Адмирал космического флота (СИ) - Борчанинов Геннадий

Главный калибр «Гремящего» ударил по щитам линкора. Попал, вспышку можно было заметить даже невооружённым взглядом. В ту же секунду ударили остальные орудия, все башни, кто только мог, а я начал разворачивать корабль, чтобы поскорее уйти от ответного залпа. Со стороны это, наверное, казалось тщетной борьбой моськи против слона.

— Ловушки! — приказал я.

— Выпускаю! — отозвался Магомедов.

Ложные цели, способные сбить с толку вражеские системы наведения.

— Есть попадание, — не без гордости доложил Козлов. — Повреждения затрудняюсь назвать, но мы попали!

— Даже если просто царапина, ей должно быть обидно, — хмыкнул я.

Я и не рассчитывал на достаточный ущерб. Его просто нечем было нанести, ПКО и лазерам не хватает мощи, а главный калибр не успеет перезарядиться до того, как восстановятся щиты. Если бы только здесь был хоть ещё один боевой корабль… Резервисты не в счёт, они прикрывали верфь и планету, фактически собственными телами. Мне не хватало именно атакующей силы.

Жаль, что технически невозможно поставить на один корабль два главных калибра. Эксперименты, конечно, в своё время проводились, но успехом не увенчались. Сдвоенный выстрел получался гораздо слабее одиночного из-за обоюдных наводок, последовательные выстрелы приходилось разносить по времени практически до срока перезарядки первого орудия. А самое главное, это чуть ли не вдвое увеличивало стоимость корабля, так что все решили, что проще и эффективнее будет построить два отдельных корабля, а не такую вот химеру.

— «Кронос» зашёл! — воскликнул Магомедов. — «Эгида» за ним!

— Не прошло и полгода… — проворчал я. — Дима, соедини с Ткачёвым, немедленно!

Посмотрим, что теперь предпримет адмирал Вебер. Как она теперь запоёт. В этот раз искусственный идиот альянсовцев не обманул.

— «Кронос», контр-адмирал Ткачёв, — спустя несколько секунд ответил командир нашего линкора. — Прошу прощения за опоздание.

— В атаку, немедленно, — процедил я. — О причинах опоздания доложите позже, в письменном виде.

— Есть, — ледяным тоном ответил Ткачёв.

Теперь догонять вражеский линкор придётся «Кроносу», и я предполагал, что адмирал Вебер попытается уйти, у неё ещё оставалась такая возможность. Но нет, «Либерти» тоже ускорилась, намереваясь добраться до верфи как можно скорее, и если не уничтожить, то хотя бы серьёзно повредить её.

Всё-таки мы с госпожой Вебер похожи. Я бы на её месте тоже рискнул, даже несмотря на опасность.

«Кронос» дал максимально возможный импульс, практически с места срываясь в карьер, «Эгида» последовала за ним. Верфь понемногу отходила под защиту орбитальной батареи, на мой взгляд, слишком медленно, но это было всё, что вообще можно выжать из корректировочных движков. Её создатели даже в самых смелых фантазиях не могли предположить, что кому-то вздумается двигать верфь по орбите так сильно, нарушая сложившееся в системе равновесие.

Все объекты в системе, естественные и искусственные спутники, находились на своих местах не просто так, а именно в тех точках, где гравитационное воздействие друг на друга будет уравновешено. Именно поэтому верфь, которой требовалось строить многотонные корабли, находилась чуть поодаль от всех остальных объектов.

— Давайте-ка ещё на один заход, — хмыкнул я. — Попробуем её задержать. Всем оставаться на местах, работает имперский космический флот…

Если удастся вывести из строя хотя бы один двигатель «Либерти», задачу можно будет считать выполненной, остальное доделает контр-адмирал Ткачёв. Пусть даже забирает всю славу себе, не жалко, лишь бы успел вовремя догнать и выстрелить.

«Гремящий» снова начал догонять линкор, мы готовились пальнуть из всех орудий прямо в сопло, дышащее белым пламенем.

Как только мы оказались в зоне досягаемости их орудий, снова ударили лазеры. Я попытался увернуться от красного росчерка, но в этот раз не преуспел.

— Щиты в ноль! — объявил Магомедов.

— Огонь, — приказал я.

Шансы на попадание составляли чуть больше тридцати процентов, и я скрестил пальцы на удачу. Всё-таки это линкор, а не юркий маленький беспилотник, по такой громадине промахнуться сложно. Да, сухие цифры это одно, а внутреннее ощущение это совсем другое. Шансы представлялись мне гораздо больше, чем рассчитывал компьютер.

На этот раз тоже попали, и не успел я порадоваться успешному выстрелу, как наш корабль с силой тряхнуло, так, что мы чуть не попадали с кресел. «Либерти» дала отпор, более чем достойный.

Мониторы тревожно замигали красными вспышками, я начал отводить «Гремящего» прочь, пока по нам снова не прилетело.

— Повреждения? — запросил я.

— Жилые отсеки разгерметизированы! — доложил Магомедов. — Утечка воздуха!

— Понял, высылайте ремонтников, — сказал я. — С «Либерти» что?

Попадание точно было. Я это видел, но подробности прочитать не успел, так что быстрее будет спросить.

— Сбили движок, у неё вектор тяги поменялся! — доложил Козлов, оскалив белые зубы.

Перераспределить тягу согласно новым реалиям она сможет в считанные минуты. Но вернуть прежнюю скорость уже не сможет. А значит, стала ещё более уязвимой, более простой целью. Отработаем, как на учебных стрельбах.

Мимо нас стрелой промчались «Кронос» и «Эгида», заходя на многократно отработанный манёвр атаки. Нам оставалось только ждать и смотреть, как бесславно заканчивает свой поход альянсовский флагман.

Думается мне, госпожа Вебер сейчас чувствует то же самое, что чувствовал я во время битвы за Диамед-Эпсилон. Полную растерянность, беспомощность. Зато я ощущал исключительно злое удовлетворение. Сейчас наша месть свершится окончательно.

Наши корабли атаковали одновременно, «Либерти» в тот же момент резко сменила направление. «Кронос» промазал, «Эгида» — нет, но её выстрел сумел только вновь перегрузить щиты вражеского линкора.

Адмирал Вебер оказалась вынуждена вступить в бой, отказавшись от затеи любой ценой уничтожить верфь. Иначе уничтожат уже её саму, а так у неё пока оставались шансы ускользнуть. Если залатать те несколько дырок в броне и обшивке, которые мы ей сделали. И она наверняка попытается этими шансами воспользоваться. В конце концов, она далеко не дура.

«Либерти» резко ушла вниз и дала импульс, меняя направление движения, а затем развернулась носом к преследователям и пальнула по «Эгиде». Крейсер потонул во вспышке ослепительно белого света, но почти сразу же вышел из неё, без щитов, чуть-чуть опалённый, но в целом невредимый.

А затем «Эгида» ответила выстрелом главного калибра, вслед за ней ударил и «Кронос». Залп линкора пришёлся аккурат по броне, не прикрытой энергетическими щитами, и флагман Альянса Свободных Систем прекратил движение, отключив двигатели. Выстрел «Кроноса» разгерметизировал сразу несколько отсеков, фактически, выломал из вражеского крейсера целый кусок, и переход в гиперпространство для него стал невозможным.

Кажется, это победа. Если только адмирал Вебер не задумала какую-нибудь подлую шутку. Зная её, ни в чём нельзя быть уверенным. Вообще ни в чём.

Глава 21

Несколько минут я боролся с соблазном отдать приказ об уничтожении линкора. «Либерти» висела без движения, понемногу заделывая дыры в обшивке, наши ремонтники занимались тем же самым. Попыток связаться с нами адмирал Вебер не делала, мы, впрочем, тоже не стремились к общению.

Просто сидели молча в командирской рубке, задумчиво глядя на индикаторы. Возможно, все ждали какой-то реакции от меня, но я просто сидел и ждал. Равнодушно, безучастно.

— Пожалуй, это ещё не конец, — хмыкнул я вдруг, словно сбрасывая какое-то оцепенение. — Как думаете, придётся брать на абордаж?

— Возможно, этого они и ждут, — сказал старший лейтенант Козлов.

— Дима, свяжитесь с «Либерти», — попросил я нашего связиста.

— Одну минуту, господин адмирал… — отозвался Каргин. — Не отвечают, пробую другой диапазон…

Мы все переглянулись. Оставалась крохотная вероятность, что на «Либерти» просто повредили системы связи, но я в такое не верил. Сигнал бедствия она тоже не посылала, капитуляцию не запрашивала. Формально бой ещё продолжался, хотя щиты и движки линкора были отключены, а «Кронос» и «Эгида» могли в любой момент уничтожить противника.