприятно?

– Немножко. Если тебе не трудно, не упоминай при мне Его имя.

– Хорошо, не буду. Так когда ты меня укусишь?

– А тебе очень хочется?

– Интересно. Вечная жизнь…

– В темноте.

– Неуязвимость…

– Сегодня мне попали в щеку маленьким кусочком серебра. Шрам останется на всю вечную жизнь.

Она снова легла, обиженно засопела. Левой рукой я погладил девушку по голове.

– Не торопись стать вампиром. В нашей жизни столько же минусов, сколько и плюсов. Живи человеком. Люди приносят миру больше пользы.

– А ты? – прошептала Жанна. – Как ты стал вампиром?

– Долгая история.

– Сразу согласился? – В ее голосе послышались хитрые нотки.

– У меня не было другого выхода.

– Расскажи.

– Это будет очень долго.

– А ты меня уже прогоняешь?

– Что ты! Можешь остаться здесь навсегда.

– Это предложение?

– Кровные братья не женятся на смертных, – солгал я.

Жанна надолго замолчала.

Я слушал, как бьется ее сердце.

– Знаешь, – прошептала девушка едва слышно, – я никуда не хочу отсюда уходить.

– Я тоже не хочу, чтобы ты уходила. Только…

– Что?

– Я – не тот вампир, с которым стоит связывать свою жизнь.

– Это ты из-за гибели своего друга? Или из-за тех монстров, которые пробрались в ванную? Кстати, кто они?

– Понятия не имею. Но очень боюсь, что вместе с ними в Киев придет тот собачий грипп, что зверствует в Москве. И никакие повязки с карантинами не помогут.

– Но кто они? Почему ворвались в твой дом?

– Я только догадываюсь. Выводы делать преждевременно.

– Расскажи.

– Расскажу, если пообещаешь не вмешиваться самостоятельно никуда. Это может быть слишком опасно.

– А для тебя не опасно?

– За истекшие трое суток я дважды был в шаге от развоплощения и окончательной гибели. Или трижды…

– Расскажи! – потребовала Жанна.

– Пообещай быть осторожной.

– Обещаю.

– Спасибо, – я повернулся и поцеловал ее. Думал, что в губы, но попал в кончик носа.

Девушка хихикнула.

– Ну теперь-то расскажешь?

– Да… Слушай. В этой истории мне и самому ничего не понятно. Так, одни догадки.

И я начал говорить, вспоминая все – от той морозной московской ночи, когда погиб майор Семецкий, и до сегодняшнего дня с неожиданным нападением маленьких злобных чудовищ, боящихся железа.

– Збышек что-то узнал, – медленно и задумчиво сказала Жанна, когда я замолчал. – Потому-то его и убили. Так всегда бывает в книгах и фильмах. «Он слишком много знал»… – Она явно процитировала какого-то персонажа.

Я вздохнул.

– Как мне узнать, что знал Збышек? Увы, мертвые говорят с живыми только в книгах и кинофильмах.

– Мертвые часто оставляют после себя записи.

– Збышек не пользовался записными книжками.

– Да? Надо подумать. – Она села, обхватив колени руками. – Он мог сбросить тебе СМС.

– Что это?

– Неважно. Потом объясню. Где твой мобильный телефон?

Ничего не понимая, я встал, накинул халат, отыскал в кармане сброшенного на кресло жакета черную игрушку с экраном и кнопками. По пути, чтобы два раза не ходить, проверил ванную – новые гости через дыру не входили. На всякий случай я закрыл дверь на щеколду и вернулся к Жанне. Девушка долго нажимала на кнопки, но в конце концов разочарованно покачала головой.

– Нет. Ничего.

– Он знал, что я не умею этим пользоваться.

Жанна вздохнула.

– А записку он не мог оставить?

– Мог. Но мы искали. Хорошо искали. Полковник ФСБ искал.

– Да, госбезопасность – это внушает… А что у него еще было? Ну айфон, коммуникатор, ноутбук…

– Ноутбук – это маленький переносной компьютер? – уточнил я.

– Да.

– Был. Ноутбук был.

– И где он?

– В автомобиле.

– Что же ты молчал! – Она стукнула кулаком по подушке. Вскочила, принялась искать одежду.

– Не найдешь. Твоя мокрая в ванной. Сейчас я тебе подберу что-то из своего гардероба.

– Как же ты непривычно выражаешься, – девушка покачала головой. – Любой современный мужчина сказал бы – из своих шмоток.

– Ты уже заметила, кажется, что я ужасно несовременный. Это плохо?

– Это здорово. Когда я была маленькой, то мечтала выйти замуж за доктора Ватсона. Но не просто книжного героя, а непременно с лицом и манерами артиста Соломина. Ты помнишь, как он ел овсянку в Баскервиль-холле? Или телевизор ты тоже…

– А за сэра Генри не хотелось? Смотрю. И даже включать умею.

– Сэр Генри – напыщенный алкоголик. Значит, не совсем старомодный?

– Таким его сделал Никита Михалков. Збышек покупал для меня диски с кинофильмами.

– Молодец он, твой Збышек. Был, – она вздохнула. – Так что там с одеждой?

– Направо – дверь в гардеробную. Все, что захочешь, твое. Только я не советую. Лучше дождемся ночи, и я сам схожу.

Она подумала и согласилась. Но все равно пошла выбирать одежду. Вышла в длинном, до пола – я хоть и не отличался великанским ростом, но был повыше, – халате, расшитом золотыми драконами. И мы отправились рассматривать убитого мной волосатого крысочеловека. Я удивился, что девушка согласилась пойти со мной почти сразу, после секундного колебания. Насколько я знаю людей, обычно брезгливость берет в них верх над любопытством.

К сожалению, мелкое чудовище исчезло. Нет, труп никто не уносил – иначе пропало бы и замусоленное тряпье, служившее ему одеждой. Но оно оставалось на месте: рваный носовой платок, чулок, скрученный и завязанный затейливым узлом наподобие кушака, рукав от рубашки с тремя перламутровыми пуговицами и красный носок, который я впопыхах принял за фригийский колпак.

– Одичавший Буратино? – несмело предположила Жанна.

– Ну да… А с ним, очевидно, были Арлекин и Пьеро, – устало усмехнулся я.

Загадки, загадки, снова загадки… Сколько можно? Хочется простой и спокойной жизни, пускай она и не является жизнью, на взгляд людей, но мне и такой достаточно.

– Ты что-то говорил о фейри, Анджей.